достоинств было то, что он умел находить безопасные места для встреч. В данном случае это место оказалось в порту, где сейчас было не слишком много народа, но и где в то же самое время такая встреча не вызовет особого удивления. К тому же здесь трудно установить аппаратуру подслушивания — шум порта скроет звуки голосов.
Кларк чувствовал себя ещё более обеспокоенным — если такое вообще возможно. В первое время несколько открытых контактов с недавно завербованным агентом всегда считались безопасными, однако с каждой новой встречей риск быстро возрастал, ив какой-то неизвестный момент открытые контакты следовало прервать. Кроме того, существовали и другие соображения. Что побудило Кимуру пойти на сотрудничество с русскими? Кларк не знал, каким образом Олегу Лялину удалось завербовать его. Деньги? Но русские не платили Кимуре за полученную информацию. Это не могло быть вызвано и идеологическими причинами — Кимура не был коммунистом. Может быть, честолюбие? Возможно, он считает, что кто-то мешает его продвижению, занял место, по праву принадлежащее ему? Или, что самое опасное, Кимура является патриотом, принадлежит к числу тех эксцентричных людей, которые считают, что только они понимают, что полезно и что вредно для их страны? А вдруг, как один раз не слишком элегантно заметил Динг, Кимура когда-то сел голым задом в навозную кучу и не может забыть этого? Действительно, выражение не слишком утончённое, но Кларку приходилось встречаться и с такими людьми. Попросту говоря, Кларку не было известно, почему Кимура стал русским агентом; ещё хуже было то, что любой побудительный мотив для измены всего лишь являлся оправданием предательства своей страны, а воспитание Кларка лишало его способности сочувствовать таким людям. Наверно, полицейские тоже не любят иметь дело со своими стукачами, подумал Джон. Впрочем, и это малоутешительно.
— Наша столь срочная встреча вызвана важными причинами? — спросил Кимура, шагая по середине пустынного причала. Отсюда были отчётливо видны грузовые суда, застывшие на якоре в Токийском заливе, и Кларк подумал, а уж не выбрано ли место встречи именно по этой причине.
— Ваша страна обладает ядерным оружием, — коротко заметил он.
— Что? — Кимура резко повернул голову и остановился. Его лицо смертельно побледнело.
— Так сказал ваш посол американскому президенту в Вашингтоне в субботу. Американцы в панике. По крайней мере это сообщили нам из московского центра. — По лицу Кларка пробежала типично русская улыбка. — Признаюсь, что как профессионал я восхищён вашей смелостью, особенно если принять во внимание, что вы купили наши ракеты, чтобы использовать их в качестве средств доставки ядерного оружия к цели. Кроме того, должен сообщить, что моё правительство крайне недовольно происшедшим.
— Эти ракеты могут быть нацелены на нас, — сухо заметил Чавез. — Мы обеспокоены таким развитием событий.
— Но я не знал об этом. Вы уверены, что это правда? — Кимура снова устремился вперёд, стараясь прийти в себя от неожиданности.
— У нас имеется высокопоставленный источник в американских правительственных кругах. Это не может быть ошибкой. — Голос Кларка, заметил Динг, звучал холодно и по-деловому, словно он говорил: посмотрите, здесь у вашего автомобиля царапина на бампере. Мой знакомый механик легко исправит это.
— Так вот почему они решили, что останутся безнаказанными, — пробормотал Кимура, словно лишь сейчас понял разгадку тайны. Он несколько раз глубоко вздохнул и лишь затем заговорил: — Но это безумие.
Это были три самых приятных слова, которые услышал Джон с тех пор, как ему сообщили в Берлин, что у него родился второй ребёнок. Настало время действовать. Он заговорил, как высокопоставленный офицер русской разведки, — ледяным голосом и не улыбаясь. В конце концов, офицеры КГБ лучшие разведчики в мире.
