— Благодарю вас, — ответил он покорно. — Я глубоко вам признателен.
В тот вечер Жосс поужинал с монахинями и, поддавшись внутреннему голосу, пошел с ними на службу. Вскоре рыцарь почувствовал, что вечернее богослужение действует на него необыкновенно успокаивающее.
«Так обычно бывает перед сражением, — размышлял Жосс, вслушиваясь в небесное звучание хора. — Мышцы и сухожилия натянуты, как тетива, во рту сухо, сердце бьется неровно. И вот начинается битва, и ты…»
Он оборвал себя: ему показалось не очень подходящим вспоминать об этом в храме, да еще во время пения церковных гимнов.
Жосс покинул аббатство через несколько часов. Вокруг было тихо. Когда он поднял и перекинул через плечо небольшой аккуратно сложенный мешок, который дала ему аббатиса, в окнах монастыря не было видно ни огонька.
Он достал меч и нож из углубления в стене между домиком привратницы и передней стеной аббатства, где спрятал их раньше. Вложив меч в ножны, Жосс почувствовал себя намного увереннее.
Он приоткрыл ворота, плотно закрыл их за собой и пошел по тропинке, ведущей в лес.
Луна была почти круглой, до полнолуния оставался всего день. Она давала достаточно света, чтобы Жосс мог идти, не спотыкаясь. Во всяком случае до тех пор, пока не оказался в глубокой тени деревьев. Он остановился, чтобы глаза привыкли к темноте, неосознанно пробежал рукой по ремню мешка и неожиданно коснулся чего-то. На шнурке висел небольшой предмет. Судя по его холодной гладкой поверхности, он был сделан из металла. Ощупав предмет, Жосс решил, что это маленький крестик.
«Аббатиса! — подумал он. — Это она повесила его сюда, для защиты. Благослови Господь ее доброе сердце!»
Теперь он видел так четко, как только это возможно в темноте. Искренняя признательность другу окрылила рыцаря и прибавила скорости его шагу.
Жосс двинулся навстречу темным глубинам леса.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Жосс осторожно шел, проникая все глубже и глубже в чащу. Как он ни гнал от себя дурные мысли, в голове его то и дело всплывали все страшные и зловещие истории о Великом лесе, которые он когда-либо слышал.
Под непроницаемым сводом деревьев царило безмолвие. У Жосса появилось странное ощущение, словно он находится внутри огромного живого существа, некоего мрачного создания с его непостижимыми тайнами. При некоторой доле фантазии тихие шаги Жосса можно было принять за спокойное, ровное биение сердца. А далекие звуки легкого ветерка, что покачивал верхушки деревьев, — за приглушенное, настороженное дыхание…
Жосс резко остановился, выпрямился, и, положив руку на эфес меча, громко произнес:
— Я не боюсь.
Это помогло. Немного.
Он попытался вобрать в себя мельчайшие подробности окружающей его лесной страны.
Вот дуб, вот береза и бук. Вот деревья, увитые плющом, а вот — покрытые лишайником. Иные из них за столетия своей жизни стали исполинами. Лес был древним, он был таким уже тогда, когда сюда пришли римляне. Его населяли таинственные мужчины и женщины, которые понимали язык деревьев, жили в согласии с Природой, поклонялись ей и приносили жертвы. В лунном свете они выходили на поляны и совершали обряды в ее честь, предварительно срезав золотыми серпами ветви омелы.
Поговаривали, что эти загадочные люди из далекого прошлого все еще здесь. Они все еще живут где-то в глубине необъятных пространств непроходимого леса и порой появляются, чтобы совершить ужасные злодеяния и вновь скрыться в своих неприступных зеленых крепостях…
Твердо решив не позволить новым страхам одолеть себя, рыцарь потянулся к мешку, нащупал и сжал в руке оберег. Крестик уместился в ладони. В верхней его части Жосс обнаружил петельку, сделанную из того же металла.
Остановившись, он отцепил оберег от мешка, вытащил из-под туники длинный кожаный шнурок, на котором носил распятие, данное ему при крещении, развязал узел и, продев шнурок в петлю крестика, подвесил его рядом с распятием.
Жосс продолжил путь, сжимая в руке крестик аббатисы, и неожиданно почувствовал, что стал намного храбрее.
По звездам он смог определить, что шел почти на запад. В лесных зарослях то и дело попадались довольно большие просветы, чтобы увидеть обширную часть неба, найти Плуг и Осевую звезду[2] и по ним — направление на север. Остальное было легко.
Но будет крайне досадно, если небо закроют облака, когда он углубится в лесную чащу. Тогда ему придется оставаться там до утра.
Не слишком приятная мысль.
Примерно с милю путь был весьма легким, а потом Жосс и вовсе вышел на широкую тропу. Во всяком случае сравнительно широкую — стежки, которыми он следовал раньше, были всего лишь оленьими или барсучьими тропами. А может, и кабаньими: в тех местах, где было светлее, Жосс замечал следы копыт, разрыхливших землю по обочинам стези, что было типично для этих зверей. Теперь же тропа была настолько широка, что по ней можно было бы идти даже вдвоем.
Жосс прошел еще около полумили, и тропа разветвилась. Куда идти — налево или направо? Он заколебался и вдруг словно услышал настойчивый внутренний голос: «Иди направо!»
Что ж, ему все равно нужно было куда-то шагать.
Жосс пошел направо.
И вскоре наткнулся на кусок плетеной тесьмы. По правде, он не наткнулся, а споткнулся об нее и едва не упал.
Жосс поднял тесьму. Если только он не ошибался, это была часть силка. Видимо, его поставил Хамм или кто-то из его друзей-браконьеров.
Рыцарь задумчиво свернул свою находку и сунул в мешок.
Пройдя еще немного, он увидел впереди яркий лунный свет, что показалось ему удивительным в этом сумрачном лесу. Приблизившись, Жосс понял, что произошло: поперек тропы лежал поваленный дуб- исполин, оставивший зияющую пустоту в зеленом своде ветвей.
Жосс вышел в полосу света и обнаружил, что на земле лежало даже не одно, а два дерева. Видимо, первое упало само — его корневище, вырванное из земли, высилось над головой Жосса, а там, где росло дерево, образовалась глубокая яма. На дне ее была вода.
Другой дуб, бывший немного меньше своего собрата, казался поваленным рукой человека. Причем не очень опытной рукой — его узловатый ствол был безжалостно рассечен в нескольких местах, прежде чем главный удар заставил дерево обрушиться на землю.
Почему его повалили?
Осторожно подойдя к яме под корневищем, Жосс заглянул вниз. Там чернел провал, что-то вроде пещеры в стенке углубления… Крепко ухватившись за один из корней дуба и перекинув через плечо крестик аббатисы, чтобы не повредить его, Жосс полез вниз.
То, что выглядело как пещера, на самом деле было входом в нору. Не очень длинная, она вела прямо под срубленное дерево.
Когда дуб уже повалили, наверное, следующим делом было выкопать его корни. Кто-то преуспел и в этом. Поэтому дальше нора поворачивала вверх и выходила под ночное небо.
