Вокруг образовалась небольшая толпа любопытных.
Диллинджер вынул из кармана что-то завернутое в носовой платок. Когда он развернул платок, то оказалось, что это знаменитый пистолет из куска мыла. Он вручил его Мери, и та взяла с таким видом, словно это был алмаз.
— Только не отдавай и не продавай это, ладно, — сказал он сестре.
— Ни за что! — горячо воскликнула она.
Затем Диллинджер обернулся к остальным, и начался обмен рукопожатиями.
Вечером устроили барбекью. Кто-то из молодых людей играл на гитаре и пел «Ред-ривер-вэлли», а его подруга сидела, прислонясь к нему.
Диллинджер танцевал с Билли, его отец — с Мери.
Потом, вспоминая об этом вечере, Мери говорила:
— Я зажарила ему цыпленка, сделала кокосовый пирог и все такое прочее… Потом мы пошли погулять в лес. Он взял меня за руку, и мы так прошли мили две. Он сказал, что никогда никого не убивал, и я ему поверила. Еще он сказал: «Возьми то, что пишут в газетах, раздели пополам и умножь на два — получится примерно то, что было».
Молодой человек, игравший тогда на гитаре, потом вспоминал:
«Мы не виделись с Джонни с тех пор, как подростками играли в бейсбол. Я познакомил его со своей невестой, а он показал нам автомат, который отобрал у охранника в тюрьме округа Лейк. Он спросил, как у меня дела и чем я занимаюсь. Я ответил, что служу в полиции. Диллинджер пообещал не стрелять в меня — если я не стану стрелять в него».
Отец Джона Диллинджера вспоминал:
«Джон так и не научился уважать старших, и прежде всего родителей. Он всегда все делал на свой лад, и я не мог его переубедить».
Когда гости собирались уезжать, старик подошел к сыну, который сидел за рулем «бьюика». Билли, сидевшая рядом, махала рукой.
Диллинджер и его отец обменялись рукопожатием, затем Диллинджер дал газ, машина выехала на дорогу и вскоре исчезла из вида. Больше в родной дом Диллинджер не возвращался.
Потом отец вспоминал:
«Я спросил его, не собирается ли он жениться на этой девушке. Это было бы только честно. Но он ответил, что пока не знает. Он так и не образумился. Я знал, что он плохо кончит…»
Несколько заголовков из газет того времени:
ФБР ОБЪЯВЛЯЕТ ВОЙНУ. ГУВЕР ПРИКАЗАЛ АГЕНТАМ СТРЕЛЯТЬ ПЕРВЫМИ. ДИЛЛИНДЖЕР УХОДИТ ОТ ДВАДЦАТИТЫСЯЧНОЙ АРМИИ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЕЙ. ГУВЕР СУЛИТ СМЕРТЬ «ПРЕСТУПНЫМ КРЫСАМ». ДИЛЛИНДЖЕР ЯВЛЯЕТСЯ ВРАГОМ ОБЩЕСТВА НОМЕР ОДИН. ГУВЕР ПУСТИЛ ПО СЛЕДУ ДИЛЛИНДЖЕРА СВОЕГО АСА — МЕЛВИНА ПЕРВИСА.
Над сценой тянулся огромный транспарант, возвещавший, что здесь проводится конкурс «Мисс Средний Запад».
Очаровательные участницы в купальниках выстроились на сцене. Оркестр грянул «За голубым горизонтом». И судьи, и многие зрители были в смокингах. Шампанское лилось рекой.
— Леди и джентльмены, — говорил ведущий со сцены. — Хочу сообщить вам о прибытии одного из наших знаменитейших арбитров… Итак, мистер Руди Валли!!!
Появление Руди Валли было встречено громом аплодисментов и приветственными выкриками.
Ведущий поднял руки, призывая к тишине, чтобы можно было сделать новое объявление.