— Совершенно верно, дружище. Всякая попытка запугать великую державу является истинным безумием. Надеюсь, что те, кто ведут эту игру, понимают, насколько она опасна. А теперь послушайте меня, господин Кимура, послушайте внимательно. Моя страна крайне обеспокоена, понимаете? Крайне обеспокоена. Вы поставили нас в дурацкое положение перед американцами и перед всем миром. В вашем распоряжении находится оружие, которым вы можете угрожать не только Америке, но и нам. Вы начали шантажировать американцев, и мы не видим сколько-нибудь серьёзных причин для этого. Потому ваше поведение кажется нам непредсказуемым, а политически нестабильная страна, вооружённая баллистическими ракетами с ядерными боеголовками, вызывает у нас беспокойство. Этот кризис будет расти и может стать неуправляемым, если разумные люди не примут соответствующие меры. Нас не интересуют ваши торговые разногласия с Америкой, но, когда возникает опасность настоящей войны, мы испытываем тревогу.
— Кто вы, Клерк-сан?
— Я — полковник Седьмого отдела Первого главного управления Комитета государственной безопасности.
— Но мне казалось…
— Да, конечно, новое название, новое направление деятельности — какая чепуха! — презрительно фыркнул Кларк. — Кимура-сан, я офицер-разведчик. Моя обязанность — защищать свою страну. Я полагал, что назначение в Японию окажется простым и несложным делом, едва ли не синекурой, но теперь оказалось — я говорил вам о «Проекте Райана»?
— Помню, вы упомянули о нём однажды, но…
— После избрания Рейгана президентом Америки — в то время я был капитаном, таким же, как сейчас Чеков, — советское политическое руководство изучило идеологические убеждения нового американского президента и пришло к устрашающему выводу, что он может решиться нанести ядерный удар по нашей стране. Мы тут же повели работу, чтобы выяснить, насколько вероятно такое развитие событий. В конце концов нам стало ясно, что предположение было ошибочным, что Рейган при всей своей ненависти к Советскому Союзу вовсе не дурак.
Но что же мы видим теперь? — продолжал мнимый полковник Клерк. — Совсем рядом находится государство, тайно создавшее у себя ракетно-ядерный арсенал, безо всяких разумных причин угрожающее уничтожить страну, которая является для него скорее торговым партнёром и союзником, чем врагом. Государство, уже несколько раз нападавшее на Россию. Таким образом, приказ, полученный мной, очень похож на «Проект Райана» — только в отношении Японии. Теперь вы меня понимаете?
— Что вы хотите от меня? — спросил Кимура, уже догадываясь каким будет ответ,
— Мне нужно выяснить, где находятся пусковые шахты с этими ракетами. Их вывезли с завода по железной дороге. Я должен знать, где они сейчас.
— Но как я могу…, — начал Кимура и тут же осёкся под ледяным взглядом Кларка.
— Это меня не интересует. Я сообщил вам, что мне требуется. — Он сделал многозначительную паузу. — Подумайте вот о чём, Исами: такие события развиваются по собственным законам. Наступает момент, когда они внезапно начинают повелевать людьми, давшими им первоначальный толчок. А когда составляющими этого уравнения становится ядерное оружие, кто-то знает о возможных последствиях этого, а кто-то — нет. Я знаю, потому что знаком с тем, что собирались сделать американцы с нашей страной и как мы намеревались ответить. Помните, это было частью «Проекта Райана»? Попытка запугать великую державу глупа и безответственна.
— Но если мне удастся сделать то, о чём вы просите, что тогда?
— Это мне неизвестно. Зато я знаю, что моя страна в этом случае будет чувствовать себя в безопасности. Короче говоря, мне отдан такой приказ. Могу я принудить вас сделать это? Нет, не могу. Но если вы не придёте нам на помощь, то подвергнете свою страну огромному риску. Решайте сами, — произнёс Кларк холодно и бесстрастно. Он пожал руку японца с подчёркнутой теплотой и пошёл назад.
— Боже мой, Джон, ты вёл себя, как настоящий русский, — выдохнул наконец Чавез, когда они оказались далеко от японского чиновника.
— А ты как думал, парень? — заставил себя улыбнуться Кларк.
Кимура оставался в порту ещё несколько минут, глядя на поверхность Токийского залива, где дремали на якоре торговые суда. Некоторые из них были сухогрузами, приспособленными для перевозки автомобилей, некоторые — обычными контейнеровозами с обтекаемыми очертаниями, приспособленными бороздить океаны в любую погоду. Эта на первый взгляд самая ординарная сторона цивилизации
