на съезде, но в избранном Бюро подавляющее большинство — люди старого мировоззрения. «Чухновщина» там — увы — царит.
11. Первая листовка Исполн. Бюро, направленная к эмиграции, была резко неудачной. Такой же неудачей было и обращение к американцам. Все это еще «полбеды». Но если Бюро предполагает обращаться к подсоветской эмиграции или к подсоветскому народу — тут ошибки — психологические и политические — могут быть чрезвычайно опасными. Теперешний состав Бюро в такой работе не может считаться компетентным. И ему в по-
мощь должен быть создан кадр консультантов, с которыми необходимо согласовывать тексты важнейших обращений. Прилагаю список лиц, которых, по моему мнению, следовало бы привлечь к такой консультационной работе.
11. Я предложил в качестве консультантов: Ткачев (Турция), Кнюпфер, Дымша, Кольф, Беликов, Мосичкин, Потоцкий, Заустинский, Истомин, Камбиаджио, Гротов, Ширяев, Хольмстон, Башилов, Бойков, Краснов, Войцеховский, Сикорский, Колюбакин, (проф.)Андреев, о.Константин (проф. Зайцев), Ендржеевская, Демскис, Ваулин,… Лейдениус, Юр. Солоневич. (Шикарный список для израильского Кнессета. Прим. Столешникова.)
Официальное мнение Бюро — «все это — сущий вздор». Точка. «Мы сами с усами!»
12. Ни в коем случае нельзя привлекать Вел. Князя и его имени к работе фронта и его бюро, чтобы их ошибки не упали бы на плечи Вел. Князя.
12. Более, чем холодное отношение Вел. Князя к самому съезду и Бюро — бросается в глаза.
13. Было бы очень желательным приглашение Вел. Князя посетить США. Имея дипломатический паспорт, В. К. это может практически легко сделать. Его появление и выступления в городах США несомненно будут способствовать успеху монархической работы. Технические детали проработать нетрудно.
13. Мнение Бюро — резко отрицательное.
Прошу Исполн. Бюро сообщить мне, какие пункты «меморандума» им приняты во внимание, к использованию и руководству.
Борис Солоневич Нью-Йорк, Июль 1958
Ясного ответа на мои заключительные вопросы не воспоследовало. По мнению одного почтенного члена Бюро — весь этот меморандум — «сплошной идиотизм». Ну что ж, может быть, с Бюрократической колокольни оно и виднее. «З мого боку перешкод немае» — «вздор и идиотизм» — хай так i буде.
Но холодная враждебность Бюро к меморандуму побудила «Родину» выйти из фронта*). Если нет никаких шансов повернуть дело в сторону прогресса — к «Народной Монархии» — нет никакого смысла «числиться» во фронте. Если бы был жив Ив. Солоневич — конечно, во фронте не было бы ни «Нашей Страны», ни Народно-Монархического Движения …
Теперь — после «Постоянного Совещания Монарх. Деятелей» и «Объединения Монарх. Организаций» — «ОМО» — создан еще один орган, смертельно пахнущий той же реакцией.
Что ж делать? Скажем по Саше Черному: «Будь здорова, бабушка! Помирай себе с Богом!» …
Жаль, но что поделать?
*) Редакцией получены сведения, что «Высший Монархический Совет» тоже вышел из «Фронта».
— «Превращение СССР в сплошной концентрационный лагерь продолжается с той же энергией, что и раньше».
— «В СССР продолжается отбор отбросов народа». – Ив. Солоневич.
Но — увы — есть люди со слепым сердцем, которые верят в то, что в СССР наступило резкое улучшение, что народу стало
«легче».
Какая страшная духовная близорукость! Цели СССР не изменились: социализм внедряется тем же террором; мировая революция осталась основной задачей Красного Кремля. Варьируются только методы, улучшается подлая пропаганда и формы декорации. Страна не усиливает, а ослабляет свое сопротивление — это сопротивление выжигается кровью, голодом и растлением молодых душ.
Вера в то, что Россия сама сбросит иго коммунизма — или прекраснодушная иллюзия или… «линия», проводимая зловещей Лубянкой!
