«В государстве, в котором плохая организация власти, безличие законов и правителя, обезличенных размножившимися от либерализма правами, я черпаю новое право — броситься по праву сильного и разнести все существующие порядки и установления, наложить руки на законы, перестроить все учреждения и сделаться владыкою тех, которые предоставили нам права своей силы, отказавшись от них добровольно, либерально…» (Практически всё озвученное в этой главе — реализовалось в 1917 г и после),
«Наше торжество облегчилось ещё тем, что в сношениях с нужными нам людьми мы всегда действовали на самые чувствительные струны человеческого ума — на расчёт, на алчность, на ненасытность материальных потребностей человека; а каждая из перечисленных человеческих слабостей, взятая в отдельности, способна убить инициативу, отдавая волю людей в распоряжение покупателя их деятельности».
Последняя цитата касается уже коллосальной коррупции нашего правительства в течение последних 18 лет. Обратите внимание как точно подмечено — «отдавая волю людей в распоряжение покупателя их деятельности», то есть — взяткодатель покупает труд чиновника, который состоит на службе у государства, народа — покупает его алчную чиновничью душу по принципу озвученному в известном документе — «Они говорят: “Сделай по закону — это твой долг”. Мы говорим: “Сделай вопреки закону, и я тебя отблагодарю”».
Стоит отметить, что эта технология сладкого слова свободы очень трудно воспринималась россиянами, падкие на неё были только необразованные группы молодёжи и полуобразованные интеллигенты с высшим образованием — «интеллигентская чернь» в понятии философа Ильина.
Например, всё польское общество оказалось намного сильнее поражено этой технологией, поэтому теперь, в начале XXI века, польский народ живёт даже хуже чем российские народы.
Расскажу вам очень интересный факт, которому я был сам свидетель. Несмотря на мои известные патриотические взгляды, после выхода моей первой книги в 2000 г., к моему большому удивлению меня пригласили «свои среди чужих» поприсутствовать на самом последнем съезде питерского отделения партии «Демократический выбор России», когда было принято демократами решение о закрытии этой партии и о слиянии её членов с партией СПС.
Это действо происходило в Санкт-Петербурге 14 мая 2001 года. Каково же было моё удивление когда один из основных докладчиков партии СПС — современный новоиспечённый красный комиссар а ля «Бронштейн», то ли «Розенфельд», то ли «Свердлов» с конкретной современной фамилией — Тылевич Михаил Саулович с трибуны этого мероприятия дал оценку ситуации в России и сделал единственно возможный вывод, заявив, что, — к сожалению за 10 лет россияне так и не захотели воспринять либеральные демократические ценности; и теперь ситуация в России по-прежнему не вызывает в этом плане оптимизма, и поэтому (!) — надо дальше пытаться продвинуть либеральные ценности в России насильственным путём… В зале повисла атмосфера 1917 г. При этом в президиуме и в зале присутствовало много известных дем. лиц и депутатов Думы — Томчин, Сычёв, Кускова, Бродский и др., от которых по этому поводу не было никаких «поправок» или критических реплик, а многие одобрительно кивали головами.
Через несколько дней в ЛГУ проходила большая научная конференция на демократическую тему, на которую организаторы на своё горе пригласили меня, вероятно — им нужен был для разнообразия и плюрализма единственный человек с обоснованными альтернативными взглядами.
Нескрываемый ужас был виден в глазах Бродского — когда я выступил с трибуны с возмущением против наблюдаемого мною очередного демократического фашизма, — никто не ожидал, что я окажусь свидетелем съезда демократов. Конфуз и молчание было всеобщим, никто ничего не смог сказать против и возразить, — первая в самом конце опомнилась и бросилась с демагогией на выручку Бродского и партии СПС ректор университета Вербицкая (я ей морально благодарен за многие подарки от университета).
И здесь стоит обратить на один из последних и самых эффективных этапов борьбы с патриотизмом — это когда еврейские партии активно представлены своими членами в правительстве и Государственной Думе, то есть — во власти. Тогда уж точно никакого диалога и обсуждения общих проблем быть не может в понимании сионистов. Ибо насильственные методы можно применять только тогда, когда частично или полностью владеешь властью и даёшь указания силовым органам.
Поэтому такая напряжённая борьба и торговля идёт за правительственные посты. Когда В. Путин только стал президентом — пошли слухи, что могут быть изменения в составе правительства в сторону национальных интересов, и — это тогда давало надежду, что наконец-то деятельность правительства будет направлена на благо народа. Как раз в это время появилась на книжных полках книга философа и историка Трехлебова о России, в которой он писал: «далеко не всякий русский является противником еврейства. В таких случаях говорят: ”Лишь бы человек был хороший”.
Это действительно так, но лишь в том случае, если бы евреи, согласно идущего из глубин русской истории и славянской традиции принципа национально-пропорционального представительства всех народов, соответственным образом были представлены и у плуга земледельца, и в сфере торговли, и в органах власти, и среди воинов-защитников России… Если бы это было так, то кто же был бы против них? Но вся беда в том, что не только в нашей стране, но и во всём мире еврейство… не работая в сфере непосредственного производства материальных благ, они любыми путями стремятся попасть в «управляющие»… При этом не с целью трудиться в поте лица для блага и процветания кормящего его народа… Об этой проблеме написана уже целая библиотека исследований…».
В первый год президентства Путина (2000 г.), когда разговоры о русском правительстве и в самом деле стали слышны — тут же отреагировал один из идеологов еврейского сообщества Б. Хайт (президент еврейского фонда «Ковчег») в 2000 г. написав:
«И когда сегодня в России раздаются голоса о необходимости «пропорционального представительства русских» в российском же правительстве, когда некоторые требуют создания «национально ориентированного русского телевидения», мы знаем, что это только начало.
И если мы хотим, чтобы нас ожидало достойное человека «завтра», то должны уже сегодня бороться с “новым-старым” нацизмом».
На самом деле тревоги Бориса Хайта были напрасны, ибо высылка Березовского и Гусинского была видимостью перемен, но не действительностью, — в составе и в направленности деятельности правительства всё осталось по-прежнему. Проводником экономической политики правительства и Путина по-прежнему была команда СПС, только теперь во главе с друзьями Чубайса — Кудриным и Грефом. А в политике, в Кремле разработчиком стратегии демократов стал политолог Глеб Павловский.
То есть суть оставалась прежняя, а форма в лицах немного поменялась, замаскировалась. К этой стратегии даже прибегла партия СПС — те главные лица, которые особенно раздражали народ — Немцов, Чубайс, Кириенко — ушли как бы на второй план, в тень, выдвинув на первый план таких еврейских деятелей как Гозман, Надеждин, Белых которые теперь активно везде красовались и болтали, а реально решали всё те же.
