– Если этот человек и в самом деле мой муж, – спокойно поинтересовалась она, – почему же он не вернулся раньше?
– Видите ли, – ответил Янг, – после кораблекрушения его двое суток носило по океану, прежде чем его подобрало рыболовецкое судно, следовавшее курсом на Кейптаун. Во время крушения он был ранен и не мог вспомнить, кто он такой. Даже забыл собственное имя. Когда спустя несколько месяцев память вернулась, он отплыл в Англию. Артур недоверчиво хмыкнул:
– Забыл, кто он такой? Впервые слышу о подобных вещах!
– Насколько я могу судить, это вполне возможно, – сообщил управляющий. – Я говорил на эту тему с доктором Слейдом, семейным врачом, и он подтвердил, что аналогичные случаи хотя и редки, но все же известны.
– Подумать только! – с иронией отозвался Артур. – Только не говорите мне, что верите этому мошеннику, Янг.
– Нельзя ничего утверждать определенно, пока с ним не побеседует кто-нибудь, близко знавший Хоуксворта.
– Мистер Янг, – сказала Лара, скрывая внутреннее смятение, – вы были знакомы с моим мужем в течение нескольких лет. Я была бы вам очень признательна, если бы вы взяли на себя труд съездить в Лондон и встретиться с этим человеком. Даже если он и не является графом, складывается впечатление, что он в беде и нуждается в помощи. Необходимо что-нибудь сделать для него.
– Как это похоже на вас, леди Хоуксворт! – заметил Янг. – Осмелюсь сказать, мало кто станет помогать незнакомцу, который намерен его обмануть. У вас поистине добрая душа.
– Да, – сухо согласился Артур. – Вдова моего племянника – признанная покровительница нищих, сирот и бездомных собак. Она просто не в силах устоять, чтобы не раздать все, что попадет ей в руки.
– Именно поэтому мы не сочли возможным увеличить ежегодную ренту Лары, – добавила Джанет. – Лишние деньги наверняка проскользнут у нее между пальцами, ибо даже малые дети злоупотребляют ее доверчивостью. Она умудряется отдавать все, чем владеет, какому-то убогому детскому приюту.
Лицо Лары загорелось от гнусных выпадов этой парочки.
– Сироты нуждаются в деньгах в большей степени, чем я! – с жаром заявила она. – Им не хватает самых необходимых вещей, тогда как некоторые могли бы помочь им без всякого ущерба для себя.
– На меня возложена миссия сохранить достояние семьи для будущих поколений! – раздраженно бросил Артур. – А не проматывать его на безродных сопляков.
– Прекрасно! – поспешно вставил Янг, пытаясь предотвратить назревавшую ссору. – Если это устроит всех, я отправлюсь в Лондон вместе с доктором Слейдом, который знал графа с самого рождения. Посмотрим, насколько обоснованны притязания этого господина. – Он успокаивающе улыбнулся Ларе:
– Не расстраивайтесь понапрасну, миледи. Уверен, все устроится как нельзя лучше.
Избавившись с явным облегчением от общества Хоуксвортов, Лара направилась вдоль поросшего ивами берега реки к домику лесника, располагавшемуся в некотором отдалении от замка. Домик разительно отличался от большого деревянного строения елизаветинской эпохи, которое некогда использовали в качестве апартаментов для гостей или родственников, прибывших с длительным визитом. К сожалению, год назад дом пострадал от пожара, когда беспечный гость опрокинул масляную лампу, от которой в считанные минуты воспламенилось все строение.
Артур и Джанет не видели особого смысла в его восстановлении, полагая, что пустующий домик лесника вполне соответствует потребностям Лары. Можно было, конечно, положиться на милость других родственников, готовых предоставить ей более удобное жилье, или принять предложение свекрови сопровождать ее в путешествии, но Лара слишком дорожила своей независимостью. Она предпочла остаться в знакомом окружении среди друзей, несмотря на многочисленные недостатки своего пристанища.
Сложенный из камня, домик был темным и сырым, с въевшимся запахом плесени, который не могла истребить никакая уборка. Скудные лучи солнца лишь изредка заглядывали в единственное оконце. Пытаясь придать домику жилой вид, Лара перетащила в него из Хоуксворт-Холла незамысловатую мебель, давно отслужившую свой срок, и завесила стену лоскутным покрывалом. На кресло, стоящее у камина, служившего также и плитой, она набросила красно-синее вязаное одеяло – творение рук одной из старших приютских девочек. Каменное основание очага украшала вырезанная из дерева саламандра, которую преподнес Ларе престарелый житель города, уверявший, что фигурка защитит дом от беды.