Борис Солоневич Нью-Йорк, Июль 1958
(Примечание Проф. Столешникова. На Интернете висит очень интересная статья с отвечающим вопросительным заголовком «Солоневич сотрудник ГПУ?» Д. Галковского. В ней ставятся вполне конкретные вопросы: что делали братовья Солоневичи в революцию, а это как раз покрыто мраком. Но известно, что в 1920 году братовьёв забрали в Одесскую ЧеКа, но вскоре выпустили. Но если вы почитаете С. Мельгунова «Красный террор», то вы узнаете, что из одесского ЧеКа – живыми не выходил никто. В 20-х годах, как сообщает Галковский братовья процветали, писали, сотрудничали с журналами, были на журналистской и вообще широкой творческой агитработе. И. видимо всё их устраивало в Совдепии, пока в стране был Троцкий: но после 1929 года, когда Троцкого выслали и евреи остались без вождя, братовья Солоневичи начали смотреть за кордон. И в 1933 году, как пишет Галковский, решили бежать в Финляндию. Втроём: Иван, его сын и Борис. Они выехали из Москвы, но в Питере или за Питером их арестовали и отправили в лагеря. Теперь я цитирую Галковского «…Через год в августе 1934 года, Иван Солоневич бежит из неубегаемого концлагеря и переходит советско-финскую границу. То есть год назад Солоневича арестовывают на дальних подступах к границе. А через од он, находясь в местах заключения, умудряется пересечь ту же финскую границу. Фантастика? Нет, это только зачин фантастического романа. Во-вторых, Солоневич пересекает границу не один, а с сыном! Вместе бежали из лагеря! В третьих, вы будете смеяться, но в то же время из лагеря бежит и брат Борис и отдельно с разницей в два дня пересекают советско- финскую границу. В четвёртых, только что в июне 1934 года в СССР принят драконовый закон, карающий пересечение границы смертной казнью, а не заключением, как до этого. В стране идёт кампания борьбы с перебежчиками. Все границы перекрыты, вдоль них рыскают ГПУшники с собаками. И в первую очередь взята под контроль финская граница: рядом Питер и Карельские лагеря (Беломорканал). А тут по территории Карелии беглые братовья две недели спокойно добираются до границы и пресекают оную без всяких проблем. Но есть ещё и «в-пятых». По странному стечению обстоятельств жена Солоневича в момент побега супруга работает в советском торгпредстве в Берлине. Она каким то образом узнаёт, что её муж бежал из лагеря и находится в Финляндии». Но это ладно, хуже, что и ей ГПУ ТОЖЕ даёт возможность стать невозвращенкой! В Совдепии у жены Солоневича тоже была непыльная работа – она сопровождала иностранные делегации. Например, она сопровождала вдову Карла Либкнехта. Как вы понимаете, люди работающие с иностранцами, всегда работали на ГПУ. В Париже Солоневич тут же получил работу в газете Милюкова «Последние новости»; сразу опубликовал книгу воспоминаний о лагере, в котором был меньше года, «Россия в концлагере», и после этого у него завелись такие деньги, что никто в его семье уже не имел нужды зарабатывать на прожитьё. Всем они объясняли свой достаток «большими гонорарами». Как отмечает Галковский книга «Россия в концлагере» это из серии книг, соревнующихся в оплёвывавание советской действительности; но дескать, видно, что братовья сидели не просто так, а для сбора материала. В дальнейшем вся деятельность братовьёв эмиграции сводилась к созданию распрей и расколов межу руководством РОВСа и его рядовыми членами. Солоневич так достал своих эмигрантов, что его даже пытались убрать. В редакции взорвалась бомба, но он сам не пострадал. Смертельно была ранена его жена и секретарь. (Ещё и секретарь у него был!) После покушения братовья перебираются за океан. Умер Ив. Солоневич в 1953 году в Уругвае. Где и похоронен на английском кладбище.
Галковский считает, что братан Борис был даже круче Ивана, что, собственно, мы видим из его деятельности, описанной у Куреннова. Борис в 20-е годы был главным бойскаутом СССР с должность инспектора физподготовки штаба Военно-морского Флота Совдепии. Тогда Борис Солоневич написал книгу с любопытным названием «Молодёжь и ГПУ». Его же перу принадлежит книга «Заговор Красного Бонапарта» о Тухачевском с портретами Тухачевского (о чём сообщает реклама в Книге Куреннова).
Это так пишет об Ив. Солоневиче еврей Д. Галковский. Почему так отрицательно о «наших»? – Да потому что евреи терпеть не могут тех, кто работал на сталинские «органы», даже руководимые Гершолем Иегудой (Генрихом Ягодой) и Берией. Потому что евреи, имея сейчас доступ ко всем архивам, точно знают, кто в органах работал на них, а кто двурушничал; был двойным агентам, и нашим и вашим.
