Рейчел в течение долгой минуты смотрела на нее.
– Думаю, что ты напрасно беспокоишься, – тихо проговорила она. – Я уверена, что Хоуксворт стал совершенно другим человеком. В тот день, когда он приехал, чтобы увезти меня из Лонсдейл-Хауза, я с трудом узнала его. Было очень больно, я не могла ясно мыслить, и тут появился он… Я решила, что это какой-то добрый, душевный, но посторонний человек. Мне и в голову не пришло, что это Хоуксворт. Я приняла его, причем всерьез, за ангела.
– Всякое бывает, – признала Лара, между тем как слова “совершенно другой человек” эхом отозвались в ее мозгу. Она посмотрела на опущенную голову сестры. – Рейчел, у меня такое чувство, словно ты на что-то намекаешь и ходишь вокруг да около… – Она помолчала, собираясь с силами, прежде чем спросить:
– Итак, ты сомневаешься, что мой муж – Хоуксворт?
Проницательный взгляд Рейчел скрестился с ее испытующим взором.
– Я предпочитаю считать его Хоуксвортом, если ты этого хочешь.
– Дело не в том, чего я хочу, – сказала Лара, глубоко обеспокоенная. – Все факты подтверждают его личность…
– Они не так уж убедительны. Их можно оспорить. – Спокойствие Рейчел только подчеркивало внутреннее смятение Лары. – Суть в том, что ты приняла его по причинам, известным лишь тебе одной. – Она криво улыбнулась. – Милая моя, ты сама себя не понимаешь. Все твои мысли и устремления направлены на других. Ты принимаешь решения не раздумывая. Ты взваливаешь на себя чужие беды, лишь бы не заглядывать в собственную душу.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать… – Голос Рейчел затих, и она с участием посмотрела на Лару. – Прости меня. Я расстраиваю тебя без всякой нужды. Я всего лишь хочу сказать, что предпочитаю верить в чудесное возвращение твоего мужа, потому что желаю тебе счастья. А ты должна позволить мне вернуться к Лонсдейлу, когда я буду к этому готова, и надеяться, что и на мою долю выпадет чудо.
Лара обнаженная лежала на животе, а ее муж растирал между ладонями ароматическое масло. Запах лаванды наполнял воздух сладким дурманом. Она напряглась, почувствовав на своей спине теплые руки Хантера. Нежное, умиротворяющее “ш-ш” слетело с его губ, и она замерла под ласкающими движениями.
Он безошибочно находил сведенные от усталости мышцы на плечах и чувствительные позвонки на спине, снимая боль с такой точностью и умением, что Лара постанывала от удовольствия:
– О-о, как чудесно.., о да, здесь!.. Большие пальцы его рук дугообразными движениями разглаживали усталые мышцы.
– Может, скажешь, что случилось? – произнес он спустя несколько минут, когда она совершенно расслабилась. Его пальцы разминали ее шею.
Лара вдруг поняла, что легко может поделиться с ним тревогами, которые лишили ее аппетита за ужином. Несмотря на уговоры и поддразнивание Хантера, она почти не разговаривала, с несчастным видом сгорбившись над тарелкой с нетронутой едой.
– Мы говорили сегодня с Рейчел о Лонсдейле, – сказала Лара. – Она намерена вернуться к нему, когда поправится. Я, естественно, возражала, и мы поссорились. Если бы только я могла найти нужные слова и убедить ее, что нельзя возвращаться! Нужно что-нибудь придумать…
– Лара, – перебил он ее, продолжая массировать шею.
По голосу чувствовалось, что он улыбается. – Как всегда, ты хочешь найти решение, которое всех устроит. Но на этот раз ничего не получится. Пусть Рейчел отдохнет. Не торопи ее, не требуй ответов, которые она еще не нашла. Она ведь пока никуда не уезжает.
Признав бесспорную мудрость его слов, Лара опять расслабилась.
– Я слишком нетерпелива, – огорчилась она. – Мне не следовало вообще пока упоминать о Лонсдейле. И когда только я перестану вмешиваться в чужие дела?
Хантер перевернул ее и улыбнулся, пахнущая лавандой рука легла ей на плечо.
