Тоуленду доводилось бывать в Англии много раз, и всегда это были служебные поездки, во время которых он встречался с коллегами из Центра правительственной связи в Челтенеме. У него создалось впечатление, что он всякий раз прилетал туда ночью. Сейчас он тоже летел ночью, но у него появилось какое-то странное чувство, будто что-то не так, что-то очевидное…
Затемнение. Внизу почти не было огней. Разве это имеет какое-то значение теперь, когда самолеты оснащены сложным навигационным оборудованием, или просто является чисто психологической мерой, направленной на то, чтобы напомнить людям, что происходит сейчас в мире? Можно подумать, что непрерывные телевизионные передачи, порой ведущиеся прямо с фронта, недостаточно убедили население в происходящем. Тоуленд был избавлен от этого. Подобно большинству военных, у него не было времени для того, чтобы составить общую картину боевых действий, потому что он был слишком занят одним из ее маленьких эпизодов. По-видимому, решил он, то же самое происходит у Эда Морриса и Дэнни Макафферти, и тут же понял, что вспомнил о них впервые за целую неделю. Как у них дела? Несомненно, они подвергаются большей опасности, чем он в настоящее время, хотя за время пребывания на «Нимице» во второй день войны он испытал достаточно ужаса, чтобы его хватило ему на всю оставшуюся жизнь. Тоуленд еще не подозревал, что своим рядовым донесением, отправленным по телексу неделю назад, он уже во второй раз окажет самое непосредственное влияние на их жизни.
Авиалайнер «Боинг-737» совершил посадку через десять минут. На борту самолета находилось всего двадцать человек, причем большинство — военные. Тоуленда ждал автомобиль с шофером, и его тут же повезли в Нортвуд.
— Вы — капитан третьего ранга Тоуленд? — спросил лейтенант королевского флота. — Прошу вас следовать за мной, сэр. Вас ждет командующий военно-морскими силами в Восточной Атлантике.
Он увидел адмирала сэра Чарлза Битти с трубкой в зубах перед огромной картой восточной и северной Атлантики.
— Капитан третьего ранга Тоуленд, сэр. Прибыл по вашему приказанию.
— Спасибо, — произнес адмирал, не поворачивая головы. — Чай и кофе на столике в углу, капитан.
Тоуленд налил себя чашку чая. Он пил чай только в Соединенном Королевстве и, пробыв здесь несколько недель, пытался понять, почему не пьет чай дома.
— Ваши «томкэты» неплохо проявили себя в Шотландии, — произнес адмирал.
— Основная заслуга принадлежит самолетам дальнего радиолокационного обнаружения, сэр. Кроме того, больше половины бомбардировщиков противника было сбито истребителями королевских ВВС.
— На прошлой неделе вы послали сообщение своим ребятам в штабе воздушных операций. Там говорилось, что «томкэты» способны визуально прослеживать русские «бэкфайеры» с очень большого расстояния.
Тоуленду потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить.
— Ах да, конечно. Дело в том, адмирал, что они оснащены видеокамерами. Такие системы предназначены для опознания истребителей примерно с тридцати миль. При слежении за бомбардировщиками размером с «бэкфайер» при хорошей погоде это расстояние увеличивается до пятидесяти миль.
— И «бэкфайеры» не заметят, что за ними ведется наблюдение?
— Вряд ли, сэр.
— Как далеко смогут «томкэты» следовать за «бэкфайерами»?
— Этот вопрос нужно задать летчикам-истребителям, сэр. При поддержке самолетов-заправщиков «томкэт» способен находиться в воздухе почти четыре часа. При таком радиусе действия они смогут следовать за русскими бомбардировщиками почти до самых их аэродромов.
Битти впервые обернулся и посмотрел на Тоуленда. Сэр Чарлз раньше сам был летчиком и командовал еще старым «Арк рой-ял» — последним настоящим авианосцем англичан.
— Насколько вы уверены в том, с каких аэродромов действуют русские?
— Вы имеете в виду «бэкфайеры», сэр? Они базируются на четырех аэродромах вокруг Кировска. У вас должны быть спутниковые фотографии этого района, сэр.
