– Нет, нельзя увольнять людей только из-за того, что я не привыкла к слугам, – возразила она.
Дерек удивленно посмотрел на Сару.
– Что ж, – согласился он, – тогда мы не станем никого увольнять, нет проблем! – Кравен хитро улыбнулся. – Привыкнув к чужой помощи, ты будешь больше времени уделять своим романам.
– Это верно, – Сара радостно закивала в ответ.
… Они неторопливо продолжали обед. Бутылки постепенно пустели, дрова в камине выгорели до красноватых головешек. По понятиям Сары, это был настоящий пир; она в жизни не едала ни сочных омаров, ни мяса в экзотических соусах, ни цыплячьих грудок, запеченных в тесте. Дерек то и дело пододвигал к ней новые блюда и уговаривал попробовать кусочек картофельного пюре, ложечку желе с ликером, ломтик лосины со специями… В конце концов Сара не выдержала такого обжорства и устало откинулась на спинку стула.
– Уф-ф! – выдохнула она. – Ты всегда ешь такую еду? Не понимаю тогда, почему ты не толстеешь. У тебя живот должен быть как барабан.
Дерек рассмеялся, а затем поднялся, взял Сару на руки и усадил ее к себе на колени.
– Если бы у меня был большой живот, разве я смог бы тебя вот так держать? – пошутил он.
Она уютно свернулась калачиком на его коленях и отпила из бокала, который Дерек поднес к ее губам.
– Как тебе удалось завлечь к себе такого отменного повара?
– Я слышал о Лабарже, как о лучшем поваре Франции, и задумал переманить его в свой клуб. Вот поэтому, приехав в Париж, я нанял его на работу.
– А трудно было переманить его?
Дерек улыбнулся, вспоминая, как он уговаривал Лабаржа.
– Трудно! Почти невозможно! Лабаржи из поколения в поколение обслуживали французский двор. Наш Лабарж не хотел нарушать семейной традиции. Но у всего на свете есть цена. Я предложил ему две тысячи фунтов в год, к тому же согласился нанять всех его помощников.
– Целых две тысячи? – Сара не верила своим ушам. – Никогда не слышала, чтобы поварам столько платили!
– Ты считаешь, он не стоит этих денег?
– Нет, что ты, он замечательно готовит, – серьезно сказала Сара. – Но я же приехала из деревни и не очень-то понимаю толк во французской кухне.
Дерека умиляла ее бесхитростность:
– А что же едят в деревне?
– Овощи, баранину… Я очень хорошо готовлю “огненный горшочек”.
Дерек погладил Сару по голове.
– Ты обязательно должна как-нибудь приготовить это для меня.
– Не думаю, что мсье Лабарж мне позволит. Он же никого не пускает на кухню.
– Может, поедем в мой дом в Шропшире? – поигрывая ее локонами, предложил Дерек. – Ты наденешь фартук и станешь хозяйничать. Знаешь, еще ни одна женщина не готовила для меня обед.
– Вот будет здорово, – мечтательно проговорила Сара. – Дом в Шропшире… – Она на мгновение задумалась, а затем вопросительно взглянула на молодого человека.
– Что такое? – спросил Кравен.
Сара стала говорить, старательно подбирая слова:
– Мистер Ворзи говорил мне как-то, что ты очень богат. Да это ни для кого не секрет. Твой клуб в высшей степени популярное заведение, понятно, почему тебя многие считают самым богатым человеком в Лондоне и даже в Англии. И мне хотелось бы знать… – Тут она умолкла, вспомнив, как Перри внушал ей, что женщина не должна интересоваться денежными делами супруга. – Впрочем, нет… ничего… – Так что же ты хочешь знать? Каково мое состояние? – Кравен прочитал ответ в ее глазах и криво усмехнулся. – На этот вопрос нелегко ответить. Кроме моих собственных владений, есть еще дома, особняки и участки земли, “проигранные” клубу. Ну-у… есть яхта, много всяких драгоценностей, большая коллекция картин… Впрочем, все эти вещи не совсем мои – они принадлежат клубу… – Но ведь клуб принадлежит тебе, – возразила Сара.
– Совершенно верно.
– А что принадлежит лично тебе? – снедаемая любопытством, не оставляла расспросов Сара.
Казалось, Дерека смутил этот вопрос.
– Четыре поместья… – неуверенно заговорил он. – … улица в Лондоне (с домами, разумеется), замок в долине Луары… – Замок? Во Франции? А мне казалось, что ты не любишь эту страну.
– Да, но там отличные виноградники, – Кравен неопределенно махнул рукой. – Еще есть дворец в Бате… – Дворец?! – изумленно переспросила Сара.
Он пожал плечами: дескать, дворец – это ерунда, пустяк… – Ну, дворец. Он весь разрушен. Рядом с ним лесистые горы, в лесах водятся олени, а в ручьях полно рыбы.
– Там, наверное, очень красиво, – промолвила Сара. – Но больше не стоит рассказывать мне о твоих владениях.
Кравен прищурился:
– Но почему?
Сара смущенно засмеялась.
– Знаешь, – проговорила она, – я только сейчас поняла, как ты богат. Это меня пугает.
– Ты привыкнешь.
Она отрицательно покачала головой.
– Не думаю.
Кравен поддразнил ее:
– Нам надо найти решение, приемлемое для нас обоих, моя милая. Ты уже не можешь отказаться стать моей женой.
Сара покачала головой и встала.
– Я так не могу. Где моя одежда? – спросила она, не заметив, как изменилось его лицо.
– Ты же сказала, что останешься со мной несмотря ни на что!
– Да, – согласилась она, направляясь к камину, – но, говоря это, я не знала, что в наш договор включены дворец и замок. – Девушка покачала головой. – Слишком много всего! Думаю, мне лучше вернуться в Гринвуд-Корнерз. – Сара не замечала, что Дерек неотступно следует за ней, и, обернувшись, она чуть не столкнулась с ним лбом. Девушка была поражена произошедшей с ним переменой. – Господи, что случилось?! – произнесла она, кода он схватил ее лицо руками.
– Ты не оставишь меня! – спокойным, но зловещим тоном произнес он.
Сара удивленно заморгала.
– Да я и не собираюсь оставлять тебя. Должен же ты понимать шутки! – Встретившись с ним глазами, она вдруг поняла, что нашла его самое ранимое место. Всего несколько слов – и он раскрыл то, что он тщательно скрывал.
Дерек не сводил с нее глаз.
– Ты больше не будешь так шутить, – сухо проговорил он.
– Хорошо, – согласилась Сара. – Я и не знала, что ты так это воспримешь. Пожалуйста, не держи меня так крепко… Кравен отпустил ее, но все очарование этого чудесного, уютного вечера вдруг исчезло. Они опять стали незнакомцами.
– Ничто не заставит меня бросить тебя, – прошептала девушка. – Но, похоже, ты мне не веришь?
– Я знавал много женщин, которые любили обманывать, – произнес Дерек, дивясь собственным словам. Он, по сути, только показал Саре, что они не полностью принадлежат друг другу. Доверять он не мог никому.
– Я прошу лишь об одном – попробуй верить мне. – Сара прижалась к его груди. Вера, постоянство, доверие… Он ничего не знал об этом! – Ты слишком реалистичен, – прошептала Сара. – Ты не хочешь верить в то, что нельзя потрогать или увидеть. Я знаю, почему ты такой. Но ты должен научиться доверять мне.
– Не знаю, смогу ли я измениться.
