маленький шажок вперед. – Как вы добрались?
– Спасибо, хорошо. Я тоже рада познакомиться с вами, мисс Ларсон, – автоматически ответила Кэри, проглатывая мысли о том, что почти всю дорогу от Бата до поместья она размышляла на тему: существуют вампиры или нет.
– Ты можешь не беспокоиться о Люсинде, – произнесла графиня, – Марселина хорошо ее устроила в одной из комнат, предназначенных для слуг. А теперь прошу к столу, и я очень надеюсь, что вы познакомитесь поближе и смените официальный тон на дружеский.
Джульетта Дмитриевна села со стороны окна, Ребекка последовала ее примеру. Кэри, наблюдая за графиней, подумала о том, что та, наверное, все время что-то напевает – исходила от нее энергия и... музыка.
– Спасибо за заботу о Люси.
Взгляд Кэри сначала остановился на массивном стуле, стоящем во главе стола, а затем на четвертом приборе.
– Чуть позже к нам присоединится мой старинный друг Уолтер Эттвуд, – разворачивая белоснежную салфетку, скрученную тонкой трубочкой, сказала Джульетта Дмитриевна. – И вы наконец сможете познакомиться с хозяином этого великолепного дома. А теперь, прошу вас, угощайтесь и не вздумайте стесняться. Начните с паштета – это нечто удивительное. Особенно если вы не забудете о кусочке хлеба, посыпанного травами и слегка пропитанного маслом. Говядину специально нарезали так тонко – она должна таять во рту. Нет, не должна, – Джульетта Дмитриевна засмеялась. – Обязана! Просто обязана! И не откладывайте чернослив в сторону – это ошибка.
Бросив на Кэри быстрый взгляд, Ребекка неторопливо, но с особым усердием положила на тарелку чернослив и говядину. Она также не пропустила хлеб и паштет. Трое слуг сделали большой круг, предлагая различные блюда, но графиня попросила их все поставить на стол и удалиться.
– Мы вполне можем справиться сами, – сказала она и подперла щеку кулаком.
«Дафна посчитала бы это невоспитанностью», – мысленно отметила Кэри и сосредоточилась на паштете. Мачеха одобряла лишь ровную спину и часто морщилась, когда рукав платья касался скатерти.
– Необыкновенно вкусно, – произнесла Ребекка Ларсон и отправила в рот еще один малюсенький кусочек говядины.
– Кэри, не медли, – поторопила Джульетта Дмитриевна. – Попробуй эти блюда, мне интересно твое мнение.
«О, с большим удовольствием!» – мысленно отозвалась Кэри и, идя на поводу голода, решительно протянула руку к серебряной лопаточке. Но рука замерла в воздухе, потому что только сейчас взгляд пробежался по столу в поиске: чего бы съесть в первую очередь?.. Удивление – вот что теперь было написано на лице Кэри. Она посмотрела на Ребекку, но та лишь насмешливо скривила губы, будто говорила: «А что тебя изумляет? Разве ты ранее не бывала в знатных домах?»
– Рулеты из печени с сыром, курица с грибами в пряном соусе, летний пудинг, блинчики с икрой и фасолью, овсяные лепешки с пряностями, – помогая выбрать, перечислила Джульетта Дмитриевна, не сводя глаз с Кэри. Так смотрят, когда хотят абсолютно точно уловить реакцию человека на что-либо.
Нет, такие кушанья не подавались в знатных домах, во всяком случае в тех, куда был открыт доступ Ребекке Ларсон. Каждый завиток масла, каждая веточка зелени, каждый грибочек, зернышко, стручок, лимонная долька – находились на своем месте и буквально манили! Белые и бледно-голубые тарелки как дар преподносили необычные в исполнении блюда, наполняющие воздух всевозможными ароматами, от которых аппетит издавал стоны нетерпеливого отчаяния. Прохладное равнодушие Ребекки могло объясниться лишь тем, что изумление она испытала вчера, когда приехала, а также тем, что она не считала нужным демонстрировать свои чувства.
«Уж не знаю, где еще подают подобные блюда, – подумала Кэри, – но я такое вижу впервые!»
– Пожалуй, я съем рулеты из печени с сыром, – выпалила она, сомневаясь, что угадает их. – И еще блинчики с икрой и фасолью, а еще... Вот это... – Как назвать горку тонко порезанных овощей, политую соусом и щедро украшенную золотистыми шариками (хрустящими на вид), она понятия не имела. – И эти треугольнички с зеленым маслом... Это же масло?
