– Не чувствую, – наконец-то ответила Таня, переключая свое внимание на прозрачный желеобразный десерт. Дрожит, зараза... тронешь его, и дрожит...
– Тигры... они, когда сытые... – Лидочка икнула и, пытаясь удержать свою мысль, быстро закончила фразу: – Они нормальные, понимаешь?
– Угу, – кивнула Таня, все же тыкая вилкой в желе.
– А Задольская... она хоть сытая, хоть голодная... – Лидочка осеклась и, откинувшись на спинку стула, замерла.
– Ты чего?
– Наших бьют... – тихо произнесла Лидочка и, вскочив с места, повторила фразу, но уже гораздо громче. – Наших бьют!
Таня подняла голову и увидела Зойку. Маленькую тощую Зойку, превратившуюся в нахохлившегося воробья и вступившую в неравную схватку с «великой актрисой» (Задольская была выше на целую голову). Ничего себе!
Переглянувшись, Лидочка и Таня, точно по команде, подскочили и бросились на выручку к подруге. Свободная художница никогда не одобряла кровавых драм и надеялась урегулировать конфликт путем мирных переговоров, а бывшая владелица ресторана, наоборот, не собиралась церемониться и разбираться, кто прав, кто виноват. «Наших бьют!» – какие тут могут быть сантименты?
Подлетели они вовремя. Задольская, вцепившись в Зойкин рукав и явно намереваясь оторвать его «с корнем», гневно демонстрировала большущее пятно на собственном платье. «Она нарочно меня толкнула, и я облилась шампанским», – сообщила она уже в третий раз, надеясь на поддержку общественности. Инцидент, по сути, был вялым – присутствие мужчин сдерживало Задольскую от той реакции, которая рвалась на свободу. Позволить себе роль скандалистки она не могла.
Внутренне собравшись и оценив прибывшее подкрепление по достоинству, Ирина с неохотой отпустила Зойку и, презрительно хмыкнув, бросила в ее сторону весьма обидную фразу: «Чего еще можно ожидать от такой неудачницы»...
– И это ты говоришь мне? – взвилась Зойка. – Мне?!
Захлебнувшись собственным негодованием, она сдвинула тонкие брови на переносице и дернулась вперед. Но Лидочка держала ее крепко.
– Пусти меня! Я должна ей хорошенько треснуть, – пискнула Зойка, пытаясь вырваться из крепких рук матери троих детей.
– Посмотри, посмотри, что ты сделала! – опять ткнула пальцем в пятно Задольская. – Ты знаешь, сколько стоит это платье? Хотя вряд ли, в таких магазинах ты не бываешь.
– Дорогая, не стоит так расстраиваться, – ровным голосом произнес жених Задольской. – Завтра я куплю тебе все, что ты пожелаешь.
Таня посмотрела на мятый Зойкин рукав, обнаружила на шве дырочку, из которой торчала короткая нитка, и развернулась к Задольской и ее жениху. Ага. Значит, этот самодовольный фрукт купит Ирке новое платье – прекрасно! А Зойке кто возместит ущерб? Кто?!
Почему-то в эту минуту все негодование сфокусировалось именно на женихе... Крутой бизнесмен! Влегкую может подарить своей невесте машину!.. Стоит и взирает на них с полнейшим равнодушием, будто они действительно неудачницы!
– Ваша невеста испортила платье моей лучшей подруге, – сказала Таня, испепеляя взглядом спокойное лицо жениха бывшей одноклассницы. Показалось или в его глазах мелькнула скользкая снисходительность? – Как насчет того, чтобы исправить это маленькое недоразумение?
– Да! – обрадовалась Зойка и еще раз дернулась в цепких объятиях Лидочки. – Павел Сергеевич, как насчет того, чтобы возместить мне ущерб? Моральный, так и быть, я вам прощаю, но вот материальный...
– Ничем не могу помочь, – ответил Барков и, давая понять, что вопрос закрыт, взял невесту под руку и, обратившись к ней, добавил: – Дорогая, мне кажется, нам пора.