– Мне нравится твое нетерпение, – ласково проговорил он. – Я просто обожаю, когда ты вмешиваешься.
Лара неуверенно смотрела в затененное лицо, склонившееся над ней.
– Рейчел утверждает, что я занимаюсь чужими проблемами, чтобы не задумываться о собственных. Ты согласен с ней?
– Не совсем. А ты?
– Ну… – Она стыдливо прикрыла грудь руками. – Наверное, проще понять, как исправить что-то в жизни других людей, чем разобраться в своей.
Хантер наклонился и поцеловал ее в щеку.
– Я думаю, ты расцветаешь, когда можешь кому-нибудь помочь, – прошептал он. – И в этом нет ничего дурного. – Мягким движением он отвел ее руки. – Почему ты всегда стараешься прикрыться? – спросил он. – Все еще стесняешься, несмотря на то, что было между нами?
Лара зарделась под пристальным взглядом Хантера, созерцающего ее наготу.
– Ничего не поделаешь. Я никогда не буду чувствовать себя свободно без одежды.
– Еще как будешь! – Мышцы ее живота напряглись под круговыми движениями его пальцев. – Между прочим, я знаю средство от застенчивости.
– Какое же? – Он зашептал ей что-то на ухо, и ее глаза расширились. Прежде чем Хантер закончил описывать свое средство, Лара захихикала, не зная, верить ему или нет. – А ты когда-нибудь так делал? – полюбопытствовала она.
– Нет, но те, кто мне рассказывал, делали.
– Я уверена, что это просто невозможно. Зубы Хантера сверкнули в усмешке.
– В таком случае придется проверить, верно? Прежде чем она успела ответить, его губы накрыли ее рот, и он прижал ее к своему возбужденному телу.
В таком городке, как Маркет-Хилл, слухи расходятся, как круги от камня, брошенного в тихую заводь. Тайны, болезни, заботы – все становилось известным, обсуждалось на все лады и либо разрешалось так или иначе, либо предавалось забвению… Общество неутомимо обсуждало новости такого рода. Не понадобилось много времени, чтобы вести о капитане Тайлере и его жене достигли жителей Маркет-Хилла. Миссис Тайлер, ожидавшая ребенка, испытала приступ болей, после чего доктор Слейд прописал ей постельный режим до конца беременности.
Лара встретила известие с сочувствием и тревогой. Как ужасно оказаться прикованной к постели в течение пяти месяцев. Не говоря о недомогании, одной скуки хватило бы, чтобы свести с ума несчастную женщину. Нужно помочь миссис Тайлер, хотя бы принести ей несколько романов, чтобы дни не тянулись так медленно.
Существовало, однако, маленькое затруднение. Лара не забыла реакцию своего мужа на неожиданное появление Тайлеров на обеде в честь его возвращения домом. Он явно был не в своей тарелке, его гнев и холодность не поддавались объяснению. Лара готова была поклясться: Хантер и капитан Тайлер видятся не впервые, хотя и делают вид, что незнакомы. С тех пор Лара старалась держаться подальше от Тайлеров, не желая лишних осложнений с собственным мужем.
С другой стороны, голос совести значил для Лары больше, нежели желание угодить Хантеру. Жена капитана прикована к постели на месяцы, и Лара не могла оставаться равнодушной к ее беде. Она решила тайком навестить миссис Тайлер.
Однажды, когда Хантер отбыл в Лондон по делам, Лара отравилась с визитом в Морленд-Мэнор. Она упаковала корзинку с пудингами и отборными персиками из собственного сада, а также захватила стопку романов, которые помогли бы миссис Тайлер скоротать время. В течение часового пути Лара разглядывала из окошка кареты окрестности, зеленые луга, разделенные аккуратными изгородями. Упитанные овцы и бурке коровы мирно паслись, изредка поднимая головы, встревоженные шумом проезжавшей мимо кареты.
Хотя экипаж считался роскошным, Лара ощущала некоторое неудобство. Ей не сиделось на месте.
Наконец Лара углубилась в размышления о своем здоровье, которое она совсем забросила, беспокоясь о Рейчел. Ее тело стало очень чувствительным, побаливало в самых неожиданных местах, она несколько поправилась, несмотря на то “по много двигалась… И разве не должны уже начаться месячные? У нее
