Брайан вынул магазин и извлёк патрон из патронника.
– Десятимиллиметровый?
– Да. Спецмодель ФБР. Делает премиленькие дырки. Бюро снова взяло их на вооружение после перестрелки инспектора О'Дэя с плохими парнями – помнишь ту историю с дочкой дяди Джека?
Брайан отлично помнил эту историю: вскоре после того, как отец Кэти Райан стал президентом, на детский сад, в который она ходила, напали, была стрельба, погибло много народу...
– Да уж, у того пижона очко не заиграет, – сказал он. – И, знаешь, он ведь даже не из морской пехоты. Прежде чем стать копом, он был обычным флотским дерьмом. Во всяком случае, так мне говорили в Квантико.
– Они тренируются как черти. Мне однажды довелось с ним встретиться. Просто вместе с ещё двадцатью парнями пожал ему руку. Этот сукин сын умеет стрелять. Он тогда говорил, что нужно всего лишь не пропустить свой шанс и сразу стрелять без промаха. Тем сволочам он проделал по паре дырок в головах.
– До сих пор не могу понять, как ему удалось сохранить столько хладнокровия. – Страшное происшествие с Кэти Райан потрясло обоих мальчиков Карузо. Ведь она как-никак, приходилась им двоюродной сестрой и была славной девочкой – копией своей матери.
– Эй, тебе же пришлось понюхать пороху. Сам-то как справлялся?
– Подготовка. К тому же, братишка, у меня были подчинённые, за которыми нужно было как-то приглядывать.
Вдвоём они внесли вещи Доминика в дом. Брайан показал дорогу наверх. Для них были приготовлены отдельные спальни по соседству. Положив багаж в комнату, они направились в кухню, налили себе по чашке кофе и уселись за кухонный стол.
– Ну и как жизнь в морской пехоте, Альдо?
– Скоро стану майором, Энцо. За тамошние дела получил Серебряную звезду – не то чтобы я совершал там какие-то подвиги, просто делал то, чему меня учили. Одного из моих людей подстрелили, но он уже в почти полном порядке. Того парня, за которым нас посылали, взять живьём не удалось: он почему-то был не настроен сдаваться, так что ганни Салливэн отправил его на встречу с Аллахом. Но двоих всё-таки захватили, и они, как мне потом говорили парни из разведки, рассказали немало полезного.
– За что же всё-таки тебе дали эту ленточку? – Доминик, прищурившись, взглянул на брата.
– Главным образом, за то, что я сам уцелел. Троих плохих парней застрелил своими руками. Никакой особой хитрости для этого не потребовалось. Я просто снял их, как на стрельбище. Меня потом спрашивали, не снятся ли они мне в кошмарах. В морской пехоте развелось слишком много докторов, и все они натуральные придурки.
– В Бюро все точно так же, только я плюнул на всё это. Вот ещё: видеть этого ублюдка в кошмарах! А вот девочку жалко до слёз. Надо было мне отстрелить ему сам понимаешь что.
– Так почему же ты этого не сделал?
– Только потому, Альдо, что от этого он не подох бы. А три пули в сердце – это наверняка.
– Значит, ты застрелил его не в порыве бешенства, а сознательно?
– Не то чтобы совсем так, но...
– Именно поэтому вы и попали сюда, специальный агент Карузо, – сказал, входя в комнату, незнакомый мужчина шести с лишним футов росту; оба брата решили, что ему хорошо под пятьдесят лет.
– Кто вы такой, сэр? – спросил Брайан.
– Меня зовут Пит Александер, – ответил вошедший.
– Я должен был встретиться с вами...
– Вообще-то нет, но генералу мы сказали именно так. – Александер тоже налил себе кофе и присел к столу.
– И всё-таки – кто вы? – теперь уже спросил Доминик.
– Я ваш инструктор.
– Только вы? – поинтересовался Брайан.
– Инструктор чего? – одновременно с братом спросил Доминик.
– Нет, будут и другие, но я буду находиться рядом с вами всё время. А по характеру обучения вы сможете догадаться, для чего вас готовят, – ответил Александер. – Так, вы, конечно, хотите что-то узнать обо мне. Я тридцать лет назад закончил Йельский университет с дипломом по политическим наукам. Даже состоял в «Черепе и костях». Вы должны знать – такой вроде бы тайный студенческий клуб, о котором постоянно болтают поклонники теории заговоров. Иисус, да какие могут быть у мальчишек, почти подростков, мысли? Разве что о том, до чего будет круто трахнуться с какой-нибудь бабёнкой именно в ночь на Великую пятницу. – Впрочем, выражение карих глаз не позволяло угадать в их обладателе выпускника колледжа Лиги Плюща[27]. – В те времена Управлению нравилось набирать на службу из Йеля, Гарварда и Дартмута. По большей части молодёжь приходила как раз оттуда. А теперь все хотят быть банкирами и делать деньги. Двадцать пять лет прослужил в отделе тайных операций, а потом меня пригласили в Кампус. С тех пор я здесь.
– Кампус? Что это ещё такое? – спросил морской пехотинец. Александер заметил, что Доминик Карузо на этот раз промолчал. Зато он очень внимательно слушал и смотрел на него. Брайан никогда не перестанет быть морским пехотинцем, а Доминик – агентом ФБР. Никогда. Это было и хорошо, и плохо.
– Это конфиденциально финансируемая разведывательная служба.
– Конфиденциально финансируемая... – повторил Брайан. – Каким образом, чёрт возьми?..
– С техникой этого дела вы ознакомитесь позже и будете удивлены тем, насколько она проста. В
