Эрини сомневалась, что Темный Конь поспеет вовремя и что даже он сможет теперь победить Сумрака.
В пещере, под внимательными взглядами статуй, торжествующий Сумрак в надвинутом на глаза капюшоне готовился принять в себя то, что принадлежало ему по праву. В памяти мелькали лица враадов из его клана и других, полузнакомых, друзей и врагов… Он обретет бессмертие и всемогущество. Он заставит признать свое господство даже тех, кто присматривает за Драконьем царством и другими мирами, — пресловутых богов.
У него будет для развлечений целый мир. Ни одному врааду еще не удавалось играть с целым миром.
А самое главное — он никогда не умрет. Враады не превратятся в тень минувшего.
Знакомое ощущение вырвало его из мечтаний — он ощутил, что вокруг принцессы возник барьер.
— Твоя хитрость не обманула меня, Сумрак! Что же ты сидишь? Повернись ко мне и поприветствуй старого друга! Или тебе нечего поведать Темному Коню? Скажи, что высечь на твоей гробнице!
Закутанный в плащ волшебник неторопливо обернулся к давнему другу и сопернику:
— Долго же ты добирался…
Темный Конь взглянул на волшебника и в смятении отпрянул. Нет, не самоуверенность Сумрака смутила его, ведь волшебник должен был понимать, что рано или поздно Темный Конь разыщет его. Его испугало другое — то, чего не мог видеть Сумрак. Жеребец тоже не видел этого — потому что видеть было нечего.
Под низко опущенным капюшоном опять не было ничего — только расплывчатое пятно.
ГЛАВА 22
Серебряный зашипел от злобы — Талак отбил еще одну атаку. Искореженному ублюдку, возомнившему себя правителем Талака, каким-то чудом удалось преодолеть все преграды, даже отсутствие большей части армии.
Дракон бросил злобный взгляд направо, где стоял его неудачливый пособник. Серебряный сам не знал, почему оставил в живых это существо по имени Кворин. Разве потому, что хотел доказать ему — доказать им всем! — что возьмет Талак даже ценой жизни последнего дракона!
А следующий на очереди — Сумрак. Их союз был ошибкой — союз, который он заключил в минуту отчаяния, союз, условий которого не выполнял ни он, ни волшебник. Интересно, узнал ли уже проклятый колдун, что древнее заклятие по-прежнему лежит на нем? Для Серебряного-то это очевидно, но надменное теплокровное наверняка все еще думает, что вновь обрело свою хваленую целостность. Дракон ехидно расхохотался. Свита опасливо поглядывала на него, не понимая, что могло рассмешить их господина в такую минуту.
Сумрак извлек информацию из памяти Дрейфитта, полагая, что старый колдун прочитал книгу целиком. К несчастью для Сумрака, Дрейфитт никогда не видел заключительных заметок на последних страницах. Хотя Королю-Дракону пришлось долго ждать, пока Дрейфитт возился с расшифровкой книги, но ожидание оправдало себя. С помощью работы Дрейфитта он сам разобрал последние страницы, где, как он и думал, оказались самые важные записи о сущности магии враадов и выводы, написанные волшебником в плаще о своей затее насчет бессмертия.
Сумрак не сумел их вспомнить, и это хорошо. Пусть полежат, пока он сам не сможет извлечь из них какой-нибудь прок.
Итак, следующая жертва — Сумрак… если то, что от него останется, можно будет убить.
Король-Дракон махнул рукой одному из своих герцогов — военачальнику из выводка, который он воспитал сам. Большинство драконов Серебряного клана были его потомками, но им никогда не стать его наследниками. Они всего лишь воины, готовые отдать жизнь за своего повелителя, — что им сейчас и предстоит.
Орда ожидала его сигнала. Король-Дракон знал самое слабое место в укреплениях Талака. Он бросит туда все силы. Прежде он хотел заполучить город целым, как почетный трофей. Теперь ему все равно — пусть от Талака и камня на камне не останется.
