– Без сомнения. Мне неудобно вам здесь говорить прямым текстом, что Соломон был еврей-педераст, женившийся на минетчице Вере и употреблявший эту дочь священника одновременно и в рот и в зад. Видите, получается сразу не литературно.
Вот это-то и затрудняет подачу материала в Высшей Социологии. Трудно называть вещи своими именами. Вот сказал я вам, как оно было на самом деле и сразу же получается как-то нехорошо, не литературно получается…
Итак, вторым членом президиума была дочь священника, заслуженная революционерка, хромоножка и горбунья, которыми, кстати, кишат романы Достоевского, явная дегенератка, жена еврея-педераста и заслуженного революционера, перманентного профессионального революционера Соломона Шварца.
За это, собственно говоря, её и назначили главным редактором Чеховского издательства…
Третий член президиума был Ванька Елагин. Эмигрантский поэт, которого я знал довольно хорошо. Мы частенько у меня на квартире устраивали вечеринки.
Несколько молодых людей, несколько барышень… И каждый раз, когда Ванька напивался, он начинал во всеуслышанье кричать: эх, люблю у женщин полизать!
– Опять – не литературно получается…
– Вот видите, очень трудно об этом рассказывать. Я говорю вам о фактах, о человеке, которого я знал лично много лет. Ведь, он это кричал не кому-либо, а Наташе Кушнир, в которую тогда был безумно влюблён…
– И все эти люди защищали Пастернака?
– Да, это его, так сказать, лейб-гвардия. Так вот – Ванька Елагин полуеврей и Наташа Кушнир тоже полуеврейка. И вот, по таким-то репликам, по ответным взглядам, они друг друга и узнают.
– И этот человек сидит в президиуме собрания, в защиту Пастернака!
– Да. Абсурд, глупость, анекдот, нецензурные вещи… и, вместе с тем, этого полуеврея-педераста еврейское «Новое русское слово» величает лучшим русским поэтом эмиграции.
– Но, сейчас-то лучшим поэтом уже считается Иосиф Бродский.
– Да, сейчас Бродский. Ванька уже умер… Кстати, умирал он тяжело и мучительно. У него был рак. Вот вам те, кто защищал Пастернака.
– А сейчас декорации сменились. Сейчас уже Евтушенко Бродского защищает…
– Да. И Евтушенко, опять-таки, с прожидью, был женат на трёх женах. Бионегатив.
Или ещё один левый мальчик – Роберт Рождественский, по фамилии мы сразу видим, что он был из рода священников, а женат Роберт был на еврейке.
Или ещё один левак – Вознесенский. Судя по фамилии – он тоже происходит из рода священников, женат, как положено, на еврейке – Зое Богуславской. Заметим, что хотя Зоя и еврейка, но фамилия её тоже говорит о том, что и она происходит из рода священников.
А теперь вспомните Веру Александрову из президиума – тоже дочка священника, состоящая в браке с евреем Соломоном.
Куда ни плюнь – везде одно и то же. Если вы видите какую-то одну странную вещь – то можно допустить, что это случайность. Но если вы видите две, три, четыре, пять случайных вещей – это уже закономерность.
Анализируя эти закономерности, вы можете выявить некоторые принципиальные зависимости и законы Высшей Социологии.
Вот такие люди и требуют реабилитации Пастернака…
Когда был скандал с «Доктором Живаго», или как я называю эту книгу – «Доктором Мертвяго», то глава Союза писателей Алексей Сурков прямо и публично обозвал Пастернака алкоголиком и педерастом.
Когда Пастернака не выпускали на конгресс в Италии и когда западные журналисты стали приставать к Суркову с вопросами, то он прямо заявил, что мы, т. е., советские власти, «не выпускаем за границу во избежание скандалов алкоголиков и педерастов, в том числе и Пастернака».
Это печаталось во всей итальянской прессе, во всей западной прессе, включая и Нью-йоркское еврейское «Новое русское слово».
Об этом же писал еврей Железнов (псевдоним Аргус). Кстати он был горбун, никогда не был женат и детей у него не было.
– Сейчас ходатайствуют не только о Пастернаке, собираются издавать «Мастера и Маргариту» Булгакова. Первый же вариант этой книги имел название «Евангелие от Сатаны».
– Да. Всё это очень запутано. Тут нужно быть очень осторожным. На мой взгляд, роман «Мастер и Маргарита» Булгакова гораздо лучше чем роман Пастернака «Доктор Живаго».
Отец Булгакова был профессором высшей духовной академии в Киеве и, похоже, сумел передать своему сыну основы христианского отношения к людям.
Если говорить о чисто литературном таланте, то, на мой взгляд, Булгаков был талантливее и, самое главное, был честнее Пастернака.
Если мы сравним эти две книги: «Доктор Живаго» и «Мастер и Маргарита», то я бы сказал, что «Доктор Мертвяго» – книжка антихристианская, книжка лживая и, в какой-то мере, даже подлая.
Пастернак берёт доктора Живаго, который является обычным подлецом, и преподносит его своим читателям, как положительного героя.
По сравнению с этим, «Мастер и Маргарита», как роман, как философская книга, гораздо честней и этим христианская душа Булгакова выигрывает по сравнению с еврейской душой Пастернака.
Вот вам ещё один любопытный, но малоизвестный факт, о котором и на Западе и в Советском Союзе
