радует. Миссис Беспокойное Сердце.
Дорогая миссис Беспокойное Сердце,
Мы все — существа сложных потребностей и желаний. Единственная постоянная вещь в романтических отношениях — это то, что вы меняетесь, и однажды утром вы просыпаетесь, идете к зеркалу и видите там незнакомку. Вы получаете то, что хотели, и потом обнаруживаете, что хотели чего-то совсем другого. Вы думаете, что знаете, кем вы являетесь, и вдруг удивляете себя.
Какой бы выбор не стоял перед вами, миссис Беспокойное Сердце, одна вещь ясна: любовь — это не то, что можно легко выбросить. Было что-то в этом мужчине, кроме совпадения времени и возможности, что потянуло вас к нему. Прежде, чем вы разочаруетесь в браке… дайте ему шанс. Будьте честны с ним, расскажите о потребностях, которые не выполняются, о мечтах, которые преследуют вас. Позвольте ему узнавать, кто вы в действительности. Позвольте ему помочь вам эту дверь, так, чтобы вы оба смогли, наконец, встретиться после всех этих лет.
Откуда вы знаете, что он не может удовлетворить ваши эмоциональные потребности? Как вы можете быть уверены, что он не сможет дать вам волшебство и страсть, которых вы жаждете? Вы можете заявить с абсолютной уверенностью, что вы знаете о нем все, что должны знать?
Но есть вероятность получить награду за ваши усилия, даже вы потерпите неудачу. И вам потребуется храбрость, так же, как и терпение, миссис Беспокойное Сердце. Попробуйте все, что сможете… боритесь, чтобы остаться с человеком, который любит вас. И пока отложите вопрос о том, что вы, возможно, могли иметь что-то с кем-то еще, и сконцентрируйтесь на том, что вы можете иметь сейчас, что вы действительно имеете, в этот самый момент. Я надеюсь, что вы найдете новые вопросы, на которые ваш муж мог бы быть ответом. Мисс Независимость.
Я уставилась на экран, задаваясь вопросом, смогу ли я дать правильный совет. Мне пришло в голову, что я волнуюсь о миссис Беспокойное Сердце и ее муже. Я, казалось, потеряла свою власть, и свою обычную позицию беспристрастного обозревателя.
— Дерьмо, — сказала я мягко, задаваясь вопросом, какого черта решила, что должна советовать людям, что им делать с их жизнями.
Я слышала звуки Люка, пробуждающегося в своей кроватке, негромкое сопение ребенка и звуки зевоты. Отложив свой компьютер, я подошла к кроватке и заглянула в нее. Люк улыбнулся мне, бодрствующий и возбужденный, и счастливый видеть меня. Его волосики стояли дыбом, как гребень птицы.
Я подняла его, прижала близко к себе, чувствуя, что контуры его тела соответствуют мне идеально. Держа его на руках, чувствуя его дыхание котенка на моем лице, я почувствовала, что меня охватил бескрайний порыв радости.
В пять часов дня я все еще не получила известий от Джека. Я была немного обеспокоена, так как он всегда звонил, чтобы сообщить мне, что он задерживается. Мы договорились, что я приду в его квартиру, и приготовлю старомодный воскресный обед. Я дала ему список покупок.
Я набрала его номер, и он поднял трубку и непривычно коротко ответил. — Да?
— Джек, ты не позвонил.
— Извини. Я тут кое-чем занят. — Он говорил непривычно резко и одновременно подавленно, и беспокойно. Он никогда не разговаривал со мной таким тоном прежде. Что-то было не так.
— Я могу помочь? — спросила я мягко.
— Не думаю.
— Ты занят… может быть, ты хочешь отменить наше вечернее свидание, или…
— Нет.
— Хорошо. Когда я должна придти?
— Дай мне несколько минут.
— Хорошо. — Я заколебалась. — Поставь духовку на 375.
— Ладно.
