- Зачем? - удивляется Катенька.
- Так я автор.
- Не верю. Вы шутите. И я этого автора боюсь, он пишет страшные вещи.
В это время Лёвочка выскочил из своего дальнего угла и начинает приставать к миленькой баронессе. Но как?! Он весь дрожит, у него вывалился язык и изо рта текут слюни. Картина противная. А его бывшая жена Леночка уже признавалась мне, что Лёвочка тотальный импотент и минетчик. И теперь этот 65-летний дурак пристает к 20-летней Катеньке. Вот вам 69 способов быть несчастным.
Но у Лёвочки сын Никита Андреев, очень симпатичный молодой человек. Как-то несколько знакомых играли в теннис у Коли Куновского. А Маша Андреева с печальным видом одиноко сидит в стороне.
- А где Никита? - спрашиваю я.
- Он опять с мальчиками гуляет, - говорит Маша. - Разве ты не знаешь?..
Оказывается, её муж Никита время от времени срывается в педерастию и гуляет с мальчиками. Вот и разберись в этой каше: импотенция и алкоголизм отца минет или 69, мать делает Никиту не от отца. И у Леночки еще приемная дочь. Но ничего не помогает. Все равно Никита срывается в педерастию!
Спустя некоторое время Виталий Комаров, многозначительно ухмыляясь, рассказывает мне, что же произошло с дочкой Маши Андреевой. Оказывается, Светлана жила в скаутском лагере в одной палатке со второй девочкой. И получилось так, что однажды Светлана полезла под одеяло к этой второй девочке. Да не просто погреться, как казалось сначала, а с лесбийскими ласками. В результате вторая девочка испугалась и пожаловалась руководителю лагеря, который грубо обругал Светлану. Та вовсе не хотела кончать жизнь самоубийством, а думала просто попугать начальство - и наглоталась аспирина.
Светлану привезли в госпиталь, и потом доктора говорили, что в смерти ее виноват не аспирин, а нечто другое. Оказывается, у Светланы была какая-то болезнь крови, которая в реакции с большой дозой аспирина вызвала ее смерть. В общем, не самоубийство, но смерть какая-то загадочная.
- Я знаю, что это такое, - говорит Комаров, ярый монархист и церковник. - Раз Светлана лесбиянка, то вот у нее и гнилая кровь. А виновата в этом ее мать - Маша Андреева. Уж я-то Машу знаю, она заядлая минетчица - и не скрывает этого, ко всем мужчинам лезет.
Богословы называют дьявола многими именами, и одно из них - ангел смерти. Вот этот темный ангел и унес 16-летнюю красавицу Светлану.
Алкоголик Лёвочка Андреев в конце концов загнулся от алкоголя и умер где-то в канаве. Маша Андреева спокойно и без скандалов развелась с Никитой и вскоре очень хорошо вышла замуж за своего третьего мужа - русского, доктора и капитана американской армии, который знал Машу еще с детства. Конечно, это был очередной минетчик, который прекрасно знал все Машины фокусы. Красавчик Никита, погуляв пару лет с мальчиками, спокойно женился на какой-то американке. А его мать, 70-летняя Леночка, потом годами надоедала мне по телефону откуда-то из Калифорнии и уверяла, что она страшно влюблена в Максима Руднева, красного кардинала и главного героя моего 'Князя', которого набирал алкоголик Лёвочка. Как говорят французы: 'Се ля ви'. Такова жизнь.
29 ноября 2002 г.
МОЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ
Читаю я как-то газету 'Новое русское слово' и вижу там такую информацию: на первой странице статья 'В Израиле арестован шпион - эмигрант из СССР', как нищий советский еврей Ш. Калманович эмигрировал в Израиль и стал миллионером, а потом оказался шпионом. Столь крупным, что о нем специально выступал по радио министр обороны Ицхак Рабин.
И в конце стоит: '...не без его участия американский гражданин Аллен Ван Норман, арестованный в Восточном Берлине, был освобожден в обмен на советского шпиона по фамилии Томпсон, осужденного в США' /НРС - 12 января 1988/.
Эта информация меня заинтересовала. Томпсон?! Э-э, кажется, мой дружок наконец попался. Почему у Аллена Ван Нормана есть имя, а у Томпсона имени нет? Когда Алешу Мильруда ругали в советских газетах, там всегда стояло Мильруд-Томпсон, где Томпсон - это его псевдоним по работе в ЦРУ. И имени у Томпсона не было. Да, похоже, что Алеша засыпался.
