Давид поймал себя на том, что затаил дыхание. Изображение продержалось две секунды, три, и только тогда он заставил себя сделать вдох.
Бобби спросил:
– Что мы видим?
– Устье «червоточины». Или, вернее, тот свет, который она втягивает из своего окружения
– Как это бывает, когда имеешь дело с гравитационной линзой.
Давид изумленно глянул на Бобби.
– Именно так. – Он обвел взглядом мониторы. – Мы уже превосходим наши предыдущие наилучшие…
Но тут искажение изображения стало сильнее. Контуры оборудования и световодов расплылись и превратились в кружки около центральной точки. Некоторые цвета подверглись сдвигу Допплера. Зеленый начал постепенно заменяться голубым, флуоресцентное свечение приобретало фиолетовый оттенок.
– Мы уходим глубже в «червоточину», – прошептал Давид. – Ну, не подведи. Только не подведи…
Изображение стало еще более фрагментированным, его элементы рассыпались и беспрестанно умножались вокруг центральной оси. «Трехмерный калейдоскоп, – подумал Давид, – образованный размноженными изображениями освещения лаборатории». Он посмотрел на показатели счетчика, и эти показатели сообщили ему о том, что значительная часть энергии света, падающего внутрь «червоточины», сдвинулась в сторону ультрафиолета и дальше и что энергетизированное излучение ударяет по изогнутым стенкам пространственно-временного туннеля.
Но «червоточина» держалась.
Они уже давно миновали точку, на которой обрывались все предыдущие эксперименты.
Круговое изображение нажало сжиматься. Свет, падающий из трехмерного пространства в устье «червоточины», сжимался ее «глоткой». Разбитое и сужающееся пятнышко света приближалось к максимальному искажению.
А потом качество света изменилось. Структура размноженного изображения стала проще, оно расширилось, словно бы собрало себя воедино, и Давид начал различать в нем элементы нового поля зрения: голубой мазок – вероятно, небо; бледно-белый квадратик – возможно, какой-то прибор.
Он сказал:
– Позвони Хайрему.
Бобби спросил:
– Что мы видим?
– Просто позвони отцу, Бобби.
Хайрем явился в зал час спустя.
– Лучше было бы, чтобы оно того стоило. Я прервал встречу с инвесторами…
Давид без слов подал ему хрустальный блок размером с колоду игральных карт. Хайрем повертел блок в руках, присмотрелся к нему.
В верхнюю грань блока было вмонтировано увеличительное стекло, и когда Хайрем посмотрел сквозь него, он увидел миниатюрную электронику: фотоусиливающие световые детекторы, предназначенные для получения сигналов, светодиод, способный испускать вспышки для тестирования, небольшой источник питания, крошечные электромагниты. А в геометрическом центре блока размещался малюсенький шарик, который можно было едва-едва различить невооруженным глазом. Серебристый, блестящий, словно жемчужинка, но свет, отраженный от него, все же несколько отличался от жестко-серого флуоресцентного освещения в компьютерном зале.
Хайрем обернулся и посмотрел на Давида.
– Что я вижу перед собой? – осведомился он.
Давид кивком указал на широкий настенный экран.
На нем красовался большой цветовой сине-коричневый круг.
В круге появилось лицо – лицо мужчины лет сорока. Изображение было сильно искажено. Человек словно бы всунул свое лицо в линзу «рыбий глаз», и все же Давид мог рассмотреть курчавую черную шевелюру, обветренную загорелую кожу, белые зубы, обнаженные в улыбке.
– Это же Уолтер, – изумленно проговорил Хайрем. – Руководитель нашей станции в Брисбене. – Он подошел ближе к настенному софт-скрину. – Он что-то говорит. У него губы шевелятся. – Он замер у стены и начал повторять движения губ австралийца. –
Теперь позади Уолтера стали видны другие австралийские инженеры – сильно искаженные силуэты. Все они безмолвно аплодировали.
Давид усмехнулся и отдал себя на растерзание отцу. Хайрем по-медвежьи обнял сына, но при этом он не спускал глаз с хрустального брусочка, хранившего внутри себя устье «червоточины» – жемчужинку стоимостью в миллиард долларов.
/7/
ЧЕРВОКАМЕРА
Три часа ночи. В самом сердце опустевшего «Червятника», в шаре света, исходящего от софт-скрина, сидели рядышком Кейт и Бобби. Бобби отрабатывал на софт-скрине простую установочную сессию,
