— Ты должен помочь им, — холодно сказал Верховный Мастер. — Возьми четверых отсюда, чтобы охранять вход в башню. — Он указал на четверых ближайших к двери служителей. — Возвращайся к своим людям. Положи медальон среди руин. Если враги сумеют прорваться, призови молнию и уничтожь их.
Это означало смертный приговор и для своих, и для чужих. Светлые глаза Ребурна сверкнули.
— Верховный Мастер, — промолвил он спокойно, — вы, конечно, понимаете, что требуете самоубийства?
— Только если ты не сумеешь удержать западное крыло, как приказано, — парировал Верховный Мастер. — Пусть это будет стимулом для тебя и твоих людей. А теперь иди! Мне надо заниматься своими делами.
Он отослал его резким взмахом руки.
Ребурн мгновение помедлил; крепко сжатые губы удерживали непроизнесенные слова. Потом резко повернулся и вышел, пополнение молча последовало за ним.
Чуть слышно бормоча, Верховный Мастер приказал служителям вернуться на места. Теперь, когда четверо ушли с Ребурном, с ним остались всего восемь, но это была элита; они не подведут его.
— Итак, — сказал он, протягивая к ним скрюченные руки. — Мы далеко не побеждены, как вскоре поймут наши противники. Посмотрим, чем ответят Охотники, когда их добыча превратится в невидимого хищника…
Когда «черная дыра» Перегрина расчистилась и по крайней мере хрупкая заплата была наложена на полог света на месте трещины — благодаря постоянным усилиям Кристофера и его масонской команды на опорной базе, — спецназовцы Адама смогли взяться за дело, в котором они были лучшими. Небесная рать отступила за мерцающий занавес полярного сияния, и замок был четко виден при свете полной луны.
Двигаясь с быстротой и четкостью профессионалов, Дуарт и его люди начали наступление; Адам, Маклеод и Перегрин осторожно двигались за ними. Западное крыло заметно пострадало при землетрясении и теперь представляло собой наиболее удобную цель для нападения. Склон был не такой крутой, как они боялись, хотя очень мешали валуны и обнажения породы.
Перестрелка продолжалась с обеих сторон их авангарда, но фланговые группы начали методично перебираться через ровное место, пользуясь для укрытия любой тенью и любым обломком. Когда они добрались до стены высотой всего около четырех футов, короткие очереди вражеского огня продолжали поливать карнизы, осыпая скорчившихся под защитой стены людей каменными осколками.
— Это ничего нам не дает, — пробормотал Маклеод, приподнимаясь из укрытия, чтобы дать короткую очередь из автомата — три и три, в подражание солдатам, — в сторону пролома в стене западного крыла.
За тонким воем рикошета последовала ответная вражеская очередь. Бормоча проклятия, Маклеод отступил. Такая перестрелка продолжалась минут десять, потом внезапно огонь со стороны замка смолк.
Когда затихли последние единичные отголоски, на округу опустилась жуткая тишина. Звуки стрельбы по периметру пошли на убыль, внезапно став далекими и странно приглушенными.
— Что-то происходит, — прошептал Маклеод, поворачивая голову туда-сюда, словно стараясь уловить хоть какой-то звук. — Чувствуете изменение в воздухе?
Адам молча кивнул. Он психически огляделся и неожиданно заметил некое призрачное движение рядом с сугробом за стеной — будто какой-то клыкастый зверь собирался для прыжка. Он закричал, пытаясь предупредить людей, но существо одним движением перемахнуло стену и оказалось среди них.
Один спецназовец закричал и упал на спину, вытянув руки, словно сцепившись с невидимым чудовищем. На груди его появилось несколько кровавых ран, похожих на следы когтей большой кошки. Окружающие его люди в замешательстве отступили, ища врага, но со следующим порывом невидимого движения еще двое с криком упали.
— Берегись! — закричал Маклеод.
Адам уже был на ногах и вскинул перед собой кинжал, когда что-то тяжелое и невидимое обрушилось на него со стены. Горячее звериное дыхание опалило щеки, невидимые клыки щелкали на волосок от лица. Он отшвырнул зверя толчком скрещенных рук и бросился в сторону, а Маклеод, ругаясь, выпустил тройную очередь пуль туда, где должна была быть голова существа.