Дело в том, что Алеша Мильруд-Томпсон в течение 5 лет был моим непосредственным начальником, когда я работал в области американской психологической войны. И я должен сказать, что Алексей Михайлович Мильруд был оригинальным человеком. Например, во время 2-й Мировой войны он, будучи евреем, умудрился служить в отделе пропаганды СС и гестапо под названием 'Винета'. После войны он занимался тем же самым у американцев. Человек, без сомнения, ловкий и знающий свое дело.
Мне вспоминается Мюнхен в 1950 году и две виллы на Галилейплятц № 1 и № 2, конфискованные у бывших нацистов. В № 2 была американская военная разведка Джи-2, где Алеша Мильруд. А в № 1 был своего рода 'дом чудес», где Алеша занимался своими фокусами в области антисоветской пропаганды. Сначала Алеша организовал сатирический журнал 'Сатирикон', который предназначался для распространения в советских оккупационных войсках в советской зоне Германии. В принципе, Алеша продавал американцам свои идеи, которым он выучился в СС и гестапо, и для этого соответствующее финансирование. Вот тогда-то я и познакомился с Алешей, который предложил мне место члена редколлегии журнала 'Сатирикон'. Весь этот журнал держался на одном человеке - Николае Менчукове, он же Олин, Ирколин и т.д. Это был действительно очень талантливый карикатурист и тотальный алкоголик. В Советском Союзе он был бы лучшим карикатуристом. А в Мюнхене он был просто алкоголиком. Ох, много самогона перепил я с Колькой, которого я позже увековечил в моем романе 'Имя мое легион' как карикатуриста Кукарачу.
Сатирикон' благополучно процветал два года. Но потом Алёша Мильруд из-за какой-то чепухи повздорил со своим карикатуристом - и Николай ушел в запой. В результате 'Сатирикон' закрылся. Позже бедный Колька Менчуков умер в сумасшедшем доме в Хааре около Мюнхена.
Тем временем Алеша продал американцам свою очередную идею. Это был журнал 'Центрального объединения послевоенных эмигрантов из СССР', где я буду редактором.
- Гриша, как мы назовем твой журнал? - спрашивает Але-Па.
- 'Родина', - говорю я.
- Нет, это будет 'Свобода', - заключает Алеша.
Так родился журнал 'Свобода', орган Центрального объединения послевоенных эмигрантов из СССР /ЦОПЭ/, где главная роль предназначалась мне. Я был и президентом ЦОПЭ, и главным редактором 'Свободы'. А Алеша Мильруд был у меня в качестве комиссара. С одной стороны, это была психологическая война между США и СССР, а с другой стороны, это были лисьи игры между ЦРУ и КГБ, где много всяких секретов и многое можно понять, только оглядываясь назад.
Например, советскую власть создал товарищ Ленин. А американцы разрушили советскую власть при помощи комплекса педерастии Ленина. Но очень немногие люди понимают, что это такое. Об этом молчат и ЦРУ, и КГБ. Все это вещи очень сложные и очень путаные.
Напомню биографию Алеши. Когда-то его отец был редактором газеты 'Сегодня' в Риге, Латвия. Отец был евреем-выкрестом, который выкрестился в лютеранство. Мать Алеши, урожденная Анна Степановна Иванченко, была из караимов, нечто вроде евреев-староверов. Когда в 1940 году СССР захватил Латвию, отца Алеши сослали в Сибирь, где он и погиб. Естественно, что Алеша не любил советскую власть и охотно занимался антисоветской пропагандой сначала с немцами, а потом с американцами.
Я работал с Алешей 5 лет - и все было хорошо. Алеша любил говорить, что он мой лучший друг. Но кончилось это плохо. Как обычно, серьезные осложнения начались из-за чепухи. У Алеши был помощник Славик Печаткин, и однажды Славик перепутал меня с Алешей.
Как-то я выпивал со Славиком, потом Славик заснул на диване, а я решил, что пора ехать домой. Чтобы заправить рубашку, я расстегнул молнию на брюках. Тут Славик вдруг проснулся и упал передо мной на колени: его глаза были закрыты, рот открыт, а руки сложены так, словно он держал что-то. Должен признаться, что сначала я не понял, что это такое. Тогда я не знал, что гомосексуалисты в большинстве случаев употребляют друг дружку не в зад, а в рот.