Положив трубку, я задумчиво уставилась на Люка. — Что могло случиться у него? Ты думаешь, у него семейные проблемы? Возможно, деловое совещание? Почему мы должны ждать здесь?
Люк глубокомысленно жевал свой кулак.
— Давай посмотрим на представление кукольного театра, — сказала я, и отнесла его на диван.
Но через пару минут классической музыки и танцующих кукол, я почувствовала слишком большое беспокойство, чтобы продолжать сидеть. Я волновалась о Джеке. Если он боролся с какой-то проблемой, я хотела быть там.
— Я не могу больше выдерживать это, — сказала я Люку. — Давай поднимемся и посмотрим, что происходит.
Бросив пеленку на плечо, я вышла с ребенком из квартиры, и мы вошли в лифт. Когда мы достигли двери Джека, я нажала дверной звонок.
Дверь открылась быстро. Джек блокировал меня в течение нескольких секунд, все его тело передавало напряженность человека, которому ужасно жаль, что он находится здесь, а не где-нибудь еще. Я никогда не видела, чтобы он выглядел таким расстроенным. Над его плечом я увидела движение кого-то еще в комнате.
— Джек, — пробормотала я. — Все хорошо?
Джек моргнул, коснулся губ языком, начал говорить что-то, и остановил себя.
— К тебе кто-то пришел? — предположила я, пытаясь поглядеть мимо него.
Джек решительно кивнул, со вспышкой отчаяния в глазах. Я протолкнулась мимо него и остановилась, поскольку увидела Эшли Эверсон.
Она была в великолепном беспорядке, ее глаза были тяжелого темного цвета, щеки со следами слез, ее стройные пальцы нервно стискивали платок. Светлые, прямые волны ее волос, нуждались в хорошей стрижке. Я была поражена контрастом между ее горестным выражением лица маленькой девочки, и ее элегантным нарядом, состоящим из короткой белой юбки, изящно облегающего черного топа, который подчеркивал приподнятую грудь, небольшого укороченного пиджака, и босоножек с перетянутыми ремешками на четырехдюймовых каблуках. Весь этот наряд, включая умело нанесенную косметику, делал из нее совершенный образец очень сексуальной, очень желанной женщины.
Я ни на одну секунду не подумала, что Джек пригласил ее к себе, или что он, все еще, хочет ее. Но я не могла решить, было ли это ситуацией, когда лучше всего оставить его, чтобы он справился сам, или он нуждался в поддержке.
Я поглядела на Джека с быстрой гримасой. — Извини. Мне придти позже?
— Нет. — Он подтолкнул меня в квартиру и взял у меня ребенка, как будто брал его в залог.
— Кто это? — спросила Эшли, уставившись на меня немигающими глазами и лицом, столь совершенным, как будто его вылепил скульптор.
— Привет, — сказала я, входя. — Эшли, правильно? Я Элла Варнер. Мы обе были на вечеринке по случаю дня рождения Черчилля, но не были представлены друг другу.
Она игнорировала мою протянутую руку, посмотрел на мою футболку и джинсы, и сказала Джеку с заметным замешательством. — Это с ней ты уехал с той вечеринки?
— Да, — сказала я, — мы с Джеком уехали вместе.
Эшли повернулась плечом ко мне, полностью сосредоточившись на Джеке. — Я должна поговорить с тобой, — сказала она. — Я должна прояснить некоторые вещи и… — Ее голос затих, руки в замешательстве теребили платок, поскольку она видела отказ в его холодном лице, резкие складки вокруг его рта. Из нервной реакции ее тела, я предположила, что она никогда прежде не видела такое выражение на лице Джека.
Сталкиваясь с его непроницаемым отношением, она кружилась вокруг и, наконец, заговорила со мной. — Если вы не возражаете, я бы хотела остаться с Джеком наедине, на некоторое время. У нас есть своя история. Есть проблемы. Он и я должны кое-что выяснить.
Позади нее, Джек покачал головой и молча указал мне на диван, давая понять, что я должна
