препровожден в тюрьму, – он скороговоркой произнес заклятье, после чего вокруг запястий частного детектива обвились тоненькие сверкающие цепочки.
Шесть рослых патрульных, ожидавших на крыльце у бело-синего «онагра», растерялись. Они не предполагали, что человек, которого им было предписано арестовать и доставить в Дом Баэль-Дина лично судье Габриэлю, выйдет из подъезда в сопровождении полицейского мага-эксперта с уже надетыми наручниками. Ницан мысленно похвалил себя за надежное охранное заклятье, которое ему удалось наложить на входную дверь – хотя каким образом удалось, с учетом вчерашнего состояния, он и сам не понимал. Скорее всего, на автопилоте.
– В чем дело? – высокомерно поинтересовался Лугальбанда у старшего полицейского.
– Нам предписано арестовать вот этого человека, – ответил тот.
– Но он уже арестован, – небрежно заметил маг-эксперт. – И будет препровожден в центральную городскую тюрьму для отбытия наказания за незаконное использование судейской магии, – при этом Лугальбанда продемонстрировал начальнику патруля изъятый жезл. – Через неделю вы сможете его забрать оттуда. Но не раньше.
Полицейский попытался было возражать, но Лугальбанда, не дожидаясь реакции приунывшего служителя закона, сердито подтолкнул в спину Ницана, с удовольствием слушавшего разговор: «Давай двигай, чего уши развесил...»
Соседи Ницана, люди в основном праздные, облепили окна ветхого трехэтажного здания и громко обсуждали происходящее. Впрочем, в Южном квартале Тель-Рефаима жили люди, к полиции симпатии не питавшие, так что обсуждение это сводилось главным образом к любопытным сравнениям неподвижно стоявших стражей порядка с различными представителями фауны, в том числе и потусторонней.
Лугальбанда быстро подвел Ницана к старенькому «рахабу-оникс», втолкнул его в машину, после чего сел за руль, на прощанье помахав рукой полицейским. Машина понеслась по утренним улицам Тель- Рефаима, еще относительно свободным от транспорта.
Спустя какое-то время сыщик обнаружил, что они едут в направлении, противоположном площади Баэль-Дина, на которой располагались полицейское управление и городская тюрьма.
– Не верти головой, – буркнул Лугальбанда. – В тюрьму успеешь.
– А я туда и не тороплюсь, – ответствовал Ницан. – Просто интересуюсь, где ты собираешься держать меня целых пять дней?
Маг-эксперт не ответил. Сыщик уселся поудобнее и закрыл глаза. Оставшуюся часть пути он ругал себя последними словами – сначала за то, что накануне так бездарно напился, а затем за то, что не продолжил это занятие сегодня с утра, до явления служителей закона. Тогда по крайней мере в «рахабе» Лугальбанды покоилось бы бесчувственное тело, которому в принципе было бы наплевать на весьма неприятные перспективы.
Машина свернула на проспект Баал-Пеора и остановилась у трехэтажного особняка, украшенного государственным гербом. Ницан тяжело вздохнул. Конечно, криминалистическая лаборатория Лугальбанды приятнее, чем камера городской тюрьмы, но пребывание здесь никак не может быть постоянным.
– Вылезай, – скомандовал маг-эксперт. – Попробуем разобраться с твоими проблемами.
Ницан подчинился. Высунувшемуся из кармана куртки Умнику он посоветовал остаться в машине. Или вернуться домой.
На мордочке Умника появилось сомнение.
– Да-да, – сказал Ницан. – Там тебе не понравится, – он уже ощущал сильное покалывание в кончиках пальцев, свидетельствовавшее о сильном магическом поле, окружавшем резиденцию Лугальбанды. Умник видимо тоже почувствовал это, потому что грустно опустил голову и запрыгал вдоль по шоссе прочь отсюда. На прощание он вручил Ницану полный бокал черной ашшурийской настойки. Так детектив и проследовал за Лугальбандой с бокалом, который держал обеими скованными руками.
Горячая маслянистая жидкость, обильно приправленная специями, несколько прояснила мозги, и Ницан с благодарностью помянул Умника. Хитрая мордочка на мгновение возникла в облачке пара, поднимавшегося над бокалом, и тут же исчезла.
