— Следуй за ними в кильватере и не вздумай отклониться.
— Как прикажешь. — Вглядевшись с лицо Фароса, Ботанос молча повернулся и, вздохнув, ушел.
На мачте «Гребня» взвились треугольные флаги, сигнализируя об отплытии другим мятежникам. Три зеленых корабля немедленно заскользили вперед — их косые паруса ловили ветер с изящной непринужденностью.
Фарос завистливо покачал головой:
— Посмотри, как они рассекают волны!
Трио действительно словно скользило по воде. Если видение не обмануло, вокруг них следует целый флот, готовый напасть в случае неповиновения. Эскадра мятежников медленно вытягивалась из гавани в открытый океан. Остров за кармой становился все больше похожим на тень. Облака и солнце начали странно мигать и перемещаться с места на место, затрудняя ориентацию. Лидер мятежников ощутил беспокойство.
— Ботанос, — крикнул он, — прикажи остальным судам держаться ближе!
Сигналы подтверждения начали подавать со всех кораблей, и Фарос слегка успокоился, но тут Ботанос внезапно принялся ругаться и бегать по палубе взад-вперед.
— Чтоб тебя! Подними знак подтверждения! Подними!
— Что случилось?
— «Ярость Харнака» не отвечает! Хуже того, ее сносит на юг, а за ней тянется еще одно судно!
«Ярость» действительно уже далеко ушла от эскадры, а следом слепо тащилось мелкое суденышко.
— Зажги сигнальные огни! — приказал Ботанос моряку.
— Это слишком долго! — Взгляд Фароса внезапно упал на баллисту. — Стреляй по ним!
— Но мы не попадем на таком расстоянии!
— Плевать, лишь бы привлечь внимание!
Команда бросилась заряжать баллисту, а два ошибшихся в расчетах судна уходили все дальше.
— Залп!
Длинное копье направили так высоко, как только можно, и, пролетев по дуге, оно запрыгало по волнам с громким плеском. На борту «Гребня» все замерли. Ботанос слегка вздохнул, увидев, как маленькое суденышко дернулось и легло на правильный курс. Но «Ярость» не отвечала, словно команда утратила контроль над судном.
— Давай назад, проклятье! — Ботанос тряхнул головой. — Рулевой, лево на борт!
Фарос схватил его за руку:
— Нет, пусть идут.
— Но есть еще шанс их спасти!
— Смотри на небо!
Ботанос попытался уследить за круговертью облаков и едва не рухнул, когда у него закружилась голова.
— Что случилось с небесами?
— Это магия, которая защищает остров. Если мы пойдем за отставшим, то рискуем заблудиться навсегда. Гаэрт особо предупредил об этом, так что следуй за эскортом, сколько бы еще кораблей ни сбилось с курса!
Ботанос судорожно сглотнул:
— Рулевой, отбой команде. Курс за зелеными посудинами!
Фарос последний раз посмотрел на «Ярость Харнака». С маленького суденышка ей отчаянно сигналили, но корабль с мятежниками уже начал превращаться в зыбкую тень.
— Как ты думаешь, что с ними случилось? — пробормотав Ботанос.
Если Фарос правильно понял, корабль будет плыть в бесконечности, пока все на борту не умрут... Он подумал о Саргоннасе, Моргионе и других Божествах... Те всегда требуют чего-нибудь, но сами так редко дают ответы...
Фарос вздрогнул и отправился на нос корабля. Он понятия не имел, когда эскорт Гаэрта покинет их, но чувствовал, что чем скорее окажется от острова подальше, тем лучше. Заплатив кораблем, они получили нужное количество оружия и припасов.
Восстание могло продолжаться.
И еще больше минотавров могло умереть, пока Боги стояли в стороне и наблюдали...
Разрушенный союз
Мариции снилось, что она все еще заключена в каюте Голгрина. Это был новый кошмар, которому суждено было являться долгое время.
Но, проснувшись, она обнаружила Великого Лорда лежащим рядом с собой. Она откатилась в сторону, безуспешно пытаясь нащупать кинжал, пытаясь понять, почему из одежды на ней только одеяло.
— Я с тебя живьем сниму кожу!— крикнула она, рыская взглядом по каюте и стараясь найти какое- нибудь оружие.
Великий Лорд спокойно сел рядом — Мариция с облегчением увидела, что он одет в песочного цвета штаны, плащ, рубашку и ботинки.
— Ничего страшного не произошло — улыбнулся людоед.
Прекрасно зная его двуличность, Мариция и не думала успокаиваться. Она показала на свое обнаженное тело:
— Ничего страшного? А как понимать вот это?
— Ты была изранена, поэтому доспехи и остальное пришлось снять...
— Снимал, конечно, лично ты...
Голгрин неприятно хихикнул:
— Нет, нет... мои слуги. Вот, посмотри...
На дальнем столике была аккуратно сложена выстиранная одежда и начищенная броня вместе с мечом и кинжалом Хотака.
— Нагрок солгал — кинжал был у него.
— Я хотела бы одеться, — прошипела Мариция.
Голгрин повернулся к ней спиной — знак полного доверия и открытости.
Еще не очень уверенно стоя на ногах, Мариция подошла к столику, надела латы и килт, после чего произнесла:
— Если желаешь, теперь можешь повернуться.
Сегодня людоед нарядился как придворный-человек. Мариция мысленно спросила себя, какой следующей расе он собирается подражать.
— Королева воинов! Победительница! — восхищенно протянул Голгрин.
— Заключенная и преданная, — ответила она.
— Никакого предательства, моя скромная персона лишь удостоверилась, что ты не последуешь за отцом и братьями на Вороньи Поля.
Она поняла намек. Вороньими Полями людоеды называли свой загробный мир, где великие воины вечно бьются друг с другом, победители пируют, а утром проигравшие воскресают из костей, стремясь больше не стать утехой для падальщиков. Рай воинов, по их понятиям. Сама Мариция надеялась, что ее семья в загробном мире обретет покой и счастье.
— Доспехи твои телохранители отполировали лично, — сообщил людоед.
— Видимо, так. — Она посмотрела Голгрину в глаза, взгляд которых всегда заставлял Марицию вздрагивать.— Непонятно лишь, что теперь будет со мной.
— Теперь? Ты должна уйти... как и было обещано.
