Европейская поэзия XIX века

Печально брел по лесу я
И слышал только гром ружья,
И крики соек у ручья,
И стон щемящий.

О чем я думал в те года?
При свете солнечном всегда
Зеркальная равнина льда
Всего чудесней,—
Звенела песня над катком:
«Взгляни кругом, беги бегом»,—
Но не томился ль я тайком
При звуках песни?

О, как сверкает окоем,
Когда с подружкою вдвоем
То спуск встречая, то подъем,
Скользишь с опаской,
И на бегу почуешь вдруг
Касание горячих рук,
И, слыша шуточки вокруг,
Зальешься краской.

Нет, много лучше было мне
С друзьями — иль наедине —
Сидеть в домашней тишине
И беззаветно
Впивать живительный родник
В словах проникновенных книг,
Последних истин каждый миг
Взыскуя тщетно.

ВИЛЛЕМ КЛОС Перевод Е. Витковского

Виллем Клос (1859–1938). — Изучал классическую филологию в Амстердаме. Один из основателей журнала «Новый вожатый» (1885). Принадлежал к движению «восьмидесятников», чье значение далеко выходило за пределы нидерландской литературы (в частности, целое поколение индонезийских писателей начала XX в. выросло под их влиянием). В конце 80-х годов Клос был признанным главой нидерландской литературы. Клос находился под сильным влиянием поэтики Шелли и Китса; сонеты немецкого поэта Августа Платена и рано умершего нидерландского «восьмидесятника» Жака Перка были для него эталоном поэтической формы. Один из лучших сборников Клоса — его «Книга Младенца и Бога» (1888), состоящая из сонетов. После 1890 года поэт обращается к созерцательным философским стихам. Широкой известностью пользовались три сборника Клоса «Строфы» (1894, 1902 и 1913).

МЕДУЗА

Взирает юноша с мольбою страстной
На божество, на лучезарный лик,
И тяжких слез течет живой родник,
Но изваянье к горю безучастно.

Вот обессилел он, и вот — напрасно —
Он рвется в смертный бой, но через миг
Он побежден, и вот уже поник,—
А камень смотрит хладно и ужасно.

Медуза, ты, лишенная души, —
Верней, душа твоя прониклась ядом
В бесслезной, нескончаемой тиши,—

Пускай никто со мной не станет рядом,
Но я склоню колени — поспеши
Проникнуть в душу мне последним взглядом.

ВЕЧЕР

Куртина в ясных сумерках бледна;
Цветы еще белей, чем днем, — и вот
Прошелестел за створками окна
Последней птицы трепетный полет.

Окрашен воздух в нежные тона,
Жемчужной тенью залит небосвод;