друг к другу, тогда как мы предлагаем восстановить нормальные отношения как можно быстрее, насколько это позволят обстоятельства.
— У меня нет полномочий…
— Генерал, вы могли говорить это пятьдесят лет назад, и в соответствии со своими традициями ваши войска сражались до последнего человека. Традиции японских вооружённых сил в то время позволяли вам обращаться с населением оккупированных стран с жестокостью, которую вы сами считаете варварской — я говорю это, потому что до сих пор ваши войска вели себя на Марианских островах цивилизованно во всех отношениях. По крайней мере у меня имеется такая информация. Мы благодарны вам за это, — спокойно и вежливо продолжал Джексон. — Но сейчас не сороковые годы. Я родился уже после конца войны, а вы были тогда младенцем. То, что происходило раньше, осталось в прошлом. Подобное поведение невозможно в современном мире.
— Мои войска вели себя достойно, — согласился Арима, не зная, что ещё сказать при таких обстоятельствах.
— Человеческая жизнь бесценна, генерал Арима, она слишком дорога, чтобы понапрасну растрачивать её. Мы ограничили свои цели только теми объектами, которые был важными с военной точки зрения. Как и вы, до сих пор мы не причиняли зла гражданскому населению. Но если война будет продолжаться, ситуация изменится, и последствия для вас будут куда более тяжёлыми. Это не прибавит достоинства ни одной из сторон. Как бы то ни было, сейчас я должен лететь на Гуам. Вы можете связаться со мной по радио. — Джексон встал.
— Я должен получить приказ от своего правительства.
— Мне это понятно, — ответил Робби, испытывая удовлетворение от того, что Арима согласен выполнить приказ правительства — любого правительства Японии.
Обычно, когда Эл Трент приходил в Белый дом, его сопровождал Сэм Феллоуз, возглавлявший группу оппозиционных членов Специального комитета Конгресса, но не на этот раз, именно потому, что Феллоуз принадлежал к оппозиции. В Белом доме присутствовал также представитель руководства партии Трента в Сенате. Время назначенной встречи с президентом означало, что она будет носить политический характер, — большинство персонала Белого дома уже ушло и президент позволил себе чуть расслабиться от напряжения, испытываемого днём.
— Насколько я понимаю, господин президент, пока все идёт хорошо?
Дарлинг кивнул.
— Премьер-министр Гото ещё не смог встретиться с нашим послом. Причина нам неизвестна, однако посол Уайтинг сообщает, что оснований для беспокойства нет. Настроение японской общественности быстро меняется в нашу пользу.
Трент взял коктейль с подноса у стюарда — сержанта ВМС, который принёс его в Овальный кабинет. Должно быть, обслуживающий персонал Белого дома держит наготове список любимых напитков наиболее важных гостей президента. В данном случае Элу была предложена шведская водка «Абсолют» с тоником — эта привычка укрепилась у него сорок лет назад, когда он был студентом университета Тафта.
— Джек всё время утверждал, что японцы не отдают себе отчёта в том, во что они ввязались.
— Умный парень, этот Райан, — согласно кивнул старший сенатор. — Он сделал для тебя немало полезного, Роджер. — Трент с раздражением заметил, что этот упрямый член «верхней палаты», как он любил называть Сенат, считает, что имеет право при неофициальных встречах говорить президенту «ты» и называть по имени. Типичный сенатор, подумал конгрессмен.
— Боб Фаулер дал вам хороший совет, — произнёс Трент.
Президент кивнул.
— Верно, и это ты постоянно говорил мне о Райане, правда, Эл?
— Признаю себя виновным в этом. — Это заявление вызвало улыбку.
— Ну так вот, у меня возникла мысль, и мне хотелось бы выяснить, как вы к ней отнесётесь, — сказал Дарлинг.