Ирочка Задольская от счастья и восторга подпрыгнула до небес. Ха! Как они уделали этих тетех! Павел просто прелесть – такой умница... Ну, Зойка-то птица не важная, устраивать с ней дуэли мало интереса, но вот первый раз удалось щелкнуть по носу Таньку Семенову – вечную соперницу и задаваку! Она возомнила себя крутой бизнес-леди, но это все на пустом месте! Да где бы она сейчас была, если бы ее влюбчивый дядюшка не укатил в Америку, оставив дорогой племяшке ресторан? Известно где – торговала бы сковородками и чайниками, и шмотки бы покупала не в фирменных магазинах, а на рынке! А то кому-то все – готовый ресторан на блюдечке сразу же после института, а кому-то тухлые роли – две фразы на выходе и одна после антракта!
В душе Тани витали иные чувства и эмоции... и не витали, а закручивались в тугой кулек торнадо. Кто прав, кто виноват – в данную минуту ее волновало мало. Зойка шла на встречу одноклассников как на праздник, а эта ехидна испортила ей настроение и даже извиняться не собирается! Можно не сомневаться – Задольская первая сказала какую-нибудь гадость и спровоцировала скандал, наверняка в обществе своего жениха она чувствует полнейшую вседозволенность!
– Вы никуда не пойдете, пока не принесете извинения моей подруге, – выпалила она, расправляя плечи и делая шаг вперед. – Понятно?
– Да! – опять обрадовалась Зойка. От восторга подпрыгнула и наступила острым каблуком на ногу Лидочке.
– М-м-м, – мужественно сдержала крик мать троих детей.
– Вот еще, – фыркнула Ира и едко улыбнулась.
– Ничем не могу помочь, – повторил свою фразу Павел Сергеевич Барков.
Таня подняла голову и встретилась с ним взглядом... Опять это неприятное снисхождение... Опять!
Мысленно досчитав до пяти, она глубоко вдохнула пропитанный музыкой и сигаретным дымом воздух, затем резко протянула руку вперед – к карману белоснежной рубашки жениха, сжала похолодевшими пальцами жесткий отглаженный край и... И в одно мгновение с треском оторвала карман, да так, что он печально повис, демонстрируя торчащие во все стороны нитки.
«Никто не смеет обижать Зойку!» – мелькнуло в голове Тани.
О, теперь, когда справедливость восторжествовала, она могла себе позволить самую победную из всех победных улыбок!
Глава 3
Шаг к пропасти
Денег не хватило. Увы, увы, увы – не хватило.
Таня сидела за кухонным столом и смотрела то с недоверием на счета, то с надеждой на калькулятор. Так... надо еще раз все хорошенько проверить, возможно, она попросту ошиблась...
Раньше бухгалтерией занималась давнишняя приятельница дяди – болтливая и несколько нервная Вероника Николаевна. Опыта у нее было предостаточно, да и дела она вела отлично (Таня ей доверяла целиком и полностью). Но четыре месяца назад, прогуливаясь по своему дачному участку, она надумала залатать крышу сарая, и эта затея закончилась весьма плачевно. Старая лестница не выдержала приличного веса уже немолодой женщины, и Вероника Николаевна отправилась в больницу с переломом ноги. Лечиться пришлось долго: то кости не так срослись, то образовалась непонятная припухлость, то еще что-то. Устав от врачей и болячек, Вероника Николаевна убрала в шкаф всю бухгалтерскую литературу и твердо сказала себе: «Хватит, проживу на пенсию, пора уже и об отдыхе подумать». А как раз в это время ресторан пошел ко дну – искать нового бухгалтера смысла не было. Таня немного поразмышляла (а не нанять ли временного?) и, махнув рукой, решила во всем разобраться самостоятельно, а уж потом, если понадобится... может быть... видно будет...
Теперь она жалела о своей безответственности.
– Попробуем еще раз, – протянула Таня, сбрасывая цифры на калькуляторе.
Счет за колбасные изделия... не так уж и много.
Счет за стулья... вроде он был оплачен... нет, не был.
Счет за четыре карниза... н-да.
Счет за междугородние переговоры (ау, дядя!)... ну, сумма маленькая, ничего страшного (хм, у дяди свои дела и заботы).
