Весы змея

Небо было затянуто тучами, но Ульдиссиан всё равно видел достаточно далеко, чтобы подивиться пейзажу. Нет, он явно не был возле Серама, Кеджана или любого другого места, о котором он слышал. Быть может, Мендельн мог бы…

Мендельн! Как он мог позабыть о своём брате? Вертясь кругом, Ульдиссиан выискивал хоть какой-нибудь признак.

Но он был один на незнакомой земле.

— Мендельн! — заорал Ульдиссиан. — Мендельн! — не получив ответа, сын Диомеда сменил тактику. — Ратма! Где ты, что б тебя? Тебе нужен я — тебе и этому существу — так вот он я! Меня в обмен на брата! Что скажешь?

Эхо разнесло его голос по горам. Он не сразу это понял, но одна конкретная вершина привлекла его внимание. Она была выше, больше, чем остальные, почти как король среди королей. Чем дольше он смотрел на гору, тем сильнее его тянуло к ней.

С красочным проклятьем, отпущенным в адрес Ратмы и Траг’Оула, Ульдиссиан повернулся спиной к горе. Ничего хорошего от неё можно было не ждать, раз она почему-то звала его. Он зашагал по покатой земле, радуясь тому, что не оделся, как тораджанцы. Их одежды были тонкими и воздушными, совсем не подходящими для этих мест. Хотя он и мог поддерживать тепло, ношение простых рубахи, штанов и сапогов помогало сохранять душевный покой.

Ульдиссиан достиг вершины холма, на котором он обнаружил себя, и как при помощи глаз, так и своих сил стал искать ближайшее поселение. Тем не менее, если в здешнем регионе и имелись таковые, они были скрыты от него. Он видел или чувствовал только деревья, холмы и горы вновь и вновь.

Ульдиссиан напрягся.

Да, вот где это было. Не на какой-нибудь горе, но на той самое горе, от которой он отходил.

— Снова игры! — он воззрился на хмурое небо, ища дракона. — Я же сказал тебе! Прекрати это немедленно! Приди за мной, если я нужен тебе!

Опять его голос отдался эхом, но ответа всё не было. Наконец Ульдиссиан решил привлечь их внимание.

Собрав волю в кулак, он как можно сильнее хлопнул в ладоши.

Звук, раздавшийся в результате, был подобен грому; вообще-то, он был таким громким, что от него затряслись земля и деревья. Он повторялся снова и снова, словно какой-то несметный, но невидимый ураган проносился по местности.

Он подождал, на этот раз уверенный в успехе… Но прошло несколько вздохов, а Ульдиссиан стоял по-прежнему один.

— Будь ты проклят, Ратма! — заорал Ульдиссиан. Но ярость его уже истощилась. Эхо замерло после каких-нибудь трёх или четырёх повторений.

Побеждённый, он встал на колени рядом с куском скалы и положил лицо на ладони. Каждый раз, когда Ульдиссиан начинал верить, что может смело смотреть в лицо своим противникам, оказывалось, что он ошибался.

Ни с того ни с сего земля снова затряслась, и на какой-то миг Ульдиссиан подумал, что его усилия вызвали какое-то столкновение или сотрясение. Он вскочил на ноги, не зная наверняка, что он будет делать, и увидел, что трясётся только то место, где он находится.

Если точнее, то центр тряски находился как раз под валуном.

Он начал отступать назад — только лишь затем, чтобы обнаружить, что земля поднимается так же и под ним. Валун перед ним вдруг вырос. Он стал почти в два раза выше Ульдиссиана и почти таким же широким. Одна его часть выступала над остальным, отдалённо напоминая голову.

А потом у «головы» открылись глаза, два ярко-карих глаза, почти человеческих. Они взглянули влево, затем вправо, затем вниз на Ульдиссиана, который стоял, словно громом поражённый.

Это перемещение грязи и травы образовало насыпь. Валун сделал шаг по направлению к нему, при этом огромные куски камня и всего остального стали отваливаться. Ещё один шаг… Новое опадение грязи и камня.

