Старый друг Б. Ельцина Полторанин, через несколько лет после убийства Рохлина, в известном документальном фильме убийство генерала оправдывал тем, что генерал якобы готовил государственный переворот. Если Рохлин и в самом деле готовил переворот в интересах народов России — то только честь ему и хвала. Он, вероятно, понимал надвигающуюся на Россию ещё большую трагедию.
Через месяц после убийства генерала Рохлина 17 августа 1998 г. Центробанк России объявил о банкротстве страны и невозможности выплатить долги. Цены выросли в 4 раза, российские деньги обесценились в 4 раза. Экономическая жизнь в стране замерла. Это произошло через три месяца, после описанного телеинтервью с Сапиро, — под руководством «еврейского» правительства. Разразился невиданный до сих пор в России финансовый кризис. Потрясённая страна застыла в оцепенении на несколько месяцев…
На этот раз был нанесён удар-грабёж в основном по «подкормленным поросёнкам» — среднему классу, который остался без денег заработанных за последние 3–4 года. У государства не оказалось денег для погашения ГКО, которые, например, под политическим нажимом заставляли покупать крупнейший частный «Инкомбанк», подставляя этим под удар банкротства многие тысячи частных вкладчиков банка. Хотя, — с другой стороны перед объявлением дефолта названные уже американские финансовые группы зарабатывающие на ГКО были информированы «своими» высокопоставленными друзьями из узкого круга в российском правительстве о грядущем объявлении дефолта, и успели продать свои ГКО.
У правительства не оказалось денег для погашения ГКО, хотя… как узнало население России только в 2003 г. из телепередачи журналиста Караулова «Момент истины» (24 ноября 2002 г.) — перед самым августовским дефолтом 1998 г. правящие демократы выпросили большой кредит у Международного валютного фонда: два транша по 4 млрд. 800 млн. долларов на общую сумму 9,6 млрд. долларов. Но эти деньги, как утверждалось в телепередаче были разворованы высшими чинами правительства и аппаратом президента, — часть этих денег оказалась на счетах у дочери Б. Ельцина — Т. Дьяченко.
Вероятно, в связи с ухудшением состояния здоровья Ельцина и в связи с угрожающе растущим недовольством населения, правящие демократы и «Семья» понимали, что им у власти осталось быть не долго и решили «взять» себе «честно» заработанные деньги за работу на «благо» России и её народов…
И опять звучат больно слова А. Солженицына — «В невыносимой тяжести сознания, что в этом веке (XX) мы, русские, обрушили свою историю — через негодных правителей, и через собственную негодность…» И с этими словами опять надо было биться головой о стену, повторяя — Дурак — я! Дурак — я! В России пора было строить не стену плача, а стену Глупости.
Успокоить неразумных россиян, объяснить — что всё «нормально» и даже Ельцин не виноват — решила такая мировая знаменитость, как отец онтопсихологии, личный консультант-психолог многих ведущих миллиардеров на нашей планете Антонио Менегетти: «решения принимают не Ельцин, Клинтон или Ширак — у них больше нет власти. Реальной экономической властью на этой планете владеют те, кто благодаря коммуникационной сети цифровой технологии контролируют и изменяют всю экономику так, как им удобно». Итак, причины азиатского, российского и белорусского финансовых обвалов ясны.
Россияне получили очень суровый урок демократии. Уже не кричали в России толпы отупевших мещан — «Ура, Горбачёву! Ура перестройке! Ура западной демократии!» И не кричали — «Ура, Ельцину!» Всё, — получили своё, хлебнули вдоволь, приплыли…, наконец-то задумались, начали думать… Осенью 1998 г. голодные шахтёры молча перекрывали дороги и ложились на рельсы.
Для большинства граждан России — мечта о хорошей сытной, обеспеченной жизни стала ещё дальше, чем во времена СССР. Те времена, от которых с энтузиазмом убегали с радостными криками «Свобода!», большинство населения стало вспоминать как райские.
Их пожалела даже такая «акула» капитализма как еврейский олигарх Д. Сорос:
«…воцарившаяся в России система грабительского капитализма — это пародия на открытое общество», «гангстерское государство». Но как всегда — в связи с этими реалиями голова у Сороса в первую очередь болела за «своих», чтоб не дай Бог в России не появился некий патриот радеющий за Россию –
«Система грабительского капитализма, установившаяся в бывшем СССР, столь чудовищна, что люди вполне могут пойти за каким-нибудь притягательным лидером, который пообещает им национальное возрождение ценой гражданских свобод».
Национальное возрождение России — это для Сороса трагедия, — лучше уж, по его мнению, пусть сохранятся разговоры «свободной» прессы о «свободе» граждан…
Это старый способ особенно хорошо себя доказал в аналогично богатых Латиноамериканских странах, которые и без трагического коммунизма более ста лет упорно пытаются построить капитализм, но так и не построили, зато в отличие от России добились стабильной ситуации в обществе, именно за эту стабильность так ратовал Б. Березовский, его друзья, и президент В. В. Путин.
Об этом доступно объясняет современный исследователь капитализма петербургский профессор Б. Н. Комиссаров, последние годы живший в странах Латинской Америки и хорошо их изучивший:
«Колониальный капитализм, насаждаемый западными странами, заинтересован в известной отсталости латиноамериканских стран. Это не говорится прямо, но ему выгодно, чтобы нынешнее положение так или иначе сохранялось. Стабильность в этом отношении очень велика: когда там находишься, то кажется, что время остановилось. Нет движения вперёд. Населению свойственна апатия масс, мистицизм, фатализм, стремление уйти от действительности».
Эти намерения капиталистических «друзей, конечно, не афишировались, и даже наоборот часто повторялись слова о великом русском народе и о великом государстве. Но многие на десятый год «перестройки» и демократии стали понимать, что всё это иллюзия, а настоящая цель построить механизм «доения» России — «К современной рыночной наша экономика имеет такое же отношение, как к автомобилю «мерседес» имеет отношение тоже «мерседес», но не настоящий, а вылепленный из глины… Назначение (которого) совсем другое — делать вид, создавать иллюзию» — дал оценку Ю. Болдырев.
Единственная была радость, сразу не осознанная — что от августовского кризиса в России сильно пострадали и западные компании, которые сделали паузу, временно освободили место на российском рынке для отечественных компаний. И российские компании, особенно что-то производящие для населения, почувствовали к концу 1998 г. года сильную тягу спроса.
Начиная с 1997 г., в условиях, когда многие предприниматели благодаря торговле накопили достаточно средств, а в самой торговле конкуренция стала необычайно плотной и жесткой, и в России ещё осталось немало квалифицированных кадров инженеров и технологов — российские предприниматели занялись созданием импортозамещающих производств. Теперь эти компании получили свой шанс судьбы — и прилавки заполнили российские копчёные колбасы, российские кетчупы и даже свои синтетические масла