Маг-эксперт быстро провел своего непутевого приятеля по пустым коридорам к массивной двери в торце здания. По обе стороны располагались двухметровые статуи, изображавшие две ипостаси бога правосудия Баэль-Дина: справа в образе чудовища из преисподней, вонзающего десятисантиметровые клыки в извивающегося нераскаявшегося грешника, слева – милостивого судьи, к ногам которого приникали крохотные фигурки опять же грешников, но – раскаявшихся.
Сопровождаемый Лугальбандой Ницан вошел в гигантский кабинет мага-эксперта. Кабинет более походил на жертвенное святилище одного из подземных богов-Ануннаков, нежели на полицейскую лабораторию. Глядя на гигантские челюсти какого-то чудовища, возлежавшие на причудливой формы подносе, Ницан невольно попятился. Позади оказалось кресло, и детектив с размаху плюхнулся в него, ухитрившись не расплескать ни капли драгоценной черной жидкости из бокала.
– Так вот, – сказал Лугальбанда, усаживаясь напротив. – Как ты сам понимаешь, я вовсе не собираюсь прятать тебя здесь целую неделю. Я просто хочу, чтобы ты рассказал мне в спокойной обстановке, что на самом деле случилось вчера в храме Анат-Яху или его окрестностях. После чего мы с тобой вместе попробуем придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации. Понятно?
Ницан неторопливо допил остаток настойки, поставил бокал на поднос рядом с ископаемыми челюстями и лишь после этого ответил:
– Понятно.
Глядя на своего друга, вольготно развалившегося в старинном кресле и с любопытством глазевшего по сторонам, Лугальбанда покачал головой и тяжело вздохнул.
– Похоже, ты не отдаешь себе отчет в сложности ситуации, – сердито сказал он.
– Вот еще! – обиженно ответил Ницан. – Я прекрасно отдаю себе отчет во всем. То есть, я бы рад отдавать себе отчет во всем. Просто я ничего не помню... – он немного подумал. В черном провале, заменявшем его вчерашние воспоминания, так и не появилось ни одного светлого пятнышка. – Ну не помню, пропади оно все пропадом! – расстроенно повторил он.
– Надеюсь, теперь ты, наконец, понимаешь, к чему приводит пьянство, – назидательно сказал маг- эксперт. – Может, позволишь избавить тебя от твоего рапаита?
– Позволю, – буркнул Ницан. – Как-нибудь потом. При случае. Если уцелею... Вот что, – он поднялся со своего места. – Я благодарен тебе за то, что ты пытаешься мне помочь. Но разобраться вместе мы не сможем – я же говорю, ни черта не помню. Так раз уж ты вытащил меня из лап патруля, может, отпустишь на пару дней? А я попробую разобраться во всем самостоятельно.
Лугальбанда с сомнением посмотрел на чуть покачивавшегося детектива.
– Черт с тобой, – сказал он. – Валяй, разбирайся. Только учти: попадешь в руки правосудия, я тут ни при чем. Скажу – сбежал. И тебе припаяют еще и побег из-под стражи. Плюс разрушение охранного заклятья.
Ницан подумал немного. Побег из-под стражи, разрушение заклятья и даже незаконное пользование судейским жезлом в любом случае не перевешивало обвинения в убийстве. Он махнул рукой.
– Жезл ты мне, конечно, не вернешь, – сказал он.
– Конечно не верну, – сердито ответил Лугальбанда. – Для твоей же пользы.
– Вот именно, – проворчал Ницан, направляясь к двери. – Для моей же пользы. Все всегда знают, что нужно для моей пользы... Кто нашел тело? – спросил он от двери. – Храмовая стража?
– Нет, полицейский патруль, – ответил маг-эксперт. – Утром, в шесть часов. Сразу же произвели экспресс-экспертизу на предмет памяти орудия убийства. Дальше ты знаешь. Еще вопросы есть?
– Есть, – ответил сыщик. – Только я не знаю, как их сформулировать...
Маг-эксперт сердито фыркнул. Ницан махнул рукой и распахнул дверь.
– Погоди! – крикнул Лугальбанда. – Можешь ты мне сказать, что собираешься делать?
– Откуда я знаю... – буркнул Ницан. – Выкипит – будет каша. Не выкипит – будет суп.
– Что-что? – не понял маг-эксперт.
Ницан тяжело вздохнул.
– Так моя мама отвечала на вопрос соседки, что она готовит на обед, – объяснил он.
– Ага... – чуть растерянно промямлил маг-эксперт. – У тебя была умная мама.
