вспомнила последние мгновения, проведенные на Раме, прежде чем заснула. «Пришел Орел. А я как раз нашла ту девочку в Альтернативном Домене… Но где я теперь? И как долго проспала?»
Она услышала легкий стук по контейнеру и откинулась назад в пену. «Кто-то пришел. Мои вопросы скоро получат ответ». Крышка над контейнером медленно поползла вверх. Николь рукой прикрыла глаза от света. Она увидела лицо Орла и услышала его голос.
Оба они сидели в большой комнате. Все вокруг было белым: стены, потолок, небольшой округлый стол перед ними, даже кресло, чашка, тарелки и ложка. Николь пригубила теплого бульона. Он пах цыпленком. Слева располагался белый контейнер, в котором она отдыхала возле стены. Других предметов в комнате не было.
— …Всего шестнадцать лет, конечно, по собственному времени путешественника, — говорил Орел. «По времени путешественника, — подумала Николь. — Так говорил и Ричард…» — Мы не сумели столь надежно замедлить ваше старение, как сделали это прежде. Увы, собираться пришлось поспешно.
Невзирая на невесомость, каждое движение давалось Николь с огромным трудом. Мышцы ее пробыли в бездействии слишком долго. Орел помог ей одолеть несколько шагов от контейнера до стола. Ее ладони чуть подрагивали, даже после того, как она попила воды и съела суп.
— Итак, мне теперь около восьмидесяти? — спросила она Орла неровным голосом, который едва сумела признать.
— Примерно так, — ответил инопланетянин. — Твой возраст невозможно точно определить.
Николь поглядела через стол на своего спутника. Орел был таким же, как и всегда. Синие глаза по обе стороны выступающего серого клюва не потеряли своего таинственного обаяния. Перья на голове оставались чисто-белыми, резко контрастируя с темно-серыми пятнами на лице, шее и затылке. Четыре молочно-белых пальца на каждой руке были мягки, словно детские.
Николь впервые посмотрела на свои собственные руки. Они стали морщинистыми и покрылись старческими пигментными пятнами. Она повернула их, и откуда-то из уголка ее памяти донесся смешок. «Фтизические, — говорил Ричард. — Вот это слово! Это уже не старческие, это совершенно дряхлые… Вот уж не думала, что придется прибегнуть к нему… — Воспоминание исчезло. — Мои руки так одряхлели».
— А вы не стареете? — спросила она у Орла.
— Нет, — ответил он. — Во всяком случае, в том смысле, в котором вы понимаете время… Меня регулярно обслуживают и заменяют подсистемы, обнаруживающие ухудшение характеристик.
— Значит, вы и не умираете?
Он помедлил.
— Это не совсем так, — проговорил Орел. — Как и все члены моей группы, я создан для определенной цели. Когда необходимость в моем существовании исчезнет и меня нельзя будет перепрограммировать на новое дело, я буду лишен энергии.
Николь хотела рассмеяться, но сдержалась.
— Прошу прощения, понимаю, что это не забавно… но выбор этих слов показался мне странным… «лишен энергии»…
— Да, это так, — ответил Орел. — Внутри меня располагается несколько крошечных источников энергии вместе со сложной системой ее распределения. Энергетические элементы выполнены в виде блоков и их можно переместить от одного к другому. Когда перестанут во мне нуждаться, элементы просто извлекут и поместят в другое существо.
— Подобно пересадке органов, — сказала Николь, допивая воду.
— В известной степени, — согласился Орел. — Кстати, ты мне напомнила… Во время долгого сна твое сердце дважды останавливалось; второй раз уже после того, как мы прибыли сюда, в систему Тау Кита… Нам удалось поддерживать в тебе жизнь лекарствами и механическими стимуляторами, но твое сердце теперь существенно ослабело… Если ты хочешь вести активную жизнь еще в течение продолжительного периода времени, сердце следует заменить.
— Вот почему меня оставили здесь надолго, — указав на контейнер, спросила Николь.
