– Мисс Гловер, могу я поговорить с вами частным образом? – спросила Эмили.
Мисс Гловер выглядела удивленной и раздраженной.
– Ты мне можешь все сказать сейчас и так, Браунелл. Мы уже отстаем на день.
– Это частный вопрос, мисс Гловер.
Ощущалось, что у мисс Гловер вся эта ситуация вызывала отвращение.
– Очень хорошо, только давай побыстрее. Не больше пяти минут, а то я вычту из твоей зарплаты денег за час.
– Ох, маленькая хитрюга, – пробормотала Элис. – Лучше бы она тратила свое время на заботу о ком-то, вместо того чтобы делать гадости. Впрочем, это такой порочный круг: у нее нет друзей, потому что она делает гадости, и она делает гадости, потому что у нее нет друзей.
– Ну ладно, Элис, не каждому же удается поймать такого принца на белом коне, какой тебе достался, – сказала Кристина Салем – возможно, самая юная швея из всех.
– Ну, не без этого, – сказала Элис, и ее щеки залились румянцем.
– А что это за принц на белом коне? – спросила Джульетт. – Расскажите!
– Ой, ну просто Элис удалось привлечь самого красивого мужчину, который сюда когда-либо заходил, – сказала Кристина.
– Конечно, не каждому! – поддразнила ее Элис.
Но улыбки сошли с лиц девушек, когда вновь появилась мисс Гловер. Она шла довольно быстро, а за ней семенила Эмили Браунелл, которая выглядела очень серьезной.
Без единого слова Эмили села обратно и начала сосредоточенно шить.
Мисс Гловер подошла к Джульетт, ее руки были сложены на груди.
– Тебя зовут Джульетт Мэйвуд или Джульетт Гаррисон? – потребовала Она ответа.
Игра была раскрыта. Джульетт жалела не о том, что ее сейчас уволят, а о том, что пришлось солгать.
– Меня зовут Джульетт Гаррисон.
Щеки мисс Гловер вспыхнули.
– Очень жаль, – промолвила она. – Но если тебе захочется здесь работать, то я не вижу причин выдавать тебя и буду самым последним человеком, который вздумает донести на тебя в полицию.
Джульетт не могла поверить своим ушам, а Эмили вжалась в стул и выглядела обиженным ребенком.
– Благодарю вас, мисс Гловер, я очень уважаю ваше решение…
– Очень хорошо, Джульетт, – сказала мисс Гловер, как будто она выполнила важный долг.
После того как она вышла, Элис наклонилась к Эмили Браунелл.
– Ты просто отвратительное, мерзкое существо. Смотри и учись. Навыки и умение – это все, а твое умение кляузничать – абсолютное ничто по сравнению с настоящим талантом.
Эмили сидела злая, но ничего не сказала.
Джульетт шила, но очень переживала. Она думала, что для своей кляузы Эмили могла выбрать и другой день, потому что именно сегодня Джульетт собиралась отпроситься у мисс Гловер, чтобы встретиться с адвокатом. Если они опять проработают до десяти часов, она никогда не сможет забрать письма, а почте она не доверяет. Но сегодня, после такого большого одолжения у мисс Гловер, конечно, ничего просить было нельзя.
В десять часов Джульетт поняла, что сейчас не работает даже самый захудалый юрист, не говоря уже о таком выдающемся человеке, как нотариус сэра Роджера Бэнфорда.
Мисс Гловер разрешила уйти всем, когда пробило пять минут одиннадцатого, и большинство женщин, как всегда, заторопились. Джульетт заметила, что Эмили Браунелл боялась поднять глаза и посмотреть на кого-нибудь из своих коллег. Интересно, она причиняла всем одни неприятности, так почему же она так стыдилась людей? Может быть, она не считала, что это все в порядке вещей?
Она вышла в темную ночь и направилась домой. С каждым шагом ей было все страшнее и страшнее идти по этой черной улице без фонарей.
– Джульетт! – услышала она сзади и увидела Томаса. – Неужели ты собираешься идти по такой улице одна?
– Первые одиннадцать лет я прожила на улице, – сказала она как отрезала.
– Но тогда ты не была знакома со мной, – сказал Томас и попытался ее обнять.
Как же ей хотелось не чувствовать себя так чудесно в его теплых и сильных руках! Как же ей хотелось не сходить с ума от его запаха и вкуса его губ!
– Разве ты забыла, что мы помолвлены? – прошептал он, двигая ее по направлению к карете. – Помнишь? Давай отработаем эту сцену. Почему ты сейчас собираешься домой?
– Я очень вымоталась и хочу есть, – сказала она, понимая, что опыт работы в доме не пошел ей на пользу. Раньше она была намного выносливее, а теперь еле-еле может переносить голод или отсутствие сна.
– Скажи, устроит тебя ветчина, картошка и индейка?
Теперь она чувствовала, что реагирует на его слова даже желудком. Кажется, у нее просто потекли
