быстро, что кассир не успел произнести и слова. И я думаю, что нет смысла упоминать про Третий Закон. Робот должен заботиться о собственной безопасности, если только эта забота не вступает в противоречие с Первым и Вторым Законами. Я думаю, вы можете признать, что мы вернулись в исходную точку. Есть другие предложения?
Она задала этот вопрос нежным голоском, но под этой нежностью слышалась железная воля.
— Я что-нибудь придумаю, — пробормотал я, хотя ничего дельного в голову не приходило.
— Позволите внести предложение?
— Разумеется!
— Давайте подойдем к проблеме с другой стороны. Не будем больше гадать, робот ли это был, как и почему совершено преступление. Давайте просто предположим, что банк ограбил робот. Если так, то мы должны его найти. В полицию мы обратиться не можем по причинам, упомянутым выше. Значит, мы должны прибегнуть к услугам специалиста…
Она сердито нахмурилась, потому что в этот момент зажужжал аппарат внутренней связи. Нажала на клавишу.
— Да?
'В приемной мужчина, который говорит, что вы его ждете. По его словам, он — специалист по частным расследованиям'.
У меня отвисла челюсть. У доктора Кэлвин тоже.
— Пригласите его в кабинет, — выдохнула она.
Он вошел — высокий, хорошо сложенный, симпатичный, загорелый.
— Джим Дигриз, — представился он. — Прибыл, чтобы помочь вам в решении возникших проблем.
— С чего вы взяли, что у нас возникли проблемы? — спросил я.
— Логический вывод. Прежде чем заняться частными расследованиями, я особо интересовался банками и, соответственно, их ограблениями. И, получив сообщение об ограблении банка, я решил взглянуть на него из чистого любопытства. А увидев, что снята одна из вращающихся дверей, я сразу понял, что ограбление совершено роботом.
— Но как? — ахнула доктор Кэлвин.
— Дверь никого бы не заинтересовала, если бы банк ограбил человек. Какая разница, быстро она открылась или медленно и как убежал грабитель? Если, конечно, грабитель — человек. Но, если грабитель выглядит, как мужчина, разговаривает женским голосом и покидает банк в необычной манере, напрашивается логичный вывод: банк ограбил робот.
— И вы поспешили сюда, — вставил я, прежде чем он успел продолжить. Решили, что это происшествие напрямую касается нас, раз уж в нем замешан робот.
— Именно так, приятель. Я так же подумал, что вы захотите провести частное расследование без участия полиции. Потому что акции вашей корпорации наверняка упадут в цене, если широкой публике станут известны подробности. Я найду вам этого робота. Мой гонорар — четверть миллиона долларов, половина — авансом.
— Это невозможно! — взорвался я. — Как вы смеете!
— Заткнитесь, — ангельским голоском остановила меня доктор Кэлвин, расписалась на чеке, протянула его Дигризу. — На случай чрезвычайных ситуаций у меня есть специальный фонд. На поиски робота у вас — двадцать четыре часа. Если по истечении указанного срока вы не найдете робота, вас арестуют по обвинению в шантаже.
— Ваш подход к проблеме мне нравится, доктор Кэлвин, — улыбнулся Дигриз, сложил чек, сунул в карман жилетки. — Робота вы получите… или я верну аванс.
— Согласна. Доктор Донован будет вас сопровождать.
— Я привык работать один, — детектив поморщился.
— Теперь у вас появился напарник. Ваша задача — найти робота. Потом за дело возьмется он. В вашем распоряжении двадцать четыре часа.
— Вы ставите жесткие условия, док. Двадцать четыре часа. Пошли, напарник.
В коридоре он повернулся ко мне:
— Поскольку мы будем работать в паре, неплохо для начала наладить дружеские отношения. Мое имя — Джеймс.',
— Меня зовите Доктор.
— Уж больно вы сердиты, док.
— Возможно, — я сдался. — Ладно. Пусть будет Майк.
— Отлично, Майк. Можешь звать меня Джим. Или Скользкий Джим, как меня иногда называют.
— Почему?
— Это долгая история, которую я, возможно, когда-нибудь тебе и расскажу. А пока займемся поисками робота. Таксы!
Я аж подпрыгнул от его крика, а он, махая руками, уже стоял на бордюрном камне. Проезжающее такси остановилось в визге тормозов, мы влезли за заднее сиденье.
— Отвези нас на угол Аардварк и Силвестер.
— Ни в коем разе, — покачал головой таксист. — Тамошняя шпана бамперы на ходу оторвет. Угол Дюпонта — дальше не поеду.
— Стоит ли туда ехать? — осведомился я. — Район-то неблагополучный.
— Со мной ты будешь в полной безопасности, как в церкви. Пожалуй, в большей — там, куда мы едем, нет фундаменталистов.
Несмотря на всю его браваду, я с большой неохотой вылез из такси и последовал за ним по Силвестер-стрит. В каждом городе есть такие районы. Продается все, только попроси, атмосфера пропитана миазмами насилия.
— Мне тут нравится, — Джим потянул воздух через нос, ноздри его затрепетали. — Только здесь и можно жить.
Из подъезда, исходя звериным криком, выскочил мужчина, в руке его сверкал нож. Он замахнулся, рука с ножом пошла вниз…
Я не знаю, что сделал Джим, но я знаю, что сделал он это очень быстро. Послышался глухой удар, за которым последовал вскрик боли. Нападавший, потеряв сознание, рухнул на грязный тротуар. Нож перекочевал в руку Джима. Он расправился с хулиганом, даже не сбившись с шага!
— Дешевый и тупой, — процедил он, взглянув на нож. Переломил лезвие пополам, обломки бросил в ливневую канаву. — Но. По крайней мере, мы знаем, что попали в нужный нам район. Теперь надо найти осведомителя… Думаю, я вижу подходящего кандидата.
Тип, который заинтересовал Джима, стоял у входа в бар. Коренастый, бородатый, в простеньком таком лиловом костюме с красно-коричневыми полосами. Он мрачно глянул, дернул за золотое кольцо- серьгу, украшавшее грязное, волосатое ухо.
— Покупаете или продаете? — пробурчал он.
— Покупаем, — коротко ответил Джим.
— Девочек, дурь, мальчиков, фальшивые доллары, попугайчиков или болонок?
— Информацию.
— Сотню зеленых вперед.
— Пожалуйста, купюры перешли из рук в руки. — Я ищу робота.
— Роботам в наши края вход запрещен.
— Отдавай сто баксов.
— Задаток не возвращается. Проваливай.
Что-то затрещало, послышался стон. Не успел я и глазом моргнуть, а наш осведомитель с заломленной за спину рукой уже упирался физиономией в почерневшие от копоти кирпичи стены.
— Говори! — приказал Джим.
— Никогда… ничего ты от меня не узнаешь, даже если сломаешь мне руку. Грязный Дэн Макгрю своих не выдает.
— Это ты так думаешь, — заверил его мой напарник. Что-то металлическое сверкнуло в его руке,