Теперь у существа имелись две толстые, крепкие ноги. Оно остановилось, а потом начало отряхиваться, как промокший пёс. Ещё больше грязи и камня полетело в стороны, некоторые куски в направлении Ульдиссиана, который опомнился как раз вовремя, чтобы отразить наиболее опасные.

Сначала образовалась одна, а затем и вторая рука. Великан из земли посмотрел на тупой конец первого отростка. На нём внезапно выскочили каменные пальцы, полная ладонь сформировалась затем менее чем за вздох. Затем то же самое произошло и со второй рукой.

Ульдиссиан опёрся на стену грязи позади него, но никак иначе не действовал. Если демон и собирался атаковать его, то соображала эта штука небыстро. Она больше походила на пробуждающегося от сна, чем на что-то, представляющее угрозу.

Великан размял пальцы и оглядел своё тело, словно видя его в первый раз. Глаза двигались, и Ульдиссиан мог поклясться, что в них читается безграничная грусть.

Оно заговорило. Через щель, вдруг образовавшуюся в нижней части головы, существо заговорило:

— Кто-о-о ты-ы-ы… — начало оно медленно, каждый слог звучал так, словно существо прочищало горло после столетий молчания. — Кто-о-о ты… — повторило оно увереннее, — который называет имя… Который называет имя, которого я не слышал… Так долго, очень долго?

Когда голос прочистился, Ульдиссиан сделал то же наблюдение, что и по поводу глаз. Голос, пусть по-прежнему замогильный, был почти человеческим.

— Кто ты, — сказало создание в третий раз, — который называет… Имя Ратмы?

— Меня зовут Ульдиссиан уль-Диомед, и если ты служишь Ратме, то берегись: я не люблю твоего господина!

Великан оглядел Ульдиссиана, который теперь принял боевую позицию. Но что-то удерживало Ульдиссиана нанести удар первым.

Скрежещущий, громыхающий звук вдруг раздался от странного существа. Постепенно он вылился в нечто, напоминающее… Смех.

— Я так рад… Был проснуться… Только для того, чтобы услышать это… — существо покачало головой, запуская в полёт новые куски камня. — Ратма! Уж у этого… Чувства юмора нет! Он бы… Обиделся… И на меня! Нет, маленький Ульдиссиан уль-Диомед! Ха! Такое… Длинное имя для моего… Пересохшего горла! Я не служу… Суровому… Я был… Я… Бул- Катос…

Он объявил это так, словно Ульдиссиан должен был знать имя и благоговеть перед ним. Но когда бывший фермер никак не отреагировал, у Бул-Катоса юмора поубавилось.

— Имя… Имя ничего не говорит тебе… Неужели… Неужели прошло так много времени… — он внимательно изучил своё тело из земли и камня. — Да… Здесь мало от меня и… Гораздо больше от мира! О чём я мечтал… Что я решил, то случилось… Со мной… Верно служить… Даже забытым… Смертными людьми…

Стена за Ульдиссианом рухнула. Ульдиссиан ожидал какой-нибудь уловки, но вместо неё великан уселся на участок земли, который поднялся, чтобы сформировать для него сиденье. Бул-Катос глядел на пустую область между собой и Ульдиссианом.

— Годы… Должно быть, счёт идёт уже на тысячи… Если не больше, — он взглянул на незваного гостя. — Скажи мне, маленький Ульдиссиан уль-Диомед… Известны ли тебе имена Василия… И Эсу?

— Эти имена говорят мне так же мало, как и Бул-Катос, — признался Ульдиссиан. — Но всех их я предпочту скорее, чем этого жуткого Ратму!

Сначала показалось, что последнего Бул-Катос не услышал, потому что он снова посмотрел на землю и пробормотал сам себе:

— Василия нет… Где ты… Мой брат? — великан усмехнулся лёгкой, сардонической усмешкой. — Но и Эсу нет! Как бы это рассердило… Её… — весёлость исчезла так же быстро, как и появилась. — Даже если она… Всё ещё гневается…