Лучше всего было бы прочитать послание в одиночестве, но любопытство пересилило. Игнорируя Приаса, Мариция повернулась к нему спиной и сломала печать.
Три слова... но Мариции их было достаточно. Свернув пергамент и бросив его в сумку, она кивнула Защитнику:
— Прости, Приас, но новости очень важные и требуют немедленного действия.
— Любой из трудящихся легионеров тотчас же может встать в строй...
— Они наши союзники, как ты помнишь, да и маловато четырех людоедов для нападения.
— Может, основная армия прячется? — настороженно спросил Приас. — Будет лучше, если я пойду с тобой и удостоверюсь сам.
— В этом нет необходимости.
Прежде чем Защитник успел возразить, Мариция унеслась прочь. Шпионы Приаса скоро все разнюхают, но до этого она успеет встретиться с Голгрином.
Зачем он отправился в такое далекое путешествие?
Четверка людоедов сидела у ворот, но Великого Лорда среди них не было.
— Ждите здесь, — приказала Мариция стражам.
— Миледи...
— Со мной все будет в порядке. — Она подъехала к людоедам. — Куда мы направляемся? Это близко?
Людоед-блотенец хрюкнул, вероятно отвечая положительно. Оставив встревоженных легионеров, Мариция углубилась в лес. Несмотря на внешнее спокойствие, она уже знала, как поступить, если все происходящее просто ловушка. Ударить тварь слева, а когда та упадет, перескочить через людоеда. Она знала несколько хитрых оврагов и спусков, которые задержат любую погоню.
Все мысли о побеге исчезли, когда навстречу на гнедом коне выехала закутанная в плащ фигура. Голгрин был на фут ниже обычного людоеда и в два раза стройнее, потому Мариция узнала Великого Лорда еще до того, как тот откинул коричневый капюшон.
Людоед улыбнулся... возможно, это выглядело бы очаровательно, если бы не уродливые клыки. Мариция почему-то была уверена, что именно так Голгрин улыбается, когда хочет перегрызть горло жертве.
— Потомок Хотака, командующая Амбеоном и добрый союзник Свободных Людоедов Керна и Блотена... Мое искреннее почтение!
Мариции не хотелось улыбаться, наоборот, она бы с большим удовольствием нахмурилась. Слишком уж жизнерадостно выглядел Голгрин, да и сам факт его появления в Амбеоне...
— В свою очередь, приветствую Великого Лорда... — Она опустила перечень титулов, занявших бы минуты три. Если он проехал столько миль, то Мариции не терпелось услышать новости. — Я удивлена твоим визитом — есть же надежные патрули, передать весть можно было и через них.
Было две настоящие пограничные станции, одна на стороне людоедов, другая в Амбеоне, на которых всегда находилось несколько посыльных. Если поступало сообщение из Блотена, людоед приносил его минотаврам, после чего гонец отправлялся в столицу. Система надежно работала и в обратном направлении. Несколько раз пробовали разводить почтовых птиц, но пернатые не выживали в неуклюжих руках подданных Голгрина.
— Тут... очень деликатный вопрос. — Добродушное выражение исчезло с лица людоеда. Он махнул единственной рукой, отсылая остальных. Обрубок Голгрин прятал под плащом.
Людоеды вскочили на лошадей и поехали на восток, но один, как заметила Мариция, устремился в другом направлении. Отметив этот странный факт, она посмотрела на Голгрина:
— Требуются новые поставки продовольствия? На границе с Неракой неспокойно?
— Нет, все хорошо, — со сдержанной гордостью ответил Великий Лорд. Разгром Рыцарей Тьмы осуществлялся с некоторой помощью минотавров... Но главные сражения выиграл сам Голгрин. — Насколько мне известно, в Сильва... извиняюсь, в Амбеоне также все мирно.
— Если все мирно, то, во имя секиры отца, что заставило тебя рискнуть приехать?
Людоед посмотрел в сторону, куда уехал одинокий всадник. Мариция удивленно приподняла брови, увидев, как тот возвращается с оседланной лошадью в поводу.
— Что происходит? — спросила она, внезапно насторожившись.
Голгрин указал на животное:
— Я возвращаю тело лорда Бастиана. Увы, он мертв.
Мариция замерла в седле, не в силах говорить.
— Я не лгу, — покачал головой людоед.
— Скажи, как это произошло! — Мариция смогла немного овладеть собой.
— Я мало знаю точно, больше предполагаю. Тело, жестоко израненное, нашли воины Нагрока... Следы лошадей вели на северо-восток. Бастиан известен многим, поэтому его труп доставили мне. — Голгрин прикоснулся кулаком к противоположному плечу, отдавая дань уважения покойному. — Я был уверен, что сын Хотака давно погиб, но когда увидел тело...
— И где оно? Я вижу только лошадь.
Голгрин поморщился:
— Наша страна сурова для мертвых, так же как и для живых. Мы не смогли долго хранить тело и предали его огню — как положено урсув суурт. Я лично проследил за оказанием всех необходимых почестей.
Затем людоед подробно объяснил, где именно нашли Бастиана, а Мариция лишь бессильно скрежетала зубами. Брата убили недалеко от места их встречи, спустя несколько часов. «Неужели, — подумала она, — ему на роду было написано умереть от предательской руки?»
— Ниа орн и'фхание! — рявкнул Голгрин на спутника.
Тот быстро подвел к сестре Бастиана его лошадь. Именно на ней Мариция видела брата в последний раз... Командующая спешилась и быстро распотрошила сумки: кинжал, запасной плащ, забрызганный кровью, — почти ничего личного, но этот факт, по странной иронии, лучше всего убедил Марицию в смерти Бастиана.
Пока командующая разглядывала содержимое сумок, мысли вихрем проносились в голове. Так горько ей не было со времени смерти отца. Даже когда пришла весть о гибели Бастиана в море, она реагировала не так бурно...
— А раны? — спросила она, не поднимая глаз. — Опиши их.
Голгрин не отвечал, и Мариция вынуждена была посмотреть на него. Людоед казался очень обеспокоенным.
— Раны... — протянул он. — Ну, глубокая на шее сзади... еще на спине... Много, очень много ранений... Бастиан даже не обнажил оружия.
Уши Мариции прижались к голове. Все раны на спине. Оружие не обнажено. Жалкая смерть...
— А рядом с ним нашли трупы? Минотавры? Людоеды?
— Были неясные следы... Один разведчик утверждал, что видел минотавров, но он находился далеко, а те быстро исчезли...
Следы... Минотавры на лошадях... Другие мятежники? Фарос Эс-Келин! Наверняка это он, только зачем убивать Бастиана? Он приехал предложить мир и говорил с таким жаром... Возможно, Фарос приказал убить брата, если переговоры сорвутся? Эскорт Бастиана подло убил его! Какая постыдная смерть — быть преданным товарищами...
Мариция почувствовала, как кровавая пелена застилает глаза. Вся злость на Бастиана исчезла, сменившись ненавистью к племяннику Чота.
— Фарос, — пробормотала командующая.
Голгрин кивнул и медленно вытащил обрубок руки из-под плаща. Он задумчиво осмотрел шелковую повязку и произнес:
