– Везде. И между прочим, это происходит еще до того, как на полную мощность заработает временной аспект червокамеры. – Он словно бы принял решение. Поставив бокал на столик, он сказал: – Послушай. Прокатись-ка со мной завтра.
– Куда?
– На завод, где делают «боинги». – Он протянул Давиду карточку со штрих-кодом смарт-драйва. – В десять утра?
– Хорошо. Но…
Хайрем встал.
– Я чувствую себя ответственным за завершение твоего образования, сынок. Я тебе покажу, на что способна червокамера.
Бобби привел Мэри, свою сводную сестренку, в опустевший кабинет Кейт в «Червятнике».
Мэри обошла вокруг письменного стола, прикоснулась к выключенному софт-скрину, потрогала акустические колонки. Все здесь было стерильно-аккуратно и безлико.
– Все так и было?
– Все ее личные вещи убрали. Полицейские унесли кое-что, связанное с работой. Все остальное мы отправили посылками ее родственникам. А с тех пор сюда то и дело наведывались криминалисты.
– Похоже на череп, который выкопали и вылизали дочиста.
Бобби усмехнулся.
– Хороший образ.
– Правда, да?
– Да, но…
«Но все равно, – подумал он, – что-то тут от Кейт все равно осталось – и в этом безликом письменном столе, и в этом стуле, словно за месяцы, проведенные здесь, ей удалось каким-то образом запечатлеть себя в этом скучном куске пространства-времени. Интересно, скоро ли это ощущение выветрится?»
Мэри пристально смотрела на него.
– Тебя это огорчает, да?
– Ты догадлива. И на редкость откровенна.
Мэри ухмыльнулась. Сверкнули бриллиантики (скорее всего, фальшивые), вставленные в ее передние зубы.
– Мне пятнадцать лет. Это моя работа. А правда, что червокамеры могут заглядывать в прошлое?
– Где ты об этом слышала?
– Ну, правда?
– Да.
– Покажи мне ее.
– Кого?
– Кейт Манцони. Я ее никогда не видела. Покажи мне ее. У вас же тут есть червокамеры?
– Конечно. Это «Червятник».
– Все знают, что можно смотреть в прошлое с помощью червокамеры. А ты знаешь, как с ней обращаться. Или ты боишься? Как боялся прийти сюда…
– Засунула бы ты свой язычок сама знаешь куда. Пошли.
Злясь на девочку, он повел ее к клети лифта, с помощью которого можно было добраться до рабочего места Давида двумя этажами ниже.
Сегодня Давида на работе не было. Дежурный инженер поздоровался с Бобби и предложил свою помощь. Убедившись в том, что энергетическая аппаратура работает, от другой помощи Бобби отказался. Он сел на вертящееся кресло перед столом Давида и начал процесс загрузки. Его пальцы не слишком ловко управлялись с ручной клавиатурой, горящей на софт-скрине.
Мэри подвинула стул и села рядом.
– Какой отвратительный интерфейс. Этот Давид, наверное, жутко отсталый урод.
– Могла бы проявить больше уважения. Он мой сводный брат.
Мэри фыркнула.
– За что мне его уважать? Только за то, что старикашка Хайрем с какой-то теткой поделился своими сперматозоидами? И вообще: чем Давид тут весь день занимается?
– Давид работает над новым поколением червокамер. Что-то такое под названием «технология сжатого вакуума». Вот. – Он взял со стола пару исписанных листков бумаги и показал Мэри. Она быстро пробежала глазами выписанные мелким почерком уравнения. – Если все получится, скоро мы сможем открывать «червоточины» так, что нам не понадобится громадный цех, набитый сверхпроводящими магнитами. Все будет гораздо дешевле и меньше…
– Но все равно червокамеры останутся в лапах правительства и крупных корпораций. Так?
Большой софт-скрин, соединенный с тем маленьким терминалом, который лежал перед ними на столе, озарился вспышкой пикселей. Бобби расслышал гул генераторов, обеспечивавших энергией здоровенные,
