– Вы не пытались выслать парламентеров? – спросил Огерт.
– Мы не ведем переговоров с некромантами! – возмутился Докар. – Таковы наши принципы!
– Принципы дело хорошее, – Огерт пожал плечами. – Но они подобны костылям – вроде бы поддерживают и помогают, но, порой, только мешают. Нужно уметь отбрасывать свои костыли, когда это необходимо.
– Спасибо за совет, – судя по тону, Докар был готов оспорить это утверждение.
– Я ведь тоже некромант, – напомнил Огерт. – И сейчас вы надеетесь на мою помощь.
– Достаточно! – крикнул кто-то из членов городского Совета, устав молчать и слушать. – Теперь ваша очередь отвечать на наши вопросы!
– Да, я готов.
– Как вы проникли в город?
– Через городские ворота. Надо сказать, что достучаться было нелегко.
– Почему мертвяки вас не тронули?
– Я же некромант.
– Они не тронули и тех людей, что шли с вами.
– Да, два десятка крестьян из соседней деревни. Город был единственной надеждой на спасение, и я помог им спастись. Надеюсь, вы не казнили их?
– С ними все в порядке.
– Рад слышать.
– Каким образом вы думаете справиться с целой армией мертвяков?
– Мой дар поможет мне.
– Вы пойдете один?
– Нет. Я не могу ходить, если вы еще этого не заметили.
– Кого вы планируете взять с собой?
– Бала.
– Кого?
– Бала… Он в порядке?
– А кто это?
– Бал? Мой ишак, конечно же.
– Вы пойдете в бой вдвоем с ишаком?
– Конечно! Кавалерия всегда имеет преимущество перед пехотой.
– Как вы оцениваете свои шансы на победу?
– В сотню золотых монет.
– А если серьезно?
– Я не собираюсь торговаться.
– Какие гарантии вы нам даете?
– О каких гарантиях может идти речь?..
Вопросы так и сыпались, Огерт быстро отвечал, отшучивался, менял темы. Он не хотел раскрывать свои секреты, и не обещал ничего конкретного, тем более, что сам не знал, что случится после того, как он выйдет за городские ворота и окажется один на один с целой армией мертвяков.
– Ладно, хватит! – Огерт улыбался. – Мне кажется, что вы узнали так много нового, что теперь сами можете стать некромантами.
Его шутка никого не насмешила, но поток вопросов прервался.
– Итак! – возвысил голос Докар, понимая, что собрание пора заканчивать. – Что мы решим, уважаемый Совет?
– Разве у нас есть выбор? – вздохнул кто-то. – Предлагаю принять помощь Короля.
– Кто согласен, поднимите руки.
Пару мгновений ничего не происходило. Члены городского Совета замерли – казалось, они боятся пошевелиться.
Сейчас каждый из них взвешивал все «за» и «против».
После того, как решение будет принято, уже ничто нельзя будет изменить.
– Я согласен, – Докар первым поднял руку.
– Пока это единственный шанс… – Из глубокого кресла, обитого алым плюшем, выбрался лысый старик и поднял тонкую высохшую кисть на уровень плеча.
– Глупо отказываться от такой возможности, – встал на ноги коренастый мужчина в легкой кольчуге.
– Мы ничем не рискуем.
– Хуже, чем есть все равно не будет.
– Сотня золотом – справедливая цена…
Девять рук указывали в потолок.
Совет вынес свое решение.
Город принял помощь некроманта.
20
Огерт нашел ишака в конюшне постоялого двора. Длинноухий Бал задумчиво пережевывал сено и на появление хозяина отреагировал вяло – лишь махнул обрубком хвоста.
– Знал бы ты, что мне пришлось пережить, – сказал Огерт, забравшись ишаку на спину и чувствуя неимоверное облегчение – еще бы – теперь у него вместо одной здоровой ноги были все пять. Он уже хотел отбросить самодельный неуклюжий костыль, но, подумав, решил пока его оставить. Мало ли что – даже верный ишак может подвести, а на одной ноге далеко не упрыгаешь, да и на четвереньках не всегда удобно ползать.
Огерт просунул костыль в специальные кожаные петли, вспомнил добрым словом свои старые костыли – их ему сделали на заказ три года назад. Легкие, удобные, прочные – он несколько раз использовал их в качестве оружия, отбивался ими от грабителей.
Куда они делись?
Костыли были при нем, когда его схватили.
Но его сбили с ног, чем-то накрыли, ударили по затылку. Он помнил, как его тащили куда-то, пинали, лупили.
А потом в голове словно пузырь лопнул, и всё – тишина, темнота, беспамятство…
Жалко, пропали костыли. Наверное, подобрал их кто-нибудь из местных жителей. Может быть, мальчишки утащили, спрятали где-то ценное приобретение – костыли настоящего некроманта…
– Ну, тронулись, – мягко сказал Огерт и хлопнул ишака по шее.
21
Их встретили овацией.
Дорога, сворачивающая к постоялому двору, была запружена людьми. Горожане собрались посмотреть на необычного спасителя; перед высоким глухим забором постоялого двора они с нетерпением ждали появления некроманта, и когда Огерт выехал из приоткрытых ворот, ожившая толпа подалась вперед. Люди восторженно захлопали в ладоши, затопали ногами. Отовсюду раздавались приветственные крики, кто-то засвистел от избытка чувств, в воздух полетели шапки.
«Если бы сейчас я поднимался на эшафот, они, наверное, приветствовали бы меня так же», – подумал Огерт и широко улыбнулся людям.
Он улыбнулся бы им, даже если бы шел на казнь.
Он любил улыбаться.
И он помнил слова Стража Могил – «люди верят глазам и улыбке…»
Огерт выхватил из ножен свой старый тесак, взмахнул им над головой.
Он был смешон – побитый калека верхом на бесхвостом ишаке, в руке вместо меча – дешевый давно источившийся нож, которым в деревнях режут скотину, возле седла приторочена не пика, а кривой костыль.
Шут, а не воин.
«Люди любят то, что их смешит…»
