Херберту некоторые простейшие движения.
— Чтобы рассечь, бей наотмашь. А еще можно скрестить руки перед собой, а потом резко их развести — получится что-то вроде стригущих ножниц.
Херберт осторожно пытался повторять нехитрые приемы. Яр старался держаться от него подальше.
— Неплохо. Но не слишком увлекайся. Достаточно будет прямого удара в горло — только бей сильно и быстро.
Херберт кивнул, поднес клинки к глазам, внимательно их осмотрел, будто в первый раз увидев.
— На места, — скомандовал Яр, жестами показывая Угру, куда встать. Космач зевнул и, вскинув палицу на плечо, подошел к двери. Возможно, он так и не понял, какую задачу возложил на него Яр.
— Херберт, отсчитывай тридцать секунд и открывай дверь.
— Один, — сказал Херберт, наставив острие клинка на подсвеченную кнопку замка. — Два…
Яр забросил в гамак карабин и полез туда сам. Конечно, это не лучшее место для прицеливания, очень уж оно шаткое, зато расположено довольно высоко, а значит, и безопасно.
— …Двенадцать…
Космач, покосившись на Яра, подвинулся к небольшому стенному шкафчику, вытащил из него упаковку чипсов, сунул ее в пасть, захрустел, довольно щурясь.
— …Двадцать…
Яр сердито посмотрел на Угра и приложил приклад карабина к плечу. Сделал глубокий вдох. Крепко зажмурился. Открыл прояснившиеся глаза.
— …Двадцать пять…
Угр двумя пальцами вытащил изо рта изжеванную упаковку, бросил ее на пол. Переложил булаву в левую руку. Посмотрел на Херберта, на кнопку, на дверь. Сказал негромко:
— Гарб.
— …Тридцать!
Клинок воткнулся в кнопку, едва ее не расколов. Замок пискнул, щелкнул, зажужжал. Херберт локтем толкнул дверь. Угр подался вперед, шумно втягивая ноздрями уличный воздух. Яр перестал дышать, глядя в проем поверх ствола карабина.
За дверью никого не было.
Херберт высунул голову наружу. Перебрался за металлический порог. Потоптался на гремящей железной площадке, сказал что-то в пустоту — и, отодвинувшись, совсем пропал из вида. Стало тихо.
От напряжения у Яра на лбу выступил едкий пот. Глаза защипало.
Угр с интересом посмотрел на него, и Яр уловил мысль космача — «что теперь?».
Впрочем, возможно, это была его собственная мысль.
— Херберт, — тихо позвал Яр. — Ты там? Ты живой?
Неясный негромкий шум был ему ответом. А спустя пару секунд Яр услышал и голос. Это разговаривал Херберт, и обращался он явно не к товарищам, стерегущим вход. Он обращался к кому-то, таящемуся снаружи. Слов было не разобрать, но угрозы или страха в речи сибера не чувствовалось. А потом прозвучала фраза, которую Яр просто не мог не опознать. Он слышал ее тысячи раз, он угадывал ее по первым слогам, по мелодике, по движению губ — по чему угодно. Последнее время он бесился, если Херберт обращался к нему с этим вопросом. Эта фраза даже во снах часто его преследовала.
— Хочешь, я расскажу тебе смешную историю? — спрашивал сибер у невидимого отсюда врага.
Врага ли?..
— Там что-то не так, — проговорил Яр и, подождав еще несколько секунд, стал выбираться из гамака.
Он все пытался понять, с кем, если не с хурбом, разговорился там Херберт, но в голову лезла всякая мистическая чепуха. Самое логичное объяснение нашлось, когда Яр уже стоял перед дверью, решая, стоит ли рисковать самому или лучше будет послать вперед Угра. Яр предположил, что ночью объявился хозяин дома — проводник, или беж, или какой-нибудь отшельник. Он не смог открыть заблокированную изнутри дверь, понял, что к нему забрались гости, и остался ждать утра.
— Там ведь человек? — повернулся Яр к космачу. — Верно?
— Гарб, — ухмыльнувшись, подтвердил Угр.
— Скотина ты, — сказал ему Яр и шагнул в дверной проем.
Да, на улице их ждал человек. Он сидел на верхней перекладине лестницы спиной ко входу и болтал ногами. Херберт рассказывал ему какую-то забавную историю, человек неуверенно, будто бы не понимая смысла шутки, смеялся.
Яр поспешно убрал карабин за спину. Но на всякий случай поправил ножны и положил ладонь на выступающую рукоять тесака. Сказал громко:
— Здравствуйте!
Невысокий человек, вмиг перестав смеяться, обернулся.
Это был Вик.
Парнишка не стал запираться и сразу признался, что сбежал от доктора, рассчитывая посмотреть город. Подробностями своего побега он не делился, хотя Яру было очень любопытно, как можно улизнуть из кузова, закрепленного на спине шагающей многометровой машины. Настроен Вик был очень решительно, идти назад он категорически отказывался и говорил, что если в команду его не примут, то в город он отправится один. Никаких аргументов парнишка не слушал, никакие уговоры на него не действовали. Когда Яр начинал рассказывать про опасности и трудности, Вик закрывал уши ладонями и нудно бормотал:
— А я пройду. Я все равно пройду. Все равно…
Парнишка считал, что Яр и Херберт обязаны ему жизнями — ведь это он нашел их в лесу, он привел к ним подмогу. И теперь, по его логике, они должны были вернуть ему долг — сопроводить его в город, куда направлялись сами.
— С вами безопасней, — говорил он. — Вы там все знаете. А если вы меня бросите и если я умру — то вы и будете в этом виноваты.
Яр пытался втолковать Вику, что на всю его команду скоро начнут охотиться невидимые для большинства людей хурбы, страшные городские демоны-убийцы. Но парнишка легкомысленно посмеивался и отмахивался:
— Если они такие страшные, тогда чего ты решил вернуться? Умереть, что ли, захотел? Так есть же способы попроще.
В конце концов, Яр был вынужден смириться.
— Ну ладно, — устало сказал он. — Будешь у нас четвертым. Еду готовить умеешь? Вот ей и станешь заниматься. Со мной больше не спорь, делай все, что я скажу. Иначе выгоню из отряда.
— Да, командир! — воскликнул обрадованный Вик. — Как скажешь, командир!
Яр поморщился.
— И не шуми так… Расскажи лучше, как ты нас нашел. Как узнал, что мы тут прячемся?
— Да это просто, — заулыбался Вик. — Вы же наследили не меньше Фрэнка. В пыли отпечатков ног наставили, там камешек сдвинули, тут за проволочку зацепились, за углом нужду справили. Роботов еще зачем-то расколотили.
— Это Угр, — сказал Яр. — Осваивал палицу.
— Вот так и нашел, — резюмировал Вик. — Ничего сложного.
Яр нахмурился.
— Выходит, нас кто угодно выследить может?
— За любого не скажу, а наши охотники вас с закрытыми глазами вычислили бы.
— А можешь научить, как бы нам поскрытней идти?
— Могу, конечно. Только у вас все равно не получится.
— Ну, мы хотя бы попробуем.
— Попробовать-то можно… Значит, я уже не кашевар?
— Еще чего! Еда тоже на тебе. Не нравится? Вон из отряда!
— Ладно, — миролюбиво сказал Вик. — Мне не сложно.
