полом совсем не общается. В каждой видит соперницу. Правда, интересы у нее в последнее время изменились, она пристрастилась к спорту, следит за фигурой. Очень уважает марафоны и всех, кто в них участвует. Так что, если вам уж очень захочется поговорить, поймайте ее перед пробежкой. Больше и не знаю, что посоветовать. Я вчера в клуб ходил щенков смотреть, заглянул к Аде Кирилловне. Если не ошибаюсь, завтра как раз будет марафон, посвященный защите животных.
– Огромное спасибо, – поблагодарила Ольга. Пожалуй, их вылазка не была напрасной, и пусть она практически ничего не узнала о самом Самаринском и мало что о его невесте, но все же на горизонте замаячила буква Я – буква с потерянного убийцей брелка. Не все так плохо – прогресс имеет место быть!
На лестничной площадке делегацию новоиспеченных сыщиков поджидал неопрятный сюрприз. Неказистая девица в сиреневом махровом халате, перевязанном на талии перекрученной веревкой, вытряхивала из ведра в ящик мусоропровода скопившийся хлам.
– Выпить есть? – деловито осведомилась она, обращаясь к Ольге.
Та, будучи человеком, обремененным редкими, но глубокими вспышками милосердия, автоматически достала из кармана пузырек с каплями и протянула его растрепанной женщине.
– Ты че? – прогремело возмущенно в ответ. – Я себя не на помойке нашла, чтобы ацетон всякий пить. Двести рублей давай.
Терпение Уварова закончилось. Добавив в список проклятий высказывание в адрес этой явно пьяной дамочки, он подтолкнул Ольгу и Ирочку к ступенькам и скомандовал: «Хватит уже, пошли!»
– Может, женщине плохо или горе у нее какое… – робко возразила Ирочка не столько из-за сочувствия, сколько из-за желания немного отодвинуть ту взбучку, которую им наверняка устроит Уваров за спектакль в квартире Соловьевых, за изрезанный плед и за съеденную картошку «в мундире».
Поняв, что надежда на дармовую выпивку рассыпается в прах, дама в сиреневом халате громыхнула ведром и загадочно произнесла:
– А я тайну знаю. Гоните двести рублей, расскажу.
Девушки метнули взгляды на Сергея. Ирочке очень захотелось узнать обещанную тайну – это могло помочь в расследовании, а Ольга посчитала, что заплатить должен именно он.
Уваров достал деньги и протянул «сиреневому халату».
– Вы же у Соловьевых были? Ну так вот, Машку я с детства знаю, мы с ней одноклассницами числились. Она врет, что ей двадцать шесть лет – замуж очень хочет, а на самом деле ей тридцать два уже стукнуло. Ха! Старая клуша, такая же, как и я! Смазливая, конечно, но все равно старая. И дохтура своего нареченного она ничуть не любила. У него деньги водились, кто ж такого упустит! Это Машка всем байки травит, что у нее свой бизнес, встречи, презентации, и все такое. А кому она нужна? – Дама презрительно фыркнула и скривилась. – В лучшем случае один заказ в месяц имеет. Задавака! А характер вообще дрянной!
– Это все? – устало спросил Уваров.
– Все! – победно выкрикнула одноклассница Соловьевой.
– В машину! Быстро! – рявкнул Сергей на Ольгу и Ирочку. И тут же дал себе обещание больше никогда не ввязываться в подобные истории и забыть раз и навсегда о желании докапываться до истины.
– Это что? – резко спросил Сергей, тыкая пальцем в грязные тарелки, шкурку от лосося и многое другое, малопохожее на приятный глазу натюрморт.
– Хм, – задумчиво ответила Ольга.
Ирочка пожала плечами и тяжело вздохнула. Вот оно… Дождались… Сейчас намылит шею и выставит за дверь…
Пока ехали к дому, Сергей молчал, девушки тоже соблюдали тишину – зачем самим нарываться на скандал. Но хоть никто и не произносил ни слова, все знали – буря грянет.