— Отчасти, — ответил Орел. Он уже поведал Николь, что большинство обитателей Рамы пробудилось значительно раньше нее, некоторые уже целый год назад, и что все живут тесно. — И нас беспокоит, насколько комфортабельно тебе покажется в перестроенном корабле-звезде… мы реконструировали этот космический аппарат поспешно, и поэтому многие удобства отсутствуют… Тревогу вызывает твой возраст, поскольку среди людей старше тебя нет никого…
«Действительно, — сказала себе Николь. — Нападение октопауков уничтожило всех, кто был старше сорока… Я осталась единственной из стариков…»
Орел умолк на мгновение. Когда Николь вновь поглядела на инопланетянина, в его завораживающих глазах поблескивал огонек симпатии.
— К тому же, ты дорога нам… учитывая, все что ты сделала для нас…
«Неужели, — подумала Николь, все еще глядя в завораживающие глаза Орла, — это электронное создание действительно способно чувствовать? Неужели Ричард прав, и все человеческие качества можно продублировать?»
— …Мы выждали как можно дольше, — проговорил Орел, — чтобы свести к минимуму время, которое тебе придется провести в неидеальных условиях… Однако мы приступили к подготовке следующей фазы наших действий… Как ты видишь, все обитатели этой комнаты эвакуированы очень давно; дней через восемь-десять мы начнем разбирать стены. К этому времени тебе следует набраться сил…
Николь вновь перешла к расспросам о своей семье и друзьях.
— Как я уже говорил, — отвечал Орел, — все они перенесли долгий сон. Однако адаптация к жизни в Гранд-отеле, как зовет это место твой друг Макс, не всем далась легко. Все твои ближние по Изумрудному городу, включая девушку Марию и мужа Элли Роберта, были первоначально размещены в одном отсеке «морской звезды» в двух больших смежных комнатах. Всех предупредили о том, что подобные условия являются временными, и обещали впоследствии перевести в новые помещения с большими удобствами. Увы, Роберту и Галилею не удалось приспособиться к необычным условиям Гранд-отеля.
— И что же с ними случилось? — с тревогой спросила Николь.
— По социологическим причинам их обоих переместили в другое помещение космического корабля с более жестким режимом. Первым не выдержал Роберт. Вскоре после пробуждения он впал в жестокую депрессию и так и не смог преодолеть ее. К несчастью, он скончался около четырех месяцев назад… С Галилеем все в порядке — в физическом плане, однако антисоциальное поведение не прекращается…
Узнав о смерти Роберта, Николь ощутила глубокую скорбь. «Бедная Никки, — подумала Николь. — По-настоящему у нее так и не было отца… Элли, твоя свадьба принесла вовсе не то, на что я надеялась…»
Она сидела, вспоминая о Роберте Тернере. «Ты был таким сложным человекам, таким одаренным и посвятил всю свою жизнь работе. Но как личность ты оказался удивительным неудачником. Что, если основа твоей души умерла давным-давно… в том зале суда в далеком Техасе, на планете по имени Земля?» Николь покачала головой.
— Увы, — сказала она Орлу, — вся энергия которую я потратила, чтобы спасти Кэти и Роберта от микрооружия октопауков, была Израсходована впустую.
— Ну, не совсем, — возразил Орел, — ведь тогда это было нужно тебе.
Николь улыбнулась и поглядела на коллегу-инопланетянина. «Ну что ж, мой всеведущий друг, — подумала она, подавляя зевок. — Должна признать, что рада вновь оказаться в твоем обществе… Быть может, сам ты и не живое существо, однако проявляешь изрядную мудрость по отношению к нам».
— Позволь мне помочь тебе вернуться в постель, — проговорил Орел. — Для первого раза движений достаточно.
Николь была весьма довольна собой. Она наконец одолела всю комнату по периметру без остановки.
— Браво, — похвалил ее Орел, подходя к ней. — Просто сказочный прогресс. Мы не надеялись, что ты сумеешь так быстро восстановить силы.
— Очень хочется пить, — сказала она, улыбаясь. — Это старое тело теряет столько воды.
Орел поднес ей стакан воды со стола. Допив, Николь повернулась к своему инопланетному Другу.
