слетели, открывая… нечто ужасное. — Боги мои…
Уэллен ожидал увидеть птицеподобных существ, полагая, что, если у нападающих есть крылья, значит, они должны быть похожи на его союзников. Но — нет. Чудовища, с которыми дрались искатели, напоминали другое крылатое создание — летучую мышь. Но ни одна летучая мышь не могла сравниться с этими тварями. Нападавшие были одного роста с Уэлленом, если не выше, и сохраняли сходство с человеком примерно в той же степени, что и птицелюди. Однако если последние были хоть несколько цивилизованы, первые, несомненно, являлись дикарями и убийцами.
Ученый не сомневался, что они явились именно за ним. Совпадением случившееся быть не могло.
Уэллен был уверен: все это — ошибка. Он не знал и не имел ничего такого, на что можно позариться. Но в силу некоей безумной причины судьба выбрала его, Уэллена Бедлама, себе в шуты…
Численно обе стороны были равны, но во всем остальном искатели явно проигрывали. Да, они обладали магической силой, но и летучие мыши — также. Заклинания одной стороны расшибались о защитные чары другой. Некоторые достигали цели, но большинство заканчивались лишь безвредными вспышками либо треском. Летучие мыши явно не были простыми животными — для этого они проявляли слишком уж большую смелость, сноровку и реакцию. Решить судьбу боя должна была физическая сила. К несчастью, сила эта была на стороне смертоносных бледных страшилищ.
Едва осознав это, Уэллен увидел рухнувшего наземь искателя с рваной кровоточащей раной в груди. Другой был разорван двумя чудовищами, швырнувшими его останки вниз. Впрочем, разумными-то они были, но жажда крови отчасти притупляла их разум. Один из этих двух внезапно нашел свою смерть — искатель, возникший словно из ниоткуда, располосовал его глотку. Второй, однако, успел отреагировать и устремился навстречу виновнику смерти товарища.
Искатель, державшийся за спиной Уэллена, положил лапу на его плечо. Ученый кивнул. Он и не оглядываясь знал, чего хочет птицечеловек. Получив разрешение, пернатый страж взмыл в воздух, чтобы тоже принять участие в бою, уже явно проигранном. Уэллен не мог винить его — сам он сделал бы то же самое, если бы мог хоть чем-нибудь помочь. Его колдовские способности были, в лучшем случае, самыми скромными. При нем был нож, но меч у него отняли. Все же Уэллен обнажил клинок, понимая, что он пригодится как на случай боя, так и на случай бегства.
В любом случае его ждали смерть либо плен — и еще до заката.
— Беги! Сюда! — раздался неподалеку голос. Женский. Голос слышался справа. Оглянувшись на зов, Уэллен никого не увидел.
— Беги, говорят!
Среди деревьев появилась женская фигурка. Она была облачена в длинный плащ, сливавшийся с зеленью леса — именно поэтому ученый не заметил ее прежде. Женщина махала ему рукой, зовя к себе.
— Быстрее! Это твой единственный шанс!
Сердце Уэллена дрогнуло при мысли о том, что он бросит искателей, умиравших за него, так как он спас жизнь самки их рода. Но ведь они дрались в основном для того, чтобы он не попал в лапы летучих мышей, и бегство казалось единственным способом исполнить это их желание…
Держа нож наготове, ученый поспешил к женщине.
— Дальше!
Прорвавшись сквозь листву, он приблизился к ней — и на краткий миг замер, глядя на ее странное бледное лицо. Но она тут же вывела его из оцепенения, швырнув ему такой же плащ, как и тот, что был на ней:
— Накинь поверх одежды!
Плащи, конечно, магические и раскрашены под лесную зелень, но ученый сомневался, что они помогут надолго обмануть летучих мышей. Надевая объемистое одеяние, он вдруг заметил, что узор на ткани
— Они повторяют то, что тебя окружает. В точности.
Вот это маскировка! Вряд ли уловка обманет тварей больше, чем на несколько минут, но за это время можно будет подумать о чем-то еще… По крайней мере Уэллен на это надеялся.
Он облачился в плащ, и женщина наскоро осмотрела его.
— Готово! Идем!
Оба быстро углубились в лес. Уэллена поразило, что ветви и трава, казалось, не касаются его проводницы. Она двигалась словно ветер, вызывая сильную зависть ученого — его самого каждая ветка норовила хлестнуть по лицу или вцепиться в одежду.
Звуки боя затихали вдали. Уэллен услышал яростный визг, от которого сердце замерло в груди. Ни один из искателей не был способен издать такой звук, и ученый решил, что похожие на летучих мышей твари обнаружили его исчезновение. Значит, осталось недолго. Слегка утешало лишь то, что около дюжины этих тварей наверняка повержены либо смертельно ранены несчастными птицелюдьми. А потеряв в числе, они не смогут так тщательно обыскать округу…
Это внушало хоть и слабую, но все же — надежду.
Его проводница, двигавшаяся, точно эльф, но не похожая на эльфов, замедлила шаг и протянула ему руку. Ухватившись за нее, Уэллен испытал чувство, не имевшее ничего общего с ощущением опасности. Несколько мгновений он думал о том, какая гладкая и прохладная у нее кожа, а затем женщина скомандовала:
— Закрой глаза и держись крепче!
— Зачем?
Улыбка ее оказалась слегка кривой, но совершенство формы губ заставило забыть об этом.
— Чтобы остаться в живых.
С таким доводом трудно было спорить. Уэллен зажмурился, молясь, чтобы это не оказалось его последней ошибкой.
Странное струящееся ощущение — словно он упал в озеро и ушел на глубину. Напоследок ученый услыхал далекий визг мышеподобной твари, но он резко оборвался. Тут Уэллен наткнулся на свою спасительницу, остановившуюся, едва крик смолк.
— Теперь можешь снова открыть глаза.
И вновь он был поражен ее красотой. Волосы ее были черны, словно сама ночь, если только не чернее ночи, и прекрасно оттеняли белизну кожи. Встретив ее взгляд, Уэллен невольно вспомнил о кошколюдях, живших в горах к востоку от его родины. Возможно, такие глаза появились в результате скрещивания с этой расой.
— Теперь можешь отдохнуть. Здесь мы на время будем в безопасности. — Видя, что он отчаянно потеет под всей своей одеждой, она добавила: — Это можно снять. Он был просто на всякий случай. Я ведь не знала, скоро ли за нами кинутся в погоню.
— Кто ты? Что это были за твари? Как ты нашла меня?
— Какой любопытный!
Перемена в ее тоне была ошеломляющей. Словно они не спасались вместе от дьявольских тварей, а пошли прогуляться после пикника…
— Мне это нравится! Ты ничего не
— Тогда ты, возможно, будешь столь любезна, что ответишь хоть на некоторые из моих вопросов, — ответил он, освобождаясь от плаща.
С плащом Уэллену очень не хотелось расставаться — особенно потому, что он не успел рассмотреть его, — но жара вынуждала к этому.
Изящные пальчики женщины занялись застежками ее собственного плаща.
— Мое имя — Забена.
— Забена…
Больше он ничего не смог сказать, так как в этот момент его спасительница сбросила плащ.