Один из его потомков дерзнул заявить, что подобный штурм — безумие, что воины только погибнут зря. Туша наглеца еще переваривается в желудке его ездовой твари. Больше никто не посмеет спорить. Никто не осмелится намекнуть, что он, Серебряный Дракон — неумелый правитель, тень своего великого брата — Золотого Дракона.
Никто не посмеет назвать его трусом!
Он никому ничего не собирается объяснять — незачем. Король-Дракон не отчитывается ни перед кем — только перед самим собой!
«Вперед, мои храбрые воины! Вперед, на Талак!»
Расплывчатое пятно. Защитный барьер, которым Темный Конь окружил принцессу, не разрушил наложенные Сумраком чары, а лишь изменил расстановку сил, и теперь невозможно предсказать, что случится дальше. Сумрак ненадолго обрел здравый ум — но кто знает, когда начнется следующий приступ его недуга. Темный Конь догадывался: старый товарищ не знает, что с ним случилось, и по- прежнему полагает, что обрел цельность. «Что же станет с ним после нового заклятия?» Эрини походила на бледную, призрачную тень. Темный Конь переводил взгляд с нее на волшебника и обратно. Он боялся за принцессу. Эрини оставалось жить совсем недолго.
Внезапное появление жеребца дало ей лишь недолгую отсрочку. Темному Коню приходилось тратить все больше сил на то, чтобы энергия, заключенная в Эрини, не вырвалась на волю. Он боялся, что не сможет бороться с Сумраком и одновременно удерживать эти силы под контролем. Он понимал, что обязан любой ценой остановить Сумрака… даже если придется пожертвовать жизнью его благодетельницы.
С момента его появления прошло две-три секунды. Чтобы выиграть время, Темный Конь ответил волшебнику:
— Так ты ждал меня?
— Я просто не мешал тебе выследить меня. — Безликая фигура повернулась к нему. Сумрак, казалось, чувствовал себя спокойно. — Я даже поощрял твое любопытство и упрямство, чтобы они не угасли до нашей последней встречи.
— Не многим хватает смелости искать встречи со мной, — расхохотался Вечный Конь, — и ты среди них, мой бывший друг!
— Мне больше не нужно бояться тебя, Бессмертный! — Наверное, Сумрак улыбнулся. Глядя на него, Темный Конь почти пожалел старого друга. Сумрак был так близок к тому, чтобы избавиться от своего проклятия, и вот — опять… — Теперь я такой же, как ты, Дитя Пустоты! Я тоже Бессмертный. Наконец-то мне это удалось.
— Пока еще нет, враад. Ты только вставил ключ в замок, осталось его повернуть.
Сумрак промолчал, но на этот раз Конь-Призрак мог бы с уверенностью сказать, что волшебник улыбается.
Отдающий горечью ветер пронесся сквозь пещеру. Он крепчал так быстро, что мгновенно достиг ураганной силы. Если Сумрак хочет смести Темного Коня ветром, то понапрасну тратит время. Ураган не страшен порождению мира, находящегося между твердью и пустотой. Конь-Призрак лишь оградил от ветра совершенно беспомощную Эрини.
Бешеный ветер разнес на части не только пещеру, но и гору, в которой она была упрятана. Каменные осколки, дробясь друг о друга, мелким крошевом вылетали во тьму. Темный Конь нетвердо стоял на ногах, его связь с принцессой истончилась до предела. Было слишком поздно разрушать заклинание, порожденное Сумраком.
Бессмертный мог только защитить себя и принцессу и ждать, когда утихнет ветер. Когда последние частицы стен пещеры унесло в Пустоту, вокруг возникла новая земля. Земля, не имеющая ничего общего с реальностью. Искореженный мертвый пейзаж, окрашенный в дикие, уродливые цвета. Небо было странного зеленого цвета — цвета заплесневелой разлагающейся мертвечины.
Сумрак по-прежнему был совершенно спокоен. Когда ветер утих и на смену ему пришло нестерпимое серное зловоние, волшебник все так же спокойно вымолвил лишь одно слово. В пронзительной тишине этого дряхлого исковерканного мира это единственное слово прозвучало для Темного Коня оглушительным взрывом.
