Сказки на всякий случай

— Упаси Боже! — неожиданно для себя воскликнул Пожилой Обеденный Стол и смутился.

САРДИНЫ В МАСЛЕ

Это, между прочим, тоже интересный вопрос: как именно в масло попадают те или иные сардины… Понятно, что до этого все сардины плавают в воде, но потом некоторые из них вылавливаются и попадают в масло. После того как они попадают в масло, их закупоривают в специальные такие банки, где они и живут дальше — называясь теперь уже «Сардины в масле». А остальные сардины продолжают плавать в воде, даже не подозревая, что они тоже могли бы стать сардинами в масле, но не стали.

И вот… вопрос в том, что, видимо, это какие?то особые сардины — сардины, которые вылавливаются из воды и попадают в масло. Что уж в них такого особенного, трудно сказать, но именно они ведь всё?таки вылавливаются и попадают в масло, в то время как другие — не вылавливаются и в масло не попадают. Будем считать, что те, которые вылавливаются и попадают, — это самые лучшие сардины, самые сардинистые из всех сардин.

Но о чём я… а?а, вот о чём: несколько сардинок лежали в масле и вели между собой такой разговор:

— Хорошо тут, уютно… лежишь себе в масле — и в ус не дуешь! — Это сказала Центральная Сардинка, которую поместили между двумя другими — Левой Крайней и Правой Крайней сардинками.

— Согласна с Вами, дорогая моя, — живо откликнулась Левая Крайняя. — Просто мороз по коже дерёт, как представишь себе плавание в холодной и солёной морской воде!

Произнеся такие слова, Левая Крайняя Сардинка даже вздрогнула — обе прочие сардинки вздрогнули вместе с ней. Правая же Крайняя Сардинка еще и вздохнула:

— А ведь родственницы наши так до сих пор и мучаются, бедняги… Наверное, они страшно завидуют нам, но тут уж ничего не поделаешь: мы ведь самые лучшие сардины в мире, самые сардинистые из всех сардин! Потому?то нас сюда и поместили. И лежим мы тут в масле… хорошо лежим, как Вы совершенно правильно заметили! — Тут она с одобрением взглянула на Центральную Сардинку и шёпотом закончила — словно её мог кто?нибудь слышать: — Мне кажется, что мы были выбраны как наиболее достойные.

— Хм… — задумалась Центральная Сардинка, — пожалуй. А почему Вам так кажется?

— Потому что, — заговорщически сообщила Правая Крайняя Сардинка, — я слышала, что далеко не все сардинки кладут в масло. Говорят, бывают ещё сардинки в собственном соку… это, наверное, те, которые грешили …

— Которые… что делали? — с ужасом спросила Левая Крайняя Сардинка.

— Грешили! — почти уже совсем неслышно произнесла Правая Крайняя Сардинка и залилась краской стыда. — То есть жили недостойной жизнью. — Почувствовав, что соседки так и не поняли её объяснений, она продолжила: — Жить недостойной жизнью — значит воровать, убивать, обманывать… и так далее.

— Я не воровала и не убивала, и я не обманывала окружающих, — тут же честно призналась Центральная Сардинка.

— И я ничего подобного не делала! — подхватила Левая Крайняя Сардинка.

— За это вас и поместили в масло, — убеждённо ответила Правая Крайняя Сардинка. — А вот если бы вы воровали, убивали и обманывали окружающих, вы бы лежали сейчас в собственном соку!

— Какой кошмар… — в один голос сказали Центральная и Левая Крайняя сардинки. — Лежать в собственном соку — это ещё ужаснее, чем плавать в солёном и холодном море! Вот уж, правда, не позавидуешь этим другим сардинкам… которые грешные.

— Зато нам, безгрешным, наверное, все завидуют! И говорят небось про нас: «Они как сыр в масле катаются!»

— Почему — «как сыр»? — с недоумением спросила Центральная Сардинка.

— Потому что все сыры безгрешные, как мы с вами! — объяснила Правая Крайняя Сардинка. — Ну, сами посудите: вы когда?нибудь видели сыр, который ворует? Или сыр, который убивает? Или сыр, который обманывает окружающих?

— Нет, никогда! — хором ответили соседки.

— Вот то?то и оно, — значительно произнесла Правая Крайняя Сардинка. — Именно за свою достойную жизнь сыры и катаются в масле!

И три безгрешные сардинки, гордые своим сходством с безгрешными сырами, облегчённо вздохнули.

Но некоторое время спустя Левая Крайняя Сардинка осторожно спросила:

— А я слышала, что нас с вами съедят, — верно это?

— Разумеется верно! — ответила Правая Крайняя Сардинка.

— Даже несмотря на то, что мы безгрешные? — уточнила Левая Крайняя Сардинка.

— Даже несмотря на это, — сурово и просто сказала Правая Сардинка. — Потому что когда?нибудь съедают всех — и грешных, и безгрешных.

Три безгрешные сардинки переглянулись… Они были, конечно, огорчены, что их съедят, но утешились тем, что пока они лежат в масле. И чуть позже Центральная Сардинка даже повторила:

— Хорошо тут, уютно… лежишь себе в масле — и в ус не дуешь!

И две другие сардинки опять от всей души согласились с ней.

ОДНО ЗЛОВЕЩЕЕ ЗАКЛИНАНИЕ

Когда очень?очень старый дом на центральной городской площади отремонтировали, сразу стал виден узор над его дверью. Узора этого прежде никто не замечал — и теперь все, понятное дело, принялись внимательно его разглядывать.

Странный это был узор, прямо скажем! Состоял он из тонких палочек, дужек, крестиков и уголков и ничего определенного не напоминал.

— Как Вы думаете, что этот узор означает? — спросила Табличка, на которой было написано имя владельца дома, у другой Таблички, на которой было написано название площади.

Табличка?с?Названием?Площади задумалась. Она не знала, что и предположить.

— Мне кажется, этот узор изображает птичьи следы, — наконец произнесла она.

— Никогда не видела узоров, изображающих птичьи следы, — призналась Именная Табличка. — Наверное, это всё?таки не птичьи следы… Наверное, это какая?нибудь надпись на иностранном языке.

— Пожалуй, Вы правы, — согласилась Табличка?с?Названием?Площади. — Действительно, похоже что надпись. Например, по?японски. Может быть, это какая?нибудь очень мудрая мысль… такая, как «яблочко от яблони недалеко падает».

— У японцев мудрые мысли не про яблоки, — возразила Именная Табличка. — У японцев они… про вишни. Например, «вишенка от вишни недалеко падает».

— Какая разница… яблочко, вишенка? — почему?то обиделась Табличка?с?Названием?Площади и, видимо, не в силах больше бороться с любопытством, крикнула в направлении Узора?над?Дверью: — Нельзя ли узнать, что Вы означаете, если не секрет?

— Это… — растерялся Узор, который и сам уже давно забыл, что он означает, — это… этого я не могу Вам сказать.

— Значит, секрет! — шепнула Именная Табличка соседке: обе они висели гораздо ниже, чем располагался Узор, и рассчитывали на то, что он их не услышит, хотя тот, конечно, прекрасно все слышал. — Наверное, это какое?нибудь зловещее заклинание, которое нельзя произносить вслух!

— Почему нельзя? — спросила Табличка?с?Названием?Площади.

— Ну?у… — задумалась Именная Табличка, — потому, например, что можно накликать беду.