В следующий раз Блайт увидела Джаса, когда он спускался на пляж. Она только что закончила работать и, сняв садовые перчатки, пошла прогуляться по пляжу вместе с ним.
Он улыбнулся ей слегка отсутствующей улыбкой. Когда она подошла к нему вплотную, Джас остановился, чтобы поднять кусочек белого дерева.
— Тебе это не нужно? — спросил он у нее.
Обломок был совершенно ей не нужен, и Блайт помотала головой. Джас бросил обломок в море. Кусочек дерева закачался на волнах, уплывая все дальше и дальше от берега.
— Возможно, он доплывет до Южной Америки, — сказала Блайт. — Я думаю, что ты мог бы рассчитать его курс и сказать, куда он приплывет.
— Океанография — не моя область.
— Ты всегда хотел стать математиком?
Он помолчал немного.
— Даже не знаю, когда мне пришло в голову, что я могу зарабатывать на жизнь цифрами.
— Ты никогда не думал, что можешь зарабатывать на жизнь музыкой?
— Я считаю, что моя музыка — это глубоко личное.
Похоже, Джас изливал в музыке ту часть себя, которую обычно прятал за стальным фасадом. Между ними снова воцарилась тишина.
— Что-то случилось? — наконец-то решила произнести Блайт.
— Сейчас я борюсь с одной проблемой. Я приехал сюда, чтобы спастись от отчаяния. — Он рассеянно посмотрел на нее и по непонятной причине усмехнулся.
— Мне уйти?
— Нет. — Он взял ее за руку, но, когда она отвернулась от него, сразу же отпустил. — Думаю, именно поэтому я приехал в Тахавэй.
— Могу я чем-нибудь помочь? — предложила она с надеждой.
— Это математическая проблема.
Упав духом, Блайт замолчала. Возможно, он заметил это. Несколько минут спустя Джас объяснил:
— Я работаю над доказательством сложной теоремы, она может свестись к задаче, над решением которой математики бьются много лет. Я был бы очень признателен тебе, если бы ты никому об этом не говорила.
— Это секрет?
— Просто я не хочу, чтобы в математических кругах знали, что я попробовал и не смог.
Блайт искоса посмотрела на него, чувствуя, что все это ему неприятно.
— А это так? — сочувственно спросила она.
— Вообще-то я думал, что продвигаюсь в правильном направлении, но сейчас не вижу следующего шага.
— А в чем состоит теорема? — Блайт знала, что он не будет смеяться над ней, не важно, какой она задаст вопрос.
— Математическая аксиома, утверждение.
— Один плюс один равняется два?
— В какой-то мере да. — Он улыбнулся.
— Наверняка твоя теорема слишком сложна, чтобы объяснить ее мне.
— Это потребует много времени, и ты будешь зевать до слез.
Он имел в виду, что она не поймет. Что ж, возможно, он был прав. Отхлынувшая волна оставила у ее ног что-то маленькое и переливающееся. Блайт нагнулась, чтобы поднять красиво закрученную ракушку приятного, слегка отливающего багряным розового оттенка. Восхищенная, она повернулась к нему, протянула ладонь, чтобы он тоже смог полюбоваться на ракушку, и оказалась спиной к воде.
— Берегись. — Джас протянул руку и толкнул ее вперед. Волна все же захлестнула ее колени, и Блайт начала падать прямо на Джаса. Ее руки уперлись в его грудь, девушка еле удержала равновесие.
— Спасибо, хотя ты немного опоздал, — усмехнулась она.
Его руки крепко держали ее еще одно мгновение, но он тут же отпустил ее. Не сказав ни слова, повернулся, чтобы продолжить свой путь.
Блайт озадаченно смотрела ему в спину секунду или две, потом положила в карман ракушку и догнала его, удивленная. И что она такого сделала, чтобы он снова замкнулся? Возможно, она была глупа и беспечна, когда на прошлой прогулке там, на скале, упала в воду. И в этот раз снова забыла об осторожности… Опасаясь, как бы не сделать еще хуже, девушка в молчании последовала за ним. Немного погодя она все же осмелилась посмотреть на него.
Джас обернулся.
— Что?
— Я ничего не сказала, — запротестовала она.
— Ты смотришь так, будто сейчас умрешь.
— Я просто подумала… — Блайт покачала головой.
— О чем?
— Что я раздражаю тебя.
— Ты не раздражаешь меня. Я не очень веселая компания и сам это знаю. Но ничего не могу с собой поделать.
— Я не жалуюсь.
Он внимательно посмотрел на нее.
— У меня такое чувство, что ты вообще редко жалуешься.
— Я всегда считала, что не следует судить о людях по первому впечатлению, — сказала она немного резко.
— Думаю, я должен признать свою вину. Сперва я подумал, что ты еще совсем ребенок.
— Что ж, сейчас ты знаешь, что я взрослая женщина. — Она взглянула на него с вызовом.
Он остановился, и его глаза внезапно блеснули, а лицо стало напряженным.
— А ты думаешь, я не заметил? — спросил он мягко.
Глава четвертая
Блайт пришлось остановиться. Она была застигнута врасплох непонятным блеском его глаз и неожиданно зарделась. Ее губы приоткрылись в невысказанном ответе, но Джас в ту же минуту резко отвернулся от нее и пошел прочь.
Он поднял кусок дерева, лежащий на песке, и швырнул его в воду, глядя, как разлетаются от него золотые брызги. Потом засунул руку в карман и повернулся к Блайт.
— Идешь? — спросил он. — Или с тебя уже хватит?
Возможно, что ей только привиделась секундная вспышка обжигающего сексуального интереса, когда его глаза так ясно выражали то, что он решительно старался спрятать.
— Нет. — Она остановила невинный взгляд на его лице. — Я не против того, чтобы идти дальше. Если только ты сам не хочешь повернуть назад.
Джас не ответил, а просто покачал головой и подождал, когда она догонит его. Видимо, его мысли витали далеко отсюда.
Она приблизилась. Его лицо не выражало ничего, кроме кроткого терпения. Блайт, чтобы скрыть разочарование, остановилась и подняла маленький кусок розовой водоросли, похожей на маленькое кружевное деревце.
— А ты был прав насчет корзинок подсолнухов. Я посчитала несколько. — Она погладила соленые мокрые листочки на своей ладони.
— Мир полон чисел или по крайней мере природных явлений, которые могут быть выражены и описаны числами. Возможно, эту водоросль тоже можно описать.