Отделение рейнджеров капитана Чеки добралось до последней опушки на краю леса вскоре после полудня по местному времени, закончив смертельно изматывающий переход по снегу и размокшей земле. Внизу виднелась узкая дорога. Эта часть города, подумал Чека, является, по- видимому, чем-то вроде летнего курорта. Площадки для стоянки автомобилей у местного отеля были пустыми, хотя на одной стоял микроавтобус. Капитан достал из кармана телефон сотовой связи и нажал кнопку быстрого набора номера.
— Алло?
— Сеньор Номури?
— А-а, Диего! Я жду тебя с самого утра! Ну, как прогулялись на лоне природы? — послышался смешок.
Чека приготовился ответить, но в этот момент фары микроавтобуса дважды мигнули. Через десять минут рейнджеры разместились внутри. Там их ждал горячий кофе и они смогли переодеться. Спускаясь вниз по крутой горной дороге, оперативник ЦРУ прислушивался к включённому радиоприёмнику, и рейнджеры обратили внимание на то, как успокаивается его лицо. Прошло некоторое время, прежде чем рейнджеры смогли последовать его примеру.
Капитан Сато совершил ещё одну образцовую посадку в международном аэропорту Нарита, недалеко от Токио, причём проделал это совершенно автоматически, не задумываясь над своими движениями, даже не услышав поздравления второго пилота, когда авиалайнер катился к зданию терминала. Совершенно спокойный внешне, пилот испытывал полную пустоту внутри и двигался, словно робот. Второй пилот не вмешивался, надеясь, что привычная операция посадки самолёта каким-то образом утешит его капитана. У него на глазах Сато вырулил к вытянувшемуся пассажирскому коридору и снова остановил авиалайнер у входа в него с точностью до миллиметра. Меньше чем через минуту двери открылись, и пассажиры начали покидать самолёт. В окнах терминала виднелись лица… главным образом жён и детей, встречающих мужчин, совсем недавно улетевших на Сайпан, чтобы стать гражданами этого острова и проголосовать за его присоединение к Японии. Но это в прошлом. Теперь они спешили вернуться домой, и семьи встречали их, словно им угрожала раньше серьёзная опасность, а теперь они опять оказались там, где им и надлежит находиться. Второй пилот недоуменно покачал головой, удивляясь абсурдности ситуации и, даже не заметив, что лицо Сато, словно высеченное из камня, ничуть не изменилось. Через десять минут экипаж покинул самолёт. Пройдёт несколько часов, и запасной экипаж поведёт его на Сайпан, чтобы продолжить исход японских граждан.
Внутри терминала они увидели пассажиров, в нервном ожидании выстроившихся для посадки на другие рейсы, многие из них уткнулись в вечерние газеты, только что доставленные в киоски аэропорта.
ПРАВИТЕЛЬСТВО ГОТО ПАЛО, гласили крупные заголовки, КОГА ФОРМИРУЕТ НОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО.
У ворот на международные рейсы пассажиров было меньше обычного. Европейские бизнесмены продолжали покидать Японию, но теперь они с любопытством смотрели по сторонам, часто с улыбками поглядывая на японцев, прилетевших с Сайпана. Их мысли были очевидными, особенно у тех, кто вылетали на восток, возвращаясь в Америку.
Сато тоже обратил на это внимание. Он остановился, посмотрел на автомат, в котором лежали вечерние газеты, но ему было достаточно прочитать один заголовок, чтобы понять смысл происшедшего. Затем он перевёл взгляд на иностранцев, ожидающих объявления о начале посадки, и пробормотал: «
— Разве мы не должны вернуться обратно и…
— Зачем, Динг? — пожал плечами Кларк, опуская в карман ключи после тридцатиминутной поездки по южной части острова. — Иногда лучше дать событиям развиваться самим по себе. Мне кажется, сынок, сейчас дело обстоит именно так.
— По-твоему всё кончилось? — спросил Пит Барроуз.
— А ты посмотри по сторонам.
Истребители продолжали кружить над островом. Только что закончили убирать обломки с аэродрома