— Вот они, посмотрите. — Битти передал Тоуленду папку со снимками.
Тут что— то не так, подумал Тоуленд. Адмиралы с четырьмя звездами на погонах не чешут языки с новоиспеченными капитанами третьего ранга -если только, конечно, им больше нечего делать, а Битти был, несомненно, загружен делами до предела. Боб открыл папку.
— А-а. — Перед ним была фотография Умбозера — аэродрома, расположенного к востоку от Кировска. На время пролета американского спутника там зажгли дымовые шашки, и возникшая черная дымовая завеса полностью скрыла взлетно-посадочные полосы для визуального наблюдения. Кроме того, огонь мешал и фотографированию в инфракрасном диапазоне. — Да, здесь бетонные ангары и, похоже, три самолета. Эти снимки были сделаны во время налета «бэкфайеров»?
— Совершенно верно. Прекрасно, капитан, вы отлично оцениваете обстановку. Фотографирование производилось через три часа после того, как бомбардировщики оставили аэродромы.
— Вот и заправочные цистерны, верно? — Адмирал кивнул. — Значит, «бэкфайеры» заправляются сразу после посадки?
— По-видимому, прежде чем рассредоточиваются по ангарам. Судя по всему, им не хочется вести заправку внутри закрытых помещений. Это представляется вполне разумным. За последние несколько лет у Ивана возникали проблемы со случайными взрывами.
— А как было бы здорово захватить их сразу после посадки! Впрочем, у нас нет истребителей- бомбардировщиков с таким радиусом действия. У стратегических бомбардировщиков Б-52 достаточная дальность полета, но русские перехватчики их уничтожат. Мы поняли это во время первого же рейда на Исландию.
— Но ведь «томкэт» может следовать за «бэкфайерами» почти до самого аэродрома, и это позволит нам точно определить момент их приземления, разве не так? — не отступал сэр Чарлз.
Тоуленд посмотрел на карту. «Бэкфайеры» возвращались в зону, где их могли прикрывать свои истребители, примерно в тридцати минутах летного времени от аэродромов базирования.
— Плюс или минус пятнадцать минут…, да, адмирал, я считаю что мы можем осуществить это. Интересно, сколько времени требуется на заправку «бэкфайера», только что вернувшегося после боевого вылета. — Тоуленд почувствовал напряженную работу мысли, скрытую за бесстрастным лицом и непроницаемыми голубыми глазами адмирала.
— Капитан, начальник моего оперативного управления расскажет вам о деталях одной операции, которая получила у нас кодовое название «Дулиттл». Мы назвали ее именем вашего генерала — хитрый маневр, направленный на то, чтобы привлечь мощь американского военно-морского флота. Прошу не забывать, что эти сведения совершенно секретны. Жду вас у себя через час. Мне нужна ваша точка зрения на то, как можно усовершенствовать основную концепцию операции «Дулиттл».
— Слушаюсь, сэр.
Они стояли в гавани Нью- Йорка. О'Мэлли сидел в кают-компании и заканчивал письменный отчет об уничтожении советской субмарины. Зажужжал телефон на переборке левого борта. Вертолетчик посмотрел по сторонам, увидел, что он единственный офицер в кают-компании и потому вынужден ответить на вызов. Он взял трубку.
— Кают-компания. Капитан-лейтенант О'Мэлли слушает.
— Говорят с «Бэттлэкса». Я хотел бы поговорить с вашим капитаном.
— Он отдыхает. Может быть, я смогу помочь вам, или это сообщение крайней важности?
— Если ваш капитан не слишком занят, наш капитан хотел бы пригласить его поужинать на борту фрегата через полчаса. Просим его также захватить с собой старшего помощника и командира вертолета.
О'Мэлли засмеялся.
— Старпом сейчас на берегу, а вот командир вертолета к вашим услугам — если на кораблях флота Ее величества все еще разрешается употребление спиртных напитков.
— По-прежнему разрешается, капитан.
— О'кей. Иду будить его. Перезвоню вам через несколько минут. — О'Мэлли положил трубку и
