мешает услышать это ещё раз. Итак, в конце пятого — начале шестого века славяне продвинулись на восток с верховьев рек Днестра и Буга, Вислы и Сан.
Славяне — природные земледельцы. На землях, которые они прочно заняли к концу первого тысячелетия нашей эры, возникло много славянских государств, и самое могучее из них древнерусское государство. Сейчас славян насчитывается более трёхсот миллионов. В древние века из летописей стало известно, что восточно-славянских племён было четырнадцать. Тринадцать из них были изучены, а четырнадцатое, носившее название тиверцев, исчезло бесследно. Последние сто лет наши учёные тщетно пытались их разыскать…
Георгий Борисович встал, прошёлся по комнате и снова обратился к нам:
— На этот раз Институтом материальной культуры было решено искать следы исчезнувшего племени в Молдавии. Именно через неё проходили пути, которые связывали Древнюю Русь с нашими братьями — южными и западными славянами. Нам с Ростиславом Леонидовичем было поручено организовать и возглавить эту экспедицию. До этого мы с ним долго и упорно изучали все исторические материалы, связанные с продвижением славян. Многократные археологические экспедиции и разведки не были успешны. Тиверцев не смогли разыскать. Мы должны найти исчезнувшее племя тиверцев. И, я надеюсь, мы их найдём! А сейчас перейдём к организационным вопросам…
Глава вторая. Отъезд в Молдавию. Встреча в пути. «Лагерь» на складе музейных пособий
До отъезда остался месяц. Прозрачные весенние дни уже сменились летними, жаркими. Я закончила и сдала свою прежнюю работу. Отобрала на складе института нужные мне для экспедиции фотопринадлежности — плёнку и фотобумагу. Подстригла немного Мультика, чтобы ему не было так жарко под палящими лучами молдавского солнца. Вскоре мне позвонил Ростислав.
— На двадцать седьмое июня назначен выезд! — торжественно сообщил он. — Машина в пять утра будет у института. После погрузки ровно в шесть заедем за Георгием Борисовичем и за вами. Впрочем, можете ехать поездом. По договору вам полагается проезд по железной дороге. Тогда выезжайте на два дня позднее. Тридцатого мы будем в Кишинёве. В институте узнаете, где мы остановились.
27 июня в половине шестого утра мы с Мультиком вышли во двор. Ночью прошёл дождь. Воздух был чистый и прохладный. Мокрая трава блестела на утреннем солнце. Соседский рыжий пушистый кот, старый друг Мультика, стоял, приподняв передние лапки, и, вытянувшись, обнюхивал цветущий куст жимолости. Он обернулся, увидел Мультика и помчался навстречу. Мультик бросился за ним, и они вперегонки понеслись по двору.
Через несколько минут грузовая машина шумно въехала в нашу подворотню. Крытый брезентом полукруглый верх очень напоминал старые цыганские фургоны.
Александр Степанович, в парусиновой куртке и брезентовых сапогах, вышел из кабины. Поздоровался со мной и опустил задний борт машины. Володя и Лёва, шумные и весёлые, спрыгнули на землю и одновременно закричали:
— Привет, Валентина Львовна!
Из кабины высунулся Ростислав и, блестя очками, недовольно сказал:
— Нельзя ли потише? Сейчас только шесть часов!.. — Он увидел меня и удивлённо спросил: — А где же ваши вещи?
— Да я ведь еду поездом!
Рыжий кот испугался машины и исчез в кустах. Мультик примчался ко мне. Лёва немедленно раздобыл где-то палку, бросил её в кусты и пришёл в восторг, когда Мультик принёс палку обратно и положил перед ним.
Я подошла к машине и заглянула внутрь. Мне ведь предстояло провести в ней долгие часы и проехать много километров.
В кабине было широкое кожаное сиденье, на котором свободно могли разместиться три человека. Под брезентом в кузове стояли две узкие деревянные скамейки вдоль бортов и одна широкая поперёк, у кабины.
В правом заднем углу стояла железная бочка с горючим, прикреплённая накидным обручем к борту. Пол был заставлен ящиками, тюками и чемоданами. На них лежали свёрнутые брезентовые палатки и лопаты в чехлах.
— Здоро?во, орлы! — раздался весёлый возглас, и Георгий Борисович подошёл к машине.
Через плечо у него был перекинут видавший виды непромокаемый плащ. В руках — небольшой потёртый зелёный чемодан и большая кипа книг, перевязанных шпагатом.
— Как вам нравится наш дом на колёсах? — спросил он меня и, не дожидаясь ответа, обратился к Александру Степановичу: — Машина в порядке?
— Не только в порядке, но и в полной боевой готовности, — с серьёзным видом ответил Александр Степанович.
— А как с погрузкой? Надеюсь, ничего не забыли, всё проверено? — Он залез в машину, и вместе с Ростиславом они всё внимательно пересмотрели, пересчитали.
— Ну, кажется, всё, — сказал Георгий Борисович, спрыгивая на землю. — По ко?ням, друзья! — весело крикнул он.
— По коням! — повторил за ним и Александр Степанович.
Все пожали мне руку, погладили Мультика и со словами «пока», «до скорого» уселись в машину.
Георгий Борисович и Ростислав впереди, рядом с Александром Степановичем, ребята в кузове.
— Не забудьте Мультика и фотоаппарат! — пошутил Георгий Борисович, высовываясь из кабины. — Ждём в Кишинёве!
Назавтра мы с Мультиком выехали поездом в Кишинёв — столицу Молдавской республики.
Мультик ездил со мной часто и в вагоне чувствовал себя как дома. В купе, кроме нас, оказался один пассажир. Обе верхние полки были ещё свободны.
Пассажир, полный человек в роговых очках, вначале недоверчиво смотрел на Мультика, но вскоре подружился с ним.
Ехали мы спокойно, если не считать одной встречи на маленькой станции. Поезд стоял десять минут, и я вывела Мультика погулять. Только мы спустились на платформу — откуда-то появилась большая чёрная овчарка, подскочила к нам и принялась лаять на моего пса. Мультику это показалось обидным. Он натянул поводок, поднялся на задние лапы и грозно зарычал в ответ. Я схватила его на руки.
— Рекс! Назад! — раздался громкий возглас, и загорелый молодой военный поспешил к нам.
Собака немедленно подбежала к хозяину.
— Сидеть! — раздалась команда.
Собака села.
— Не беспокойтесь, он зря никого не трогает, — вежливо сказал военный, пристёгивая широкий кожаный поводок к ошейнику собаки. — Мы с ним были в отпуске, вот он и разбаловался немного. Ему просто поиграть захотелось.
Он повёл своего пса в одну сторону, я Мультика — в другую. Собаки, когда их уводили, всё оборачивались и сердито пофыркивали.
На следующий день рано утром мы приехали в Кишинёв. Сели в машину. У Института истории и археологии я взяла Мультика на руки и вошла в вестибюль.
Молдаванин-вахтёр сидел за столом, на котором стояли телефоны.
— Скажите, пожалуйста, приехала ли сегодня московская экспедиция? — спросила я.
