– Им придётся хорошо вести себя, например, восстановить заказы «Боинга» и «Катерпиллера», причём объявить об этом публично.
– Они не сделают этого – просто не смогут, – возразил Адлер. – Слишком явная потеря лица. Так не принято в Азии. Этого не произойдёт. Они могут пойти на уступки, но это будут скрытые уступки.
– Что является неприемлемым для нас с политической точки зрения. Если я попытаюсь выйти с этим в конгресс, то сначала они поднимут меня на смех, а затем распнут. – Райан отпил из своего стакана.
– А китайцам непонятно, почему ты не можешь заставить конгресс поступать так, как тебе хочется. Они считают тебя могущественным руководителем, и поэтому ты должен сам принимать решения, – заявил «Орёл» своему президенту.
– Неужели они не имеют представления о том, как функционирует наше правительство? – удивлённо спросил президент.
– Джек, я уверен, что у них есть самые разные эксперты, которые знают о конституционном процессе Америки больше меня, однако члены Политбюро не обязаны прислушиваться к ним. Они тяготеют к совершенно иному политическому окружению, которое им понятно. Для нас слово «народ» означает общественное мнение, опрос людей и в конечном итоге выборы. Для них народ – это крестьяне и рабочие, обязанные делать то, что им велят.
– И мы поддерживаем деловые отношения с такими людьми? – спросил Уинстон, глядя в потолок.
– Это называется «реалполитик», Джордж, – объяснил Райан.
– Но мы не можем делать вид, что они не существуют. В этой стране больше миллиарда населения, и, между прочим, у них имеется ядерное оружие, даже на баллистических ракетах. Это прибавляет крайне неприятный элемент к общему уравнению.
– По сообщениям ЦРУ, в Китае всего лишь двенадцать межконтинентальных баллистических ракет, и мы можем превратить их страну в ровное место для парковки автомобилей, если возникнет такая необходимость, просто на это потребуется двадцать четыре часа вместо сорока минут, – сообщил своим гостям Райан, пытаясь не обращать внимания на холодок, пробежавший по его спине. Вероятность этого была слишком отдалённой, чтобы нервничать из-за неё. – Они знают это, а кому хочется быть королём огромной парковки? Они ведь разумные люди, Скотт, не правда ли?
– Пожалуй, да. Они бряцают оружием, глядя на Тайвань, но даже это притихло за последнее время, после того, как в том регионе появился наш Седьмой флот. Между прочим, он сжигает огромное количество топлива, выделенного ВМС.
– Короче говоря, эта проблема с недостатком валюты не разрушит их экономику полностью? – спросил Джек.
– Я думаю, не разрушит, если только они не абсолютные глупцы.
– Скотт, скажи мне, они действительно глупцы?
– Не совсем – по крайней мере, так мне кажется, – ответил Государственный секретарь своему президенту.
– Отлично, тогда я пойду наверх и налью себе ещё немного бурбона. – Райан встал, и его гости сделали то же самое.
– Но это безумие! – воскликнул Киан, обращаясь к Фангу на другой половине земного шара.
– Я не буду спорить с тобой, Киан, но мы должны сообщить об этом остальным нашим коллегам.
– Фанг, это может привести к катастрофе для страны. Чем мы будем платить за пшеницу и нефть?
– Какие у нас резервы?
Министр финансов был вынужден сесть и задуматься над этим вопросом. Он закрыл глаза и попытался вспомнить цифры, которые ему сообщали первого числа каждого месяца. Затем он открыл глаза.
– Урожай в прошлом году был выше среднего. Нам хватит продовольствия примерно на год – если предположить, что в этом году мы соберём средний урожай или даже немного меньше среднего. Но главной проблемой является нефть. За последнее время мы тратим огромное количество нефти, особенно когда НОА постоянно проводит учения на севере и на побережье. Что касается нефти, наши резервы равняются примерно пятимесячному запасу, и у нас есть валюта для закупки нефти ещё на два месяца. Далее, мы обеспечиваем все свои внутренние нужды в каменном угле, так что снабжение электричеством останется на прежнем уровне. Освещение не погаснет, поезда будут продолжать движение, но НОА будет вынуждена резко сократить потребление топлива. – «Вообще-то, для страны это не так уж плохо», – подумал он, но промолчал. Оба министра признавали важность Народно-освободительной армии, но в настоящее время она больше походила на внутренние полицейские силы, что-то вроде большой и хорошо вооружённой полиции, чем на гаранта национальной безопасности, поскольку внешних угроз не существовало.
– Армии это не понравится, – предостерёг Фанг.
– Меня не слишком беспокоит, что кому-то нравится или не нравится, – возразил министр финансов. – Нам нужно вытащить страну из девятнадцатого века, развить промышленность, накормить людей и дать им работу. Идеология нашей юности не была достаточно успешной для осуществления этого.
– Ты утверждаешь, что…
Киан пошевелился в кресле.
– Помнишь, что говорил Дэн? Не имеет значения, какого цвета кошка – белая или чёрная, – лишь бы она ловила мышей. А Мао послал его в ссылку вскоре после этого, и теперь нам нужно кормить ещё две сотни миллионов ртов. Но дополнительное финансирование для этой цели поступает к нам только от чёрной кошки, а не от белой. Мы живём в практическом мире, Фанг. У меня тоже есть экземпляр «Маленькой Красной Книжки», но я никогда не пытался питаться ею.
Бывший инженер по строительству железных дорог был захвачен и своей бюрократией и своей работой, подобно его предшественнику – тот умер в относительно молодом возрасте семидесяти восьми лет, ещё до того как его лишили кресла в Политбюро. Киан, молодой шестидесятишестилетний кандидат в члены Политбюро, должен научиться искусству более тщательно следить за своими словами и мыслями. Фанг собрался предупредить об этом министра финансов, когда Киан заговорил снова:
