необходимую информацию, он, по сути никоим образом не поделился с бывшими сослуживцами своей – так, во всяком случае, это могло выглядеть со стороны.
«И черт с ними! – разозлился вдруг он. – Бегайте побольше, думайте быстрее. Какого черта я вообще должен за вас работать?»
После этого он заговорил с инспектором так же холодно и отчужденно, как и тот с ним. Наконец, его и Маркина отпустили – с большой неохотой. Они сели в маркинскую «субару», раскалившуюся под прямыми лучами солнца.
– Куда едем? – спросил Алекс, включая кондиционер. Натаниэль шепотом выругался.
– Ты чего?
– Горячо! – ворчливо ответил Розовски. – Не мог оставить машину в тени?
– Торопился.
– Что-то не похоже… Едем в аэропорт. У меня там еще одно дело.
Алекс тронул с места.
– Между прочим, – сказал он минут через десять, – ты обещал по дороге рассказать. Итак?
– Итак… – Розовски с наслаждением закурил. – Итак… Все началось с того, что в России прокатилась мощная волна ограблений пунктов обмена валют. Два года назад. Собственно, в нынешней криминальной обстановке это не могло вызвать особого любопытства. Когда каждый день что-нибудь взрывают, где- нибудь стреляют… Сам понимаешь. Странным, пожалуй, было только одно.
– Что именно?
– Когда инспектор Алон получил из Москвы ответ на запрос – касающийся Александра Ведерникова – оттуда же мы получили и сведения о том, какая сумма в общем была похищена. Двадцать миллионов. Сам понимаешь, сумма невероятная. И речи не могло идти о том, что это обычные грабежи. Плюс невероятно дерзкий характер ограблений. Для полиции нашей, впрочем, в этом не было ничего невероятного – учитывая ту информацию, которую они получают из газет и по телевидению об уголовном беспределе в России. А для меня это оказалось пунктом номер один.
– Ясно.
– Вторым пунктом стал список банков, которым принадлежали эти пункты и которые оказались, в итоге, пострадавшими. Очень странный список.
– В чем странность?
– В том, что этот список оказался точной копией соучредителей финансовой компании «Ари» – с российской стороны.
Маркин присвистнул:
– Ничего себе!
– Ты за дорогой следи, – посоветовал Натаниэль. – Чуть не вписался в грузовик.
– Не волнуйся, чуть-чуть – не считается… – он некоторое время сосредоточенно лавировал между громоздкими грузовиками и автобусами, пока не свернул на улицу с менее интенсивным движением. – Вот, порядок. Дорога будет немного длиннее, зато спокойнее. А откуда ты взял список?
– Покойный Розенфельд позаботился, – пояснил Натаниэль. – С помощью письма, которое я, по забывчивости, так и не удосужился отдать Ронену. Теперь уже в этом нет смысла.
– Письма? – Алекс удивленно хмыкнул. – Которое ты нашел в номере Соколовой? Я его тоже читал. А, собственно говоря, что там такого было?
– Там говорилось о портрете несколько раз. Дескать, портрет – всего лишь отражение внешних черт человека. А вот в глубине… Или что-то в этом роде.
– Ну и что?
– Портрет был наклеен на картонный планшет. Яша Левин этим не занимается, он рисует просто на бумаге. И в таком виде отдает заказчикам. Как портрет Бройдера-Ведерникова.
– Ну и?…
– Побывав в Москве, Розенфельд, видимо, догадался о том, что с компанией, названной его именем, не все гладко. Он составил списочек учредителей и сумм, вложенных ими первоначально. Список это хранился у его бывшей жены. А она привезла его с собой в портрете. Идиотский способ хранения, но, как видишь, он оправдал себя.
– Мог бы и не оправдать, – заметил Маркин.
– Мог, – нехотя согласился Розовски. – Но ты ведь хочешь узнать все по порядку, а сам, то и дело, перебиваешь.
– Больше не буду.
– Так вот, несколько банков – совсем, кстати, немного – инсценировали серию ограблений валютных пунктов. Причем, не только в Москве, иначе оказалось бы, что в этих пунктах хранились слишком большие суммы. Затем эти же банки учредили финансовую компанию «Ари». Компанию… как бы это сказать… одноразового употребления.
– То есть?
– Ну, помнишь, как у Шекспира в «Макбете» Банко говорит о ведьмах: «Пузыри земли». Появились – лопнули. Вот и эта компания. Появилась, подержала некоторое время нужную сумму на своих счетах, перевела эту, аккумулированную ею сумму в нужный момент в нужное место – и объявила о своем банкротстве. Ясно?
– А сумма, значит, появилась от грабителей?
– А никаких ограблений и не было. Ты не очень внимательно слушаешь. Инсценировка. План, по словам Бройдер-Ведерниковой, принадлежал Моше Левински. Один из центральных исполнителей – Александр Ведерников, ставший у нас в Израиле Шмуэлем Бройдером.
– И Розенфельд ни о чем не знал?
– Во всяком случае, до своей поездки в Москву, около полугода назад. Видимо, и он обратил внимание на сходство списка жертв ограблений с составом учредителей компании.
– То есть, он что-то копнул?
– Естественно.
– Зачем?
– Затем, зачем согласился дать новой компании свое имя. Ты же сам не так давно предположил, что связан этот его шаг был с желанием произвести впечатление на дочь. Соответственно, зная о не очень красивых историях, время от времени происходящих с российскими финансовыми учреждениями, он решил повнимательнее рассмотреть, что собой представляют его партнеры.
– И что же – понял?
– Думаю, да. Поэтому и включил в страховой полис пункт об убийстве.
Некоторое время они ехали молча.
– Кстати, – сказал вдруг Натаниэль, – тебя все еще интересует, почему именно Габи?
– Интересует.
– Моше встретил его в Турции. Помнишь, наш Габи на Песах ездил в Марморис?
– Помню.
– Тогда же там отдыхало руководство компании «Интер»: Левински с женой, Яновская, прочие… Не было только Розенфельда, находившегося в Москве. Так вот, они жили тогда в одном и том же отеле – «Элеганс», как ты правильно отметил… В казино Моше обратил внимание на азартного молодого парня, которому не повезло в рулетку. Они познакомились. Впоследствии, разрабатывая свой план убийства Розенфельда, Моше вспомнил об этом знакомстве – идеальная кандидатура (с его точки зрения): работает в детективном агентстве, имеет дело с русскими, нуждается в деньгах. И никого не знает. Разумеется, Габи забыл о случайном знакомстве в казино отеля «Элеганс» в турецком городе Марморисе. А вот Левински, когда решил избавиться от Розенфельда – вспомнил. И разыграл, для начала, спектакль со слежкой за подозрительным мужем. Дальше ты все знаешь.
– А как насчет Галины Соколовой? – спросил Алекс.
– Тут свою роль сыграла Бройдер-Ведерникова, – ответил Натаниэль. – Люди, занимавшие номер по соседству с Галиной Соколовой в гостинице «Мацада», думаю, опознают в ней некую Эстер из Министерства абсорбции, приходившую к ним в день убийства их соседки. Вот типичное заблуждение: надежда, что сбитые с толку репатрианты не запомнят нового человека.