— Кроме того, нас почтил своим присутствием человек, который на один вечер решил оставить в покое Джона Диллинджера, — мистер Мелвин Первис!!!
Мелвин Первис встал и поклонился. Его имя вызвало в зале еще больший ажиотаж. Сегодня он затмил кумира радиослушателей Руди Валли.
Газеты живо ухватились за новый сюжет. Запестрели заголовки, замелькали фотографии.
«МИСС ВИСКОНСИН и ЗВЕЗДА ФБР — ДЖЕНИС ДЖАРВИС И МЕЛВИН ПЕРВИС».
Дженис Джарвис стала не только мисс Висконсин. Она также удостоилась титулов: «Мисс Средний Запад», «Мисс Столетие Техаса», а также «Самая фотогеничная девушка в мире».
«МЕЛВИН ПЕРВИС УХАЖИВАЕТ ЗА КОРОЛЕВОЙ КРАСОТЫ», — сообщали газеты.
На фотографиях Мелвин Первис и его очаровательная спутница посещали знаменитые рестораны Чикаго и Милуоки, танцевали, пили шампанское, беседовали с сильными мира сего.
Вскоре появились новые заголовки:
ПЕРВИС ПЛАНИРУЕТ ПОЕЗДКУ В ГОЛЛИВУД. БЛЕСТЯЩАЯ ПАРА ДУМАЕТ О БРАКЕ. ПРИМЕР ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ АМЕРИКАНСКОЙ МОЛОДЕЖИ. ЗВЕЗДА ФБР ХОЧЕТ СДЕЛАТЬ ИЗ СВОЕЙ ВОЗЛЮБЛЕННОЙ ЗВЕЗДУ ГОЛЛИВУДА — КОГДА БУДЕТ ПОЙМАН ДИЛЛИНДЖЕР.
Что же касается Эдгара Гувера, то ходили слухи, что этот бульдог сыска не одобрял рекламной шумихи, поднятой вокруг Первиса.
«Маленькая Богемия», озеро Мичиган, штат Висконсин.
Это было большое здание, построенное в стиле тевтонских охотничьих замков. Отель был построен в начале века, и теперь пивные бароны Милуоки любили провести тут досуг со своими женами. Дом стоял в сосновом лесу на берегу озера Мичиган.
Погожим апрельским днем 1934 года в «Маленькой Богемии» царили тишина и покой. Сезон еще не наступил. Только у входа стояла пара грузовиков службы охраны природы. Впрочем, умиротворение было кажущимся. В доме разворачивалась кипучая деятельность.
Причем это было только начало.
У дома остановился новенький седан, из которого вышли Джон Диллинджер с Билли и Гомер Ван Метер со своей новой подружкой.
Навстречу из дома выбежал Гарри Пирпонт.
— Что так задержались? — удивленно спросил он.
Билли подошла и поцеловала его.
— Они здесь? — спросил Диллинджер.
— Да, все в сборе, — кивнул Гарри Пирпонт.
— Чего же ты ждешь? — удивился Диллинджер. — Веди нас.
Гарри провел их по тенистой аллее к маленькой кленовой рощице. Там их ждали двое. Один из них был высокий красивый молодой человек с победительной улыбкой. Второй сидел на пне. Он был невысок и коренаст и сильно нервничал.
— Вот новые члены нашей маленькой организации, — сказал Гарри Пирпонт. — Вы, кажется, раньше не встречались?
Молодой красавец покачал головой.
— Тогда познакомьтесь. Это тот самый Джон Диллинджер, который…
Но не успел Гарри Пирпонт договорить, как молодой человек протянул руку и сказал:
— А я Чак Флойд. Рад познакомиться, мистер Диллинджер.
— Нет, это я рад! — перебил его Диллинджер. — Я всегда восхищался вашей работой. — Он говорил совершенно искренне.
— Да и вы птица большого полета, — отозвался Чак Флойд.
— Почему вы покинули Куксон-Хиллс? — спросил его Диллинджер.
