Вся секция книжных полок повернулась, открыв потайную дверь.
Лео постучал кулаком по прочной деревянной поверхности.
— Ратледж?
Все оживились, когда послышался отдаленный, почти неразличимый отклик и дверь отозвалась едва заметной вибрацией от ударов с другой стороны.
У порога библиотеки собрались слуги, с изумлением наблюдавшие за их действиями.
— Он там, — сказала Поппи с громко бьющимся сердцем. — Мы можем открыть дверь?
— Без ключа вряд ли.
— Прошу прощения, — сказал Валентайн, протолкнувшись к двери. Он вытащил из кармана пару тонких металлических предметов, завернутых в клочок ткани. Опустившись на колени, Джейк занялся замком. Не прошло и полминуты, как раздался щелчок, и дверь открылась.
Поппи всхлипнула от облегчения, когда увидела Гарри. Его белый костюм для фехтования казался серым от пыли, на бледном лице темнели пятна грязи, но он выглядел удивительно спокойным, учитывая обстоятельства. Поппи бросилась к нему. Он поймал ее в объятия, хрипло произнеся ее имя.
Щурясь от яркого света, Гарри прижал Поппи к себе.
— Спасибо, — сказал он, отвечая на рукопожатия мужчин. — Признаться, я не верил, что вы сможете найти меня. — Он говорил сиплым голосом, словно сорвал его от криков. — Комната обита шлаковой ватой, чтобы заглушить звуки. Где Кинлох?
Ответил констебль:
— На Боу-стрит, сэр, на допросе. Как вы отнесетесь к тому, чтобы проследовать туда с нами и написать заявление, чтобы мы могли арестовать его?
— С удовольствием, — прочувствованно отозвался Гарри.
Обойдя его, Лео вошел в потайную комнату, погруженную во мрак.
— Весьма профессионально, — заметил констебль, обращаясь к Джейку, который убрал в карман свои инструменты. — Даже не знаю, хвалить вас или предъявить обвинение. Где вы этому научились?
Джейк бросил угрюмый взгляд в сторону Гарри.
— У своего работодателя.
Из потайной комнаты появился Лео.
— Ничего, кроме письменного стола, стула и одеяла, — мрачно сообщил он. — Как я понимаю, Кинлох рассчитывал, что вы немного поработаете на него?
Гарри удрученно кивнул, коснувшись шишки на затылке.
— Последнее, что я помню, это удар по голове в фехтовальном клубе. Когда я очнулся, надо мной стоял Кинлох. Как я понял из его напыщенной тирады, он собирался держать меня взаперти, пока я не представлю чертежи, позволяющие начать производство ружей новой конструкции.
— А что потом? — мрачно поинтересовался Джейк. — Что он собирался делать потом, когда вы станете не нужны?
Гарри погладил Поппи по спине, почувствовав, что она дрожит.
— Этот вопрос мы не обсуждали.
— У вас есть какие-нибудь идеи относительно его сообщников? — спросил констебль.
Гарри покачал головой:
— Я никого не видел.
— Обещаю вам, сэр, — заверил его констебль, — что через час мы посадим Кинлоха в камеру и узнаем имена всех, кто участвовал в этом гнусном деле.
— Спасибо.
— Ты не ранен? — взволнованно спросила Поппи, оторвав голову от груди Гарри. — Ты уверен, что достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы отправиться на Боу-стрит? Потому что если нет…
— Со мной все в порядке, любимая, — промолвил он, убрав с ее лица растрепавшиеся пряди. — Просто хочется пить… и я бы не отказался от обеда, когда мы вернемся в отель.
— Я так боялась за тебя, — отозвалась Поппи дрогнувшим голосом.
Гарри крепче прижал ее к себе, склонив ее голову себе на плечо.
В безмолвном согласии мужчины отошли в сторону, чтобы дать им побыть наедине.
Им нужно было столько сказать друг другу — слишком много, чтобы говорить об этом сейчас. Поэтому Гарри просто наслаждался тем, что держит ее в объятиях. У них еще будет время, чтобы открыть друг другу сердца.
Целая жизнь, насколько это зависит от него.
Гарри прижался губами к покрасневшему уху Поппи.
— Принцесса спасла злодея, — шепнул он. — Неплохой конец для сказки.
После, казалось бы, бесконечного пребывания на Боу-стрит Гарри наконец-то разрешили вернуться в «Ратледж». Когда они покидали полицейский участок, стало известно, что Эдвард Кинлох и двое его слуг помещены в тюремную камеру, а сыщики преследуют третьего подозреваемого, имя которого не разглашалось. Коридоры к тому времени очистились, так как все мошенники, пытавшиеся выдать себя за Гарри, были выдворены из здания.
— Если что и стало ясно сегодня, — подытожил главный констебль Хембри, — так это то, что миру нужен только один Гарри Ратледж.
Служащие отеля восторженно встретили возвращение хозяина, окружив его толпой, прежде чем он успел подняться в свои апартаменты. Они пожимали Гарри руку, хлопали его по плечу, демонстрируя дружелюбную фамильярность, на которую не осмелились бы раньше, и громко радовались его благополучному возвращению.
Гарри, казалось, был немного смущен подобной встречей, но терпел, не выражая недовольства, пока не вмешалась Поппи, положив конец радостной суматохе.
— Мистеру Ратледжу, — твердо сказала она, — нужно поесть и отдохнуть.
— Я сейчас же распоряжусь, чтобы наверх подали еду, — объявила миссис Пенниуистл, напомнив служащим об их обязанностях.
Чета Ратледжей удалилась в свои апартаменты, где Гарри принял ванну, побрился и облачился в халат. Он жадно проглотил еду, даже не замечая, что ест, выпил бокал вина и откинулся на стуле с усталым, но довольным видом.
— Проклятие, — произнес он. — До чего же хорошо дома.
Поппи села к нему на колени, обвив его шею руками.
— Значит, ты теперь так относишься к отелю?
— Не к отелю. А к месту твоего обитания. — Он поцеловал ее, сначала нежно, но затем его губы стали более требовательными, и Поппи откликнулась со сладостным пылом, который зажег огонь в его крови. Когда Гарри наконец оторвался от ее губ, он тяжело дышал, а она ощущала настойчивое давление его возбужденного естества.
— Гарри, — выдохнула она, — сон тебе гораздо нужнее.
Гарри вздохнул:
— Я никогда так не нуждался во сне, как сейчас. — Он поцеловал ее в макушку, зарывшись носом в ее шелковистые волосы. — Думаю, я сошел бы ума, если бы мне пришлось провести еще хоть минуту в той чертовой комнате. Я беспокоился о тебе. Я сидел там и думал: единственное, что мне нужно в жизни, — это проводить с тобой как можно больше времени. А потом мне пришло в голову, что ты останавливалась в отеле три сезона подряд, но мы ни разу не встретились. Все это время мы могли быть вместе.
— Но, Гарри… даже если бы мы встретились и поженились три года назад, ты бы все равно говорил, что этого недостаточно.
— Ты права. Я не могу представить ни одного дня своей жизни, который не улучшился бы, если бы ты была рядом.
— Дорогой, — шепнула она, поглаживая кончиками пальцев его сильную челюсть, — это чудесно. Даже более романтично, чем сравнение меня с частями часового механизма.
Гарри шутливо укусил ее за палец.
— Ты смеешься надо мной?
— Вовсе нет, — улыбнулась Поппи. — Я знаю, как ты относишься к механизмам.