Перешагнув порог своей квартиры, Сергей почувствовал острое желание совершить убийство, вернее, два убийства сразу. Растерзанный плед валялся почему-то в коридоре (с ним можно было проститься), обрезки еще чего-то черного тянулись по полу до комнаты, косметика лежала горой на тумбочке рядом с телефоном, дверь ванной нараспашку, и оттуда доносились звуки струящейся воды (забыли выключить, с кем не бывает… черт!). Картина на кухне была не лучше. Создавалось впечатление, что здесь поужинали два неловких людоеда, которые, конечно же, по чистой случайности забыли прибрать за собой. Пожалуй, единственное, что выбивалось из хаоса и бардака, так это аккуратненькая горочка рыбьих костей, лежавшая в окружении хвостиков от маринованных огурцов. Ровно и почти красиво.
– Я спрашиваю, что это? – грозно повторил Сергей, понимая – запланированный ужин отменяется. Да, он сейчас закажет пиццу, острые крылышки и что-нибудь еще в этом роде, и проблема решится. Но в душе фыркала обида – о нем даже не подумали, хотя еды на всех бы хватило, а уж насвинячили…
А может быть, вовсе и не это раздражало, а совсем другое… С появлением Ольги и Ирочки он перестал чувствовать себя дома хозяином. Привычный уклад рухнул. Не стал другим, а именно рухнул. Дурдом! Сплошной дурдом! И это всего за пару дней, что же дальше будет?
Сергей признавал, именно это его пугало и доводило до зубовного скрежета.
– Мы сейчас все уберем, – пообещала Ирочка.
– Да, уберете, – холодно кивнул Сергей. – И завтра купите новый плед.
– Но… – попыталась возмутиться Ольга, – это же надо было для нашего общего дела.
– Может быть, я сейчас открою для вас Америку, может быть, вам это даже не приходило в голову, Ольга Дмитриевна, но у нас с вами нет никаких общих дел. Это понятно?!
– Но…
– Никаких «но»! Я вас пригласил пожить у меня на то время, пока вы ищете новое жилье, и вот сейчас очень хочу спросить – вы его уже нашли?
– Еще нет, – развела руками Ирочка, старательно изображая на лице страдание и усталость, мол, бегаем с утра до ночи по Москве, а результата никакого – все квартиры проданы и сданы.
– Даю вам два дня, – резко сказал Сергей, направляясь в ванную. Вернувшись, он вручил Ольге швабру и тряпку и добавил: – Чтобы через час квартира блестела, иначе эту ночь вы проведете на улице. Да-да, на той самой улице, где кишат маньяки, убийцы и прочие криминальные элементы!
Повернувшись, он вышел, громко хлопнул дверью.
– Фу, – облегченно выдохнула Ирочка, – я думала, будет хуже. И за Соловьевых не отругал, хотя мог бы.
Ольга поджала губы и с горечью посмотрела на швабру. Гордость не позволяла покорно опустить голову и взяться за мытье полов, но и сваливать все на Ирочку было бы нечестно. Вздохнув, она окинула взглядом кухню, признала про себя, что они действительно, мягко говоря, насорили, и засучила рукава.
– Подумаешь, – фыркнула она, брезгливо осматривая тряпку, – прынц нашелся, голубая кровь! Порядок он любит… А, между прочим, бардака у него и без нас хватало.
– Вообще-то у него было чисто, – возразила Ирочка. – Ну, ничего страшного, не волнуйся – мы сейчас быстренько все уберем, и он на нас больше не рассердится.
– А я и не волнуюсь и ни капли его не боюсь, а будет так себя вести, – Ольга оглянулась, – мы еще разик на него нападем и уж тогда отметелим как следует.
Ирочка покачала головой – это уж слишком… Опять караулить с палкой в подворотне и мутузить ни в чем не повинного человека?.. Нет, так дело не пойдет. К тому же второй раз может не повезти, и все закончится клеткой в отделении милиции.
– Оль, если ты не хочешь убираться, – сказала она, – то просто посиди, я и сама управлюсь.
– Нет, отбывать наказание станем вместе.
Уже через пятнадцать минут энтузиазм погиб под толстым слоем лени и обиды. Ольга, в то время как трудолюбивая Ирочка отмывала даже потаенные уголки кухни, уселась на стул, ворча и ругаясь на Сергея. Уваров же принимал душ и не подозревал, что является «пыльной каракулевой шапкой», «автором и ведущим телепередачи «самый главный сноб и зануда страны», «тухлым баклажаном» и «стоптанным задником старушечьей туфли». Звонка в дверь он не услышал, зато его услышала Ольга…
– Вы откуда и куда? – раздраженно спросила она у курносой блондинки.
– Я Марина, – объявила девушка так, будто это объясняло многое.