Раздался оглушительный кошачий вой, и существо повернулось к Маклеоду. Адам воспользовался кратким мгновением передышки, чтобы полностью перенести сознание на астральный уровень. Неожиданно нападающие стали видимыми: огромные рыси с горящими глазами и пушистыми бакенбардами.
— Ноэль, ко мне! — выдохнул он. — Перегрин, используйте глаза души!
Прижавшийся к стене, полуоглушенный Перегрин встрепенулся. Не обращая внимания на панику вокруг, он с трудом выпрямился и прищурился, концентрируясь вне видимого, как научил его наставник.
— Я вижу их! — крикнул он, когда природа нападающих стала ясна. — Что мне делать?
Вместо ответа Адам поднял над головой кинжал и выкрикнул Слово приказа, зазвеневшее, как набатный колокол. Ответом была вспышка сверхъестественного света. На мгновение ослепнув, Перегрин потер глаза костяшками пальцев и обнаружил, что его восприятие полностью перешло на астральный уровень. Когда он бросил взгляд в сторону Адама, у него перехватило дыхание от изумления, ибо наставник совершенно изменился.
Исчезли зимний камуфляж и обтягивающая шапка, которые Адам носил, как и все члены отряда. Теперь он был одет, как средневековый рыцарь: сапфирово-синяя туника прикрывала блестящие в темноте доспехи, кинжал превратился в сверкающий меч с золотым эфесом, на руке в латной рукавице вспыхивало, как вечерняя звезда, кольцо.
Изменился не только Адам. Справа от Адама Перегрин увидел Маклеода, также облаченного в доспехи света.
Он оглядел себя. На нем были такие же доспехи, а на боку висел меч в ножнах.
Не успел Перегрин спросить об этих преображениях, как Адам взмахнул мечом и бросился на ближайшую рысь. Когда зверь повернулся, чтобы отразить атаку, Маклеод сошелся с еще двумя.
В мгновение ока замешательство Перегрина сменилось внезапным ослепительным знанием. Не ведая больше ни страха, ни сомнения, он выхватил клинок из ножен и бросился на зверей, напавших на людей Дуарта.
Его первый удар угодил в бок. Рысь повернулась, рыча, припала к земле и бросилась на него; с когтей капал яд. Туника художника превратилась в лохмотья, но кольчуга отразила страшные когти. Он нанес еще один удар, на этот раз по голове, и рассек оскалившуюся морду зверя.
Тот не отскочил, а напал снова, ударив его плечом с яростью разъяренного вепря. Перегрин упал о землю с такой силой, что из легких выбило воздух. Не успел он подняться, как существо навалилось на него всем весом, придавив клинок к груди, словно пыталось раздавить и задушить его.
Кровь заревела в ушах. Перегрин хрипло закричал. Давление на грудь усиливалось, пока ему не показалось, что сейчас треснут ребра. Шипя в предвкушении торжества, зверь занес огромную переднюю лапу для удара по лицу, потом вдруг изогнулся и отпрянул, молотя когтями по воздуху. Меч Адама ударил его прямо между лопаток.
Завывая и мечась, зверь попытался извернуться и выбить клинок. С застывшим, как маска, лицом Адам крепко держал меч обеими руками, вонзая клинок все глубже. Пытаясь бороться, огромная рысь завизжала, как банши, и рухнула на бок. Через мгновение она зарябила и исчезла.
Перегрин с трудом вздохнул и на миг закрыл глаза. Когда он открыл их, Адам склонился над ним на фоне туманного шотландского неба; обличье рыцаря исчезло.
— Молодец, — прошептал он, потрепав Перегрина по плечу. — Вы хорошо сражались.
— А по-моему, не слишком хорошо, — пробормотал молодой человек. Он с трудом приподнялся на локтях и тревожно огляделся. — Где рыси? Исчезли?
— Угу, все, сколько нас атаковало, — донесся откуда-то из темноты голос Маклеода. — Если повезет, этого хватит, чтобы вынудить их отступить. Вы уже способны двигаться?
Перегрин глубоко вздохнул. Грудь еще болела, но он с облегчением обнаружил, что в остальном невредим.
— Кажется, да. Но не возражал бы, если бы мне помогли встать.
