– Кому? – спросила Даша и уронила каплю зубной пасты в раковину.
– Президенту.
– Почему?
– Так ты же его разлюбила, как я понимаю… В этом и есть его счастье, – усмехнулась Алька. – А то я бы стала волноваться за его здоровье и жизнь в целом.
– Зря ты так, – Даша вернула щетку в стаканчик и демонстративно выключила воду. – Я вообще-то робкая.
– Не буду спрашивать, с чего ты это взяла. Тебе, конечно, виднее. Давай дальше.
– Потом я сказала, что Москва красивый город и здесь масса достопримечательностей, которые я хотела бы посмотреть.
– Представляю, как радовался Зубарев тому, что ты решила ему об этом сообщить именно ночью. Сколько времени было?
– Кажется, около двух.
– Я твой робкий характер уже обожаю. И Андрей тебя слушал и не ворчал?
– Ну да, он же нормальный мужчина.
– А-а-а, понятно, – многозначительно протянула Алька и еле сдержала улыбку. Дашка уникальное создание – прикидывается на пять баллов и не краснеет! И сердиться-то на нее совершенно невозможно, тем более что приезд Зубарева оказался… очень кстати. Да. Пусть это звучит так. А всякие поцелуи, слова, прикосновения… просто она выпила слишком много… хм… сока! И ее развезло! Алька все же улыбнулась и посмотрела на Дашу. – Не стыдно тебе? – спросила она, продолжая профилактическую беседу. – За спиной сестры… обтяпывать делишки… как это называется?
– Взаимовыручка, – уверенно ответила Даша.
– Кошмар, – теперь Алька тяжело вздохнула. – Рассказывай дальше.
– Мы еще обсудили мороженое, поговорили о Глебе Сергеевиче, а потом я сказала, что у нас вечеринка на носу. Честное слово, я Андрея… Григорьевича не приглашала, вот спроси у него! Он сам решил приехать, потому что…
– Потому что он общительный человек! Ага, – продолжила Алька. – Все с вами ясно, дорогая фея.
– Нет, – твердо ответила Даша, – Андрей приехал не потому, что он общительный человек, а потому, что ты ему очень сильно нравишься. Вот. Потому что ради тебя он готов на все. Вот. А ты ничего не видишь. Вот. – она топнула ногой и вновь включила воду. – И он самый лучший, – добавила она строго. – И я видела, как вы целовались. Вот.
«Та-а-ак, – протянула Алька. – И как я могу на это возразить?..»
Она приготовилась сказать: «Поцелуй ничего не значит, флирт, не более того, да еще назло Марго и Пенке…» Но язык не повернулся произнести такое. За короткий срок Даша ей стала близка, ведь так не хватало человека, которому можно довериться, с которым можно посоветоваться. Но, с другой стороны, Андрей Зубарев – мужчина, которого она не готова обсуждать. То есть… Алька тряхнула головой, прогоняя сомнения и метания, и небрежно спросила:
– Ты серьезно считаешь, что он ко мне относится по-особенному? Ну… что я ему нравлюсь?
– А разве ты сама не видишь? – спросила Даша, делая вторую попытку почистить зубы. Выдавив пасту на щетку, она благоразумно сменила тему, хотя, в ее понимании, все было взаимосвязано и переплетено… – Жалко, шар не пригодился, правда? Мне казалось, это его день, понимаешь? А он, бедняга, пролежал в сумке…
– Да уж, и зачем мы его взяли? – улыбнулась Алька. – Представляешь, я бы ходила с ним на вытянутой руке по академии? Марго бы точно вызвала «Скорую помощь» и объявила меня городской сумасшедшей.
Даша хихикнула.
– Повесь его на елку, пожалуйста, – попросила она. – Пусть висит рядышком с зеленым. Вместе им веселее.
Алька неспешно направилась к сумке. Разговор о Зубареве здорово встряхнул ее, и теперь предстояло опять мысленно нагородить всякой всячины, чтобы успокоиться. Нравится она ему! Конечно! А Костик так вообще ее любил и жениться собирался!
А Андрей… Он сильнее ее.
Нет, она должна сохранить уверенность в каждом шаге, она не может проявить слабость ни в чем. Это слишком дорого обходится. Потом. Уж уроки извлекать жизнь научила…
И пусть Андрей целовал (сто раз – пусть!), и пусть она отвечала (сто раз – пусть!), и…
– Шара нет, – тихо произнесла Алька, заглянув в сумку. Быстро вынув косметичку, визитницу и книжку, она еще раз убедилась в этом. – Даша! А ты не вынимала коробку из моей сумки?! С шаром?!
– Не-а! А почему ты спрашиваешь?
– Потому что его нет!
– А где он?!
– Откуда я знаю… – опять тихо произнесла Алька. Быстро убрав вещи обратно в сумку, она плюхнулась в кресло и нахмурилась. Она точно не вынимала шар вчера. Точно! Вообще же о нем забыла!
Сердце ухнуло и сжалось. Конечно, она не верит в волшебную историю, рассказанную Дашей (разобьется, и будет тебе счастье!), хотя… здорово делать вид, будто это правда. И главное – это подарок. Подарок младшей сестры. О нет… куда же делся шар?!
Алька подскочила и бросилась обыскивать квартиру. Вещи летели в стороны, стулья громыхали, бокалы за стеклянными дверцами буфета позвякивали. Даша, осознав трагедию, подключилась немедленно, и, бубня что-то под нос, почесывая затылок, взялась внимательно изучать полки шкафов и этажерки.
– Мы же его не доставали… не доставали… – твердила Алька.
– Точно, точно, – подтверждала Даша.
– Куда он мог пропасть?
– А кто его знает!
– Значит, я его вчера потеряла…
– Коробочка не могла сама выпрыгнуть из сумки… Он найдется, не беспокойся!
– Это самый лучший шар на свете, – со стоном бросала Алька. – Ты мне его подарила!
– И самый волшебный! – поддерживала Даша, чуть не плача. – Это я во всем виновата, всучила его тебе…
Устав от поисков, они сели на диван рядышком и притихли.
Если бы речь шла о носовом платке, брелке или маленькой пустяковине, то можно было предположить, что потеря случайна, ну выпало, когда, например, Алька доставала ключи – такое бывает. Но коробочка – совсем другое дело…
– А если… – расстроенно начала Даша, – хотя вряд ли… мы же точно не вынимали, да?
– Точно.
– И в моей сумке нет.
Мобильник, лежавший на столе, загудел, и Алька, поднявшись, взяла его. «Зубарев», – определился номер. Сердце на миг замерло, удивление и короткий необъяснимый испуг подскочили где-то в животе и затихли.
– Да, – бодро произнесла она.
– Здравствуй.
– Здравствуйте. Как поживаете?
– Хорошо, – Андрей помолчал и добавил: – Соскучился по тебе.
– Это вам только кажется, – Алька улыбнулась и повернулась к Даше, которая вытянула шею, тщетно пытаясь подслушать и узнать, кто звонит. Догадка уже была, но хотелось убедиться.
– Уверен, что нет. Может, мы встретимся?
– Увы, я очень занята, – ответила Алька, но в душе вспыхнули совсем другие слова. Она поняла, что