Оказавшись в уединении своего жилища, Лара зажгла сальную свечу и застыла в задумчивости перед потрескивающим, чадящим язычком пламени. Внезапно все ее тело сотрясла дрожь.
Хантер.., жив! Конечно, это не могло быть правдой, но одного предположения хватило, чтобы поселить в ее душе смятение и тревогу. Лара подошла к узкой кровати и, опустившись на колени, просунула руку под матрас. Вытащив завернутый в ткань сверток, она извлекла из него заключенный в раму портрет покойного мужа.
Артур и Джанет преподнесли ей картину как свидетельство своей исключительной щедрости, но Лара знала, что они рады избавиться от всякого напоминания о том, кому до недавнего времени принадлежал титул. Она приняла портрет без особого энтузиазма, признавая тем самым, что Хантер был частью ее прошлого. Он изменил течение ее жизни. Возможно, наступит день, когда время смягчит ее воспоминания и она повесит портрет на видном месте.
На картине в окружении собак был изображен крупный мужчина плотного телосложения, небрежно сжимавший в громадной ладони приклад любимого ружья. Хантер был красив, с густыми золотисто- каштановыми волосами, выразительными темными глазами и надменным выражением лица.
Минуло три года с тех пор, как он отплыл в Индию с дипломатической миссией. Как держателя акций Ост-Индской компании, имеющего некоторый политический вес, его назначили советником при администрации компании в Индии.
На самом деле он принадлежал к числу молодых бездельников, жаждущих присоединиться к толпе праздных гуляк и дебоширов, обосновавшихся в Калькутте. Там они жили подобно королям, предаваясь бесконечным увеселениям и оргиям. Поговаривали, что в каждом доме имелось не меньше сотни слуг, старавшихся удовлетворить любую прихоть хозяина. Более того, Индия представляла собой рай для приверженцев экзотических развлечений, что являлось непреодолимым соблазном для человека типа Хантера.
Вспоминая, с каким энтузиазмом муж уезжал, Лара печально улыбнулась. Хантер был несказанно рад покинуть ее. Англия порядком надоела ему, так же как и их брак. Не оставалось ни малейших сомнений в том, что они с Ларой совершенно не подходят друг другу. Жена, как однажды выразился Хантер, – лишь досадная необходимость, предназначенная для того, чтобы вынашивать детей. Неспособность Лары забеременеть глубоко задевала его самолюбие. Мужчине, который так гордился своей силой и жизнеспособностью, трудно было смириться с отсутствием детей.
Взгляд Лары упал на кровать, и сердце болезненно сжалось, когда она вспомнила ночные визиты Хантера, тяжесть его крупного тела, болезненное вторжение, которому, казалось, не будет конца. Она восприняла как величайшую милость тот факт, что он начал избегать ее и посещать других женщин для удовлетворения своих потребностей. Лара не знала более сильного и полного жизни человека. Она вполне могла поверить, что он единственный уцелел при кораблекрушении.
Хантер настолько подавлял всех вокруг, что Лара физически ощущала, как увядает и сохнет ее душа в течение двух лет, которые они прожили вместе. Она благодарила судьбу, когда он отправился в Индию. Предоставленная сама себе, Лара занялась местным приютом для сирот, отдавая все свое время и внимание улучшению условий жизни детей. Сознание собственной необходимости приносило ей такое удовлетворение, что она стала посещать больных и престарелых, организовывать благотворительные акции, даже пыталась заниматься сватовством. Лара опечалилась, получив известие о смерти Хантера, но не тосковала по нему.
И совсем не желала, виновато призналась она себе, возвращения мужа.
В течение трех последующих дней ни от мистера Янга, ни от Хоуксвортов не поступало никаких известий. Лара со всем усердием предавалась своей обычной деятельности, но по Маркет-Хиллу поползли слухи, порожденные взволнованными пересудами слуг из Хоуксворт-Холла.
Первой с визитом явилась сестра Лары – Рейчел, леди Лонсдейл. Черное лакированное ландо
