сокровищами. Все прежние чувства умолкли в нем: он забыл и небо и свой обет. Странница втолкнула его обратно в келью. Он схватил один кинжал, она — другой. Отшельник уже хотел ударить Фауста, но тут дьявол разразился адским хохотом, и Фауст увидел в руке стоявшего на коленях святого мужа занесенный кинжал.
Ф а у с т: Проклятый! Ты носишь маску благочестия, а сам хочешь убить своих гостей!
Отшельник в ужасе упал на землю. Странница, которая была исчадием ада, предстала перед ним в своем подлинном, ужасном облике и исчезла.
Фауст велел дьяволу сжечь келью вместе с ее лицемерным обитателем. Ликуя, дьявол повиновался, и хижина сгорела дотла. На другое утро крестьяне горько оплакивали смерть праведника. Они собрали его кости и стали поклоняться им как мощам святого.
6
Наутро Фауст и дьявол прибыли в Майнц и остановились перед домом Фауста. Молодая жена Фауста с радостным криком бросилась в объятия мужа. Она ласкала и целовала его и вдруг горько разрыдалась. Дети с шумом окружили отца, обнимали его колени и жадно обыскивали карманы. Седовласый отец Фауста нетвердой походкой вышел к сыну и печально подал ему руку. Фауст был тронут. Он прослезился и с гневом взглянул на дьявола. Потом Фауст спросил жену, о чем она плачет, и женщина ответила, рыдая:
— Взгляни, Фауст, на своих голодных детей. Посмотри, как они ищут хлеба у тебя в карманах. Кто может видеть это без слез? Они давно уже ничего не ели. Мы были так несчастны. Все твои друзья нас покинули, и теперь, когда я вижу тебя, мне кажется, что я увидела лик ангела. Но мы с твоим отцом больше страдали за тебя, чем за себя. У нас были такие страшные сны и видения: когда мои глаза, уставшие от слез, смыкались, я видела тебя насильственно отторгнутым от нас, и все кругом было так мрачно и страшно.
Ф а у с т: Сон твой, дорогая, отчасти сбывается. Взгляни на этого рыцаря. Он хочет наградить твоего мужа за заслуги, которых не признало наше жестокое отечество. Я связал себя обещанием сопровождать его в далекое и длительное путешествие.
О т е ц: Сын мой, оставайся на родине и честно добывай свой хлеб, как велит нам священное писание.
Ф а у с т: И умри голодной смертью, всеми забытый и брошенный, как учит нас опыт!
Молодая женщина зарыдала еще горестнее, а дети кричали: «Хлеба, хлеба!» Фауст подал знак дьяволу, который позвал одного из своих слуг, и через несколько минут тот явился, неся на плечах тяжелый сундук. Фауст открыл крышку и бросил на стол туго набитый мешок с золотом. Как только он развязал его и засверкали монеты, печальные лица сразу прояснились. Затем Фауст стал вынимать из сундука роскошные наряды и драгоценные украшения и передавать их жене. Слез молодой женщины как не бывало: тщеславие быстро осушило ее глаза, как сушит солнце траву от росы, и радость разлилась по ее лицу. Дьявол улыбался, а Фауст бормотал про себя:
— О, чары золота, магия суеты! Теперь я вижу, что мой отъезд может вызвать только притворные слезы… Смотри, жена, вот плоды моего путешествия! А ведь если я останусь на родине, то нам всем вместе придется голодать. Разве это будет лучше?
Но она ничего не слышала. Стоя перед зеркалом, она примеряла красивые платья и драгоценные безделушки. Маленькие девочки в восторге прыгали вокруг матери и, подражая ей, примеряли наряды, которые она откладывала в сторону. Тем временем слуга подал роскошный завтрак, и дети бросились к столу, криками выражая свое ликование. А мать совершенно забыла про свой голод.
Отец Фауста тихо сказал сыну:
— Если все это ты добыл честным путем, сын мой, то возблагодарим бога и будем радоваться его дарам. Уже несколько ночей подряд меня мучили ужасные видения и предчувствия, но я надеюсь, что они были вызваны только нашим горем.
Эти слова старого отца глубоко запали в душу Фауста, но радость при виде детей, так жадно и весело поглощавших пищу, ласковый и благодарный взгляд, который бросал на него его любимый старший сын, сознание, что семья спасена от нищеты, недовольство прошлым и тайная жажда наслаждений успокоили его волнение. Дьявол прибавил к лежавшему на столе золоту значительную сумму от себя, подарил жене Фауста еще одно драгоценное ожерелье, оделил подарками каждого из детей и заверил всех, что вернет им Фауста богатым, здоровым и счастливым.
7
Фауст отправился с дьяволом к одному из своих друзей, которого они застали в большом горе. Он спросил друга о причине его печали, и тот рассказал, что сегодня в полдень решается в суде его дело, которое он непременно проиграет, хотя право на его стороне.
— Дорогой Фауст, — прибавил он, — мне не остается ничего иного, как только просить милостыню или броситься в Рейн там, где он глубже всего.
Ф а у с т: Почему вы так уверены, что проиграете дело, если закон за вас?
Д р у г: Да, но пятьсот золотых моего противника — против меня, и так как я не могу дать больше, то, следовательно, должен погибнуть.
Ф а у с т: Только и всего? Ведите меня к вашему судье. Со мной друг, который охотно помогает в таких делах.
Судья оказался чванным, надменным человеком, который и смотреть не хотел на бедняков. Фауст давно уже знал, что он за человек. Когда они вошли, судья досадливо прикрикнул на друга Фауста:
— Что вы пристаете ко мне? Вы же знаете, что слезами правосудие не подкупишь.
Огорченный друг Фауста покорно опустил глаза.
Ф а у с т: Господин судья, вы совершенно правы. Слезы — вода, они только щиплют глаза тем, кто их проливает. Но вы ведь знаете, что право на стороне моего друга.
С у д ь я: Уважаемый Фауст, вы мне известны как человек, расточивший все свое состояние и невоздержанный на язык. Какое дело правосудию до его слез? Право и закон — разные понятия. Право может быть на стороне вашего друга, но это еще совсем не значит, что закон будет за него.
Ф а у с т: Вы считаете, что право и закон так же не имеют между собой ничего общего, как справедливость и судья, не так ли?
С у д ь я: Уважаемый Фауст, я уже сказал вам, что считаю вас…
Ф а у с т: Может быть, мы ошибаемся друг в друге, господин судья. Однако не стоит труда мыть арапа — он ведь от этого не станет белее.
Фауст открыл дверь. Вошел дьявол.
Ф а у с т: Вот мой приятель. Он предъявит вам документ, который, возможно, придаст делу моего друга иной оборот.
Увидев богато одетого дьявола, судья тотчас сделал любезное лицо и попросил обоих сесть.
Ф а у с т: Мы можем говорить и стоя.
Он обратился к дьяволу:
— Покажите-ка документ, который мы нашли.
Дьявол отсчитал пятьсот золотых и остановился.
С у д ь я: Документ недурен, господа. Но противник давно уже представил такой же.
Ф а у с т: Значит, нашим мотивам необходимо придать больший вес.
Дьявол отсчитал тысячу и опять остановился.
С у д ь я: Да, действительно, это обстоятельство я совершенно упустил из виду. Против таких аргументов не приходится спорить.
Он схватил золото и запер его в шкаф.
