тряхнул головой, надеясь упорядочить мысли, и, проходя мимо калитки, бросил Василичу предупреждение: «Ты только рубильники не перепутай». Хлопнул себя ладонью по лбу и гордо выпятил грудь – придумал, придумал нужную формулировку!
– Во сколько ты обычно уезжаешь на работу? – Полина решила завести непринужденную беседу, которая отодвинула бы случившийся поцелуй в сторону. И почему она постоянно вспоминает об этом… и самодовольное выражение лица Андрея ужасно раздражает. Он, по-видимому, считает, что одержал маленькую победу… ну-ну…
– Часов в восемь.
– Я тоже завтра поеду в «Анни» рано – куча дел. Кстати, кто-то мне обещал финансовую поддержку…
– А я от своих слов не отказываюсь. Скажи, какая тебе нужна сумма, и ты ее получишь.
– Мне нужно много денег, – улыбнулась Полина, – очень много денег.
– А могу я поинтересоваться, на что ты их собираешься потратить?
– Исключительно на салон… на расширение бизнеса, – ответила Полина. Да, она не какая-то простушка. У нее свой бизнес! Она крутая девчонка, которая рано встает и с нетерпением окунается в работу. Полина закрыла на секунду глаза и представила свой почти чистый стол, на котором вдруг волшебным образом появляются стопки пухлых папок, факсы и прочие бумаги, телефон разрывается от звонков, на мониторе – таблицы, и в каждой клеточке слова, цифры, слова… Да, это ее будни. Ага. Трудовые будни.
– Молодец, – похвалил Андрей, – если понадобится помощь или совет, ты всегда можешь обратиться ко мне.
Он заварил чай, поставил перед Полиной ярко-оранжевую кружку, тарелку с печеньем и сел рядом в кресло. Помогать в его интересах, а значит, он готов потратить пару-тройку часов на разбор ее проблем. Салон у нее средненький, хотя перечень услуг впечатляет, такое чувство, будто каждая новинка в области ухода за внешностью тут же внедряется в работу. Но в Интернете отзывы об «Анни» вялые и в основном упираются в плохую организацию и низкую квалификацию персонала. Конечно, вип-дамочек встречают у двери, обхаживают и сажают в кресла лучших мастеров, а вот на остальных, похоже, сил не тратят. Что, конечно же, непохвально.
Андрей хитро посмотрел на Полину: «Ну, давай же я тебе помогу, соглашайся, обсудим минусы и плюсы, проанализируем ситуацию, набросаем план… финансовые вложения – далеко не гарантия успеха, ты и сама это знаешь».
Протянув руку, он взял печенье. Полина – она сидит в кресле у окна и тоже на него смотрит – прикидывает, размышляет.
– Так как насчет помощи? – спросил он.
– Возможно, – ответила она. – Но деньги лучше вперед.
Андрей засмеялся.
– Сколько?
Она подняла глаза к потолку, нахмурилась и назвала заведомо огромную сумму – столько для начала ей и не нужно было.
Ну а что?
Немного переборщила, но исключительно проверить – пожадничает или нет.
– Хорошо, – спокойно ответил Андрей. «Обнаглела, конечно, но ладно». – Скину тебе на счет в течение недели.
Полина осталась разочарована его равнодушием и почему-то никакого удовольствия от свалившегося богатства не испытала. А раньше она бы вмиг распланировала: часть на отдых, часть на шмотки, часть на загулы по клубам и ресторанам, часть на «Анни». У папочки деньги она всегда брала легко и с радостью, у фиктивного мужа собиралась брать точно так же, в конце концов, у них договор (и делать ей больше нечего, как только накручивать себя подобной ерундой), но в душе барьер…
Это поцелуй все испортил! Не надо было на него отвечать! А вот пусть теперь Андрей и платит за ее душевный дискомфорт, возмещает моральный ущерб… На лице Полины заиграла улыбка.
«Опять какую-нибудь шкоду придумала», – усмехнулся Андрей и, услышав призывный звук мобильного, встал и взял с подоконника телефон. Эсэмэска от Макса! Переживает, надеется или спешит поделиться придуманным планом обольщения.
Нажатие кнопки и…
Полученное сообщение Андрей перечитал несколько раз – его фантазии не хватало на то, чтобы уловить скрытый смысл, который Макс хотел до него донести. А то, что в эсэмэске содержится тонкий намек на толстые обстоятельства, сомневаться не приходилось.
Так… варианты следующие:
1. Макс сошел с ума.
2. Макс пьян.
В принципе может быть и то и другое…
– Твой дружок интересуется, хорошо ли ты провел время в закрытой бане? – иронично спросила Полина.
– Мне казалось, этот вопрос должны задать тебе сестры, – не менее едко ответил Андрей.
Фыркнув, она повернула голову к окну. Конечно, они обсуждают ее, будут теперь нагло перекидываться эсэмэсками и…
Свет в домах напротив погас.
Потом загорелся.
Потом опять погас.
Опять загорелся.
Затем погас свет на улице, расположенной перпендикулярно.
Загорелся.
Мигнул и погас.
Затем загорелся.
Затем погас с двух сторон одновременно…
Полина встала и подошла к окну.
– И часто у вас тут перебои со светом бывают? – спросила она, прижимаясь лбом к стеклу.
– А что? – Андрей шагнул к ней и тоже посмотрел в окно.
Свет на соседних улицах загорелся. Затем погас только напротив.
– У тебя свечи есть? – на всякий случай поинтересовалась Полина. – Что это вообще?
«А это, по всей видимости, и есть обещанный конец света», – тяжело вздохнул Андрей. Макс сошел с ума. Макс пьян.
Свет вспыхнул везде, но погас на их линии.
– Замечательно, – прокомментировала Полина, устремляя взгляд на люстру – загорится или нет? Нет. – Так у тебя есть свечи?
– Подожди минутку, – ответил Андрей и направился к двери. Макс написал, что нужно выходить, а куда еще выходить, как не на улицу?
На ступеньках лежал большой целлофановый пакет, который выглядел полупустым и оказался легким.
Зайдя в комнату, Андрей взял с полки навесного шкафа зажигалку, щелкнул ею и с опаской заглянул внутрь пакета…
«Идиот», – мысленно застонал он и еще раз тяжело вздохнул.
– Свечи есть, – сказал он и вынул из пакета сначала небольшой букет, а затем всевозможные свечи в количестве приблизительно пятнадцати-двадцати штук (весь ассортимент супермаркета, расположенного рядом с домом Макса). Свечи толстые, тонкие, шарообразные, в виде фигурок животных, сердец, ангелочков, кривых сосулек, две гелиевые в высоких стаканах и последняя… огромная, как колонна Большого театра. Вот эту огромную Андрей и зажег в первую очередь, а затем и остальные.
Полина взирала на это действо молча, сначала с изумлением, после с насмешкой, а затем с приятным теплом в груди. Огоньки загорались – один, другой, третий… комната постепенно освещалась, и уже можно