– Да, действительно масло, – согласилась Джульетта Дмитриевна, откинулась на высокую спинку стула и продолжила наблюдать за гостьей.
В ее карих глазах сверкнуло одобрение, но Кэри не заметила этого, отправляя на свою тарелку все, что попадалось под руку. Попробовав в первую очередь блинчики, она чуть не издала стон восхищения и, не откладывая знакомство с паштетом, отломила кусочек булочки.
– У мистера Уолтера Эттвуда очень хороший повар, – мягко произнесла Ребекка.
– Да, наверное, – ответила графиня. – Но половину этих блюд я приготовила сама.
В ее голосе было столько гордости и удовольствия, что Кэри не сразу поняла смысл слов. Джульетта Фрезер, графиня Бенфорд, сама готовит говядину и пудинг... Да, да! Она, одетая в роскошное платье, усыпанная драгоценными камнями, расхаживает по кухне, а фасоль, картофель и томаты маршируют за ней туда-сюда! Сами моются, чистятся, режутся и шествуют к тяжелой сковороде!
Эту картину можно было представить только так. Кэри автоматически посмотрела на ухоженные руки Джульетты Дмитриевны и кивнула своим мыслям – ага, овощи маршируют сами! Но заглянув в глаза графини, она поняла, что сказанное вовсе не шутка. Вспомнились строки из письма, ароматы в карете, начало этого обеда...
«Похоже, Джульетта Дмитриевна увлечена кулинарией... Точно. И вполне возможно, что рулеты из печени она скручивала сама или... Или, скорее всего, кто-то скручивал их под ее руководством. – Кэри перевела взгляд на Ребекку Ларсон, но та сидела спокойно и мило улыбалась. Наверное, не верила. – Если я напишу Дафне, что большую часть времени графиня проводит в кухне и поэтому я ее редко вижу... Дафна объявит меня сумасшедшей и захочет немедленно показать врачу...»
Проглатывая смех, Кэри уделила должное внимание паштету и треугольничкам с зеленым маслом, но очень скоро ей пришлось прерваться, потому что сначала раздались шаги, а потом Джульетта Дмитриевна весело произнесла:
– А вот и Уолтер, надеюсь, он не будет сердиться на то, что мы его не дождались. Горячее должно быть горячим, а холодное – холодным, иначе вкус будет вовсе не тот.
Если бы Кэри успела проглотить говядину, действительно тающую во рту, она бы не поперхнулась, когда увидела хозяина поместья. Шаги становились слышнее, и уж конечно, они не принадлежали пожилому человеку. Они принадлежали победителю, дерзкому и уверенному в себе.
– Уолтер Эттвуд, граф Корфилд, – торжественно объявила Джульетта Дмитриевна, и через секунду Кэри закашляла.
Это был тот самый незнакомец... И теперь она могла рассмотреть его при свете дня. И она собиралась это сделать, как только кусочек говядины, застрявший в горле, отправится туда, куда ему и следует!
– Тебе помочь? – правая бровь графини приподнялась.
Кэри быстро сделала глоток воды и выдохнула:
– Нет, спасибо, все в порядке.
– Добрый день, – произнес Уолтер Эттвуд, и по его лицу пролетела мимолетная улыбка.
– Познакомься с девочками. Мои родственницы: Кэролайн Пейдж и Ребекка Ларсон. Я рада, что они наконец приехали к нам.
– И я бесконечно рад. Надеюсь, мой дом покажется вам гостеприимным и уютным.
– Добрый день, – тихо произнесла Ребекка. Ее щеки порозовели, глаза заблестели, отчего она стала еще красивее. – У вас очень уютно.
Кэри неотрывно смотрела на хозяина этого роскошного дома, а он лишь скользнул по ней равнодушным взглядом, точно никогда ранее не видел, подошел к графине, поцеловал ее руку и занял место во главе стола. Темно-русые волосы упали на лоб, отчего внешность Уолтера Эттвуда стала мягче.
– Горячее должно быть горячим, а холодное – холодным, – повторил он слова графини, видимо слышанные ранее. – Прости, Джульетта, я опоздал. Пришлось задержаться в Лондоне.
«Граф Корфилд... О-о-о... – Кэри мысленно застонала. Так вот почему на дверце кареты был герб! – Он граф... Граф! И это была его карета!» Она бы сейчас еще раз поперхнулась говядиной, но во рту уже ничего
