– Извини, – Максим Юрьевич протянул руку и дотронулся до руки Томы, – замотался.
– Но у тебя все в порядке?
– Да.
«Если не считать двадцатиоднолетней девицы, находящейся в данную минуту в моем доме и утверждающей, будто она моя дочь», – продолжил он про себя.
– Я была у Маргариты Александровны.
– И что? Как она себя чувствует?
– Хорошо. Ты мог бы звонить ей чаще.
– Да... ты совершенно права. – Максим Юрьевич перевернул страницу и с интересом погрузился в изучение списка горячих блюд.
В этом ресторане он бывал часто и в основном заказывал одно и то же, но вдруг отчего-то захотелось попробовать нечто новое. Непривычное.
«Бурата на соусе из цукини» – это, например, что такое? Какого вкуса?
«Вкуса...» – с удовольствием повторил про себя Максим Юрьевич, точно это слово само по себе являлось съедобным.
– Мне кажется, тебе необходимо отвлечься от работы и пройти обследование в хорошей клинике. Ты бледен, меня это беспокоит.
– Возможно, – ответил Максим Юрьевич, пропустив мимо ушей сказанное Томой.
Вот перечень десертов... и опять в голове всплывает Дана, а за ней и Алиса... Да будет хоть минута покоя! Северов с раздражением захлопнул папку меню и посмотрел на Тому. Как же хорошо – рядом есть женщина, которая понимает, поддерживает, заботится. Не каждому так везет.
– Я сегодня же позвоню маме. Еще возьму отпуск... не сейчас, но в ближайшее время... и мы съездим куда-нибудь отдохнуть. Как ты меня еще терпишь – не понимаю. Я так мало уделяю тебе внимания, – Максим Юрьевич виновато вздохнул и опять, протянув руку, сжал пальцы Томы.
– Мы должны быть всегда вместе, – она сдержанно улыбнулась. – Мы так подходим друг другу.
Глава 6
«Тьфу!» – плюнет Дана.
«Э... э... э...» – скажет Андрей.
Душно и жарко. Дана заерзала, скинула ногой на пол тонкое одеяло-простынку, засопела и перевернулась на другой бок. «Извините, кондиционер сломался... – всплыли в сознании слова администратора гостиницы, – завтра починим».
– Завтра, – еле слышно повторила она и поморщила нос.
Обрывки сна налетели, замелькали и разбежались в разные стороны. Душно и жарко. Дана издала плаксивое «хм-хм» и чуть приоткрыла один глаз.
Синеватый полумрак, распахнутые окна, балконная дверь, и легкая тюлевая занавеска. висит без движения. Ни тебе ветерка, ни тебе даже самого дохлого сквознячка!
– Завтра, – тяжело вздохнула Дана и, не поворачивая головы, завела руку назад.
Но нащупать «малыша» не удалось. Пусто...
Она резко развернулась и посмотрела на вторую половину кровати. Подушка есть, простынка есть, а Андрея нет. Еще совсем недавно был, а теперь нет...
– Пошел в туалет, – сказала себе Дана и, вытянувшись в струну, замерла в ожидании.
Но какой еще туалет? Все удобства находятся в номере... тишина стоит абсолютная...
Так-так...
Она резко села, подалась вперед и устремила взгляд в сторону маленького коридорчика – свет из ванной комнаты не выползал... Что за галиматья? Где он? Дана вскочила, включила свет и подошла к шкафу – вещи Андрея, как и прежде, лежали на полках. Футболка, носки, футляр от солнцезащитных очков, плавки... Она вышла на балкон, но и там ничего интересного не обнаружила. Может, у него бессонница и он ушел купаться?
Дана вернулась в комнату, растерянно постояла без движения, а затем повернула голову вправо – там... там номер Оксаны...
Мысли, сдобренные нехорошими предчувствиями, ужалили, точно пчелы. Нет, глупости, он бы ни за что...
Быстро накинув пеньюар, маленькими шажочками Дана направилась в номер врагини. Сердце торопливо постукивало и ойкало, но прислушиваться к нему никто не собирался – сейчас беспокоили совсем другие звуки... Пройдя три метра по узкому коридору, Дана остановилась около нужной двери и приложила ухо к гладкой, пахнущей свежим лаком поверхности. Ничего не слышно! Она надавила на скользкую металлическую ручку и – о, чудо – дверь бесшумно приоткрылась.
Дана просунула голову в коридор...
– ...о-о-о...о-о-о... у-у-у... да-а-а... – тягучий приторный женский голос. Голос Оксаны.
– ...а... а... а... е-е-есс... ух... давай... давай... а... а... – хриплый мужской голос. Голос... Андрея!
– ...о-о-о... мой малыш... ну еще, еще...
Ноги стали ватными, в ушах зазвенело. Дана отшатнулась назад и закрыла дверь.
Как это так?
Что происходит?
Что значит «мой малыш»?
Это как раз ее малыш, а не Оксаны!
Андрей, Андрюша...
Дана вновь приоткрыла дверь.
– ...котик, котик... сладкий мой котик... а-а-а... – тихо, но очень даже понятно.
– ...уф... да...
То есть им хорошо? То есть им приятно? А она, получается, лишняя. Ненужная... Дура! Самая настоящая дура! В глазах потемнело. Дана качнулась, вцепилась в дверной косяк и заскрипела зубами. Как же это называется?.. Сволочизм – вот как!!! Да! Очень правильное и подходящее слово! Сволочизм!
Ну нет, голубчики... охать, ахать, стонать и выкрикивать «еще, еще!» вы будете потом, не сейчас... нынче вас ожидает нечто новое и бодрящее.
Еще не представляя, в чем будет заключаться месть (а она должна быть страшной!), Дана вернулась в свой номер. Жаль, очень жаль, что на стенах не висят арбалеты – засадить бы изменнику в задницу хорошо отточенную стрелу, ух бы он попрыгал! И нет топорика для рубки мяса... тоже бы пригодился...
– Котик, котик, сладкий мой котик, – перекривила Дана Оксану. – Тьфу!
Буря в душе росла и крепла, злость рвалась на свободу. Как он мог, как он мог? Андрей, Андрюша... верь после этого мужчинам! Никто, никто еще так с ней не поступал... чтобы в соседнем номере, пока она спит... Дана схватила стул, перевернула его и дернула за ножку, но возможное орудие мести оказалось слишком крепко прикрученным к сиденью, и с этим пришлось смириться. А так бы хорошо вышло – хрясь, хрясь, и порядок!
Представляя, что «е-е-есс... давай... давай» уже превратились в «а! а! а!», Дана заметалась по комнате. Остановившись около холодильника, она распахнула его и увидела одинокую бутылку пепси-колы. Двухлитровую.
– Будет вам сейчас гидромассаж, – пообещала она. Достала бутылку и, хорошенько ее встряхнув, припустила к «молодым».
Голоса, несущиеся с широкой кровати, стали громче и дружнее, видимо, до точки кипения оставалось совсем немного. Радуясь, что успела вовремя, Дана победно улыбнулась и юркнула в коридор. Прошла пару метров, замерла и оценила происходящее.
Андрюшенька накачанными ягодицами кверху, пашет, бедняга, как кролик, проживший год в воздержании. Оксана протыкает коленками воздух и старательно мотает головой... как бы мозги у нее от таких резких движений не перемешались...
– ...о-о-о... м-м-м... котик, котик...
