женщины, вошло в феодаль ный строй. Вошло потому, что священники приходов, слуги своего епископа или патрона их церкви, и монахи, подчи ненные своему аббату, оставались в строгой и бесконтроль ной зависимости, похожей на прямую зависимость держа телей от сеньора. Высшее духовенство обладало большими имениями, ко торые составились из накоплявшихся в течение веков дарений, потому что во всех христианских странах светские соб ственники старались снискать расположение какого-нибудь святого, патрона церкви или аббатства, чтобы он заступился за них на небе. Поэтому они приносили в дар и, особен но, завещали святому или его церкви — «для искупления своих грехов» или «ради спасения своей души» — часть своей «земной собственности», иногда несколько участков зем ли, и даже целые деревни. Не было епископства, аббатства, капитула каноников или коллегии, которая не сделалась бы таким образом крупным собственником. Благодаря доходам с этих поместий, епископы, аббаты и каноники занимали по ложение богатых сеньоров.
Как и светским сеньорам, им нужна была для защиты и почета свита из военных людей; поэтому они раздавали часть церковного поместья в лен и приобретали вассалов, обя занных им оммажем и службой.
Сами прелаты (епископы и аббаты) со времени Карла Великого, сравнявшись с высшими должностными лицами, были обязаны приносить присягу королю и приводить в вой ско своих людей. Этот обычай сохранился в северной части французского королевства и так прочно утвердился в гep манском королевстве, что прелаты начали смотреть на свой духовный сан, как на феод, полученный от короля; король утверждал их в церковном звании посредством, инвеститу ры, вручая им знамя, как мирянам.
Таким образом, прелаты составили высший класс, сме шавшийся с высшим феодальным дворянством. Будучи во всех христианских странах безбрачным, духовенство не могло пополняться путем наследования; поэтому еписко пом или аббатом могло стать только духовное лицо благо родного происхождения. На церковные должности пристра ивали также младших членов больших семейств. Многие приносили на свои церковные места привычки детства; они оставались охотниками, пьяницами и воинами, как извест ный майнцский архиепископ, который, во избежание про лития крови, сражался дубиной. Вообще, единственное, чего удалось духовенству добиться от этих сыновей воинов, со стояло в том, что они не вооружались как рыцари.
Монастырям приходилось защищаться от соседних рыца рей, которых не всегда можно было запугать отлучением oт церкви. Многие монастыри заключали условие с каким-нибудь сеньором, который брал на себя их защиту, за что полу чал право взимать подать с их держателей; его называли защитником (gardien) или поверенным (avoue=advocatus), по-немецки Voigt. Возникновение этого института относится ко временам Каролингов. Обычно поверенный обирал поме стье, вместо того, чтобы защищать его; монастырские грамоты полны жалоб на поверенных. Иногда и епископства име ли такого рода светских защитников (vidame, viceseigneur).
Министериалы. Наиболее богатые из сеньоров — коро ли, князья, прелаты — содержали при себе отряд вооруженных слуг, По-латыни их называли ministeriales, слуги (ministerium — служба, должность), по-немецки — Dienstmannen (служители). Но домашняя служба у знатного сеньора была почетным занятием, вследствие чего эти слуги занимали среднее положение между дворянами и народом; дом знатного сеньора представ лял собой полное маленькое государство, в котором служба очень походила на общественные должности.
Министериалы были домашними должностными лица ми; они управляли частями, на которые делилось домашнее хозяйство. Их было в каждом дворе, по крайней мере, четыре: столом заведовал dapifer (senechal, Truchsess), погребом — buticularius (bouteiller, schenk), конюшней и фуражом — comes stabuli (connetable, marschalk), кладовой (платье и провизия) — camerarius (chambrier, kammerer). В самых богатых домах были и другие высшие служители: старший ловчий, лесничий, главный повар. Кроме того, во дворе нахо дились ремесленники сеньора — портные, сапожники, оружей ные мастера, пекари и т. д.; они соединялись по роду работы в цеха (ministeria), и во главе каждого цеха стоял министериал.
Вместе с тем, Министериалы исполняли и должность рыцарей: они составляли свиту своего господина, сопровож дали его на войну, охраняли его замки.
Во Франции этот институт пришел в упадок, и министе риалы скоро смешались с вассалами. Напротив, в Германии динстманны до конца XIII в. являлись важным клас сом, который составлял силу королей и прелатов.
Динстманны сохранили признак своего происхождения (их предки были выбраны между рабами господина). Даже достигнув рыцарства, они оставались крепостными: их на зывали unfreie Ritter (несвободные рыцари), и в официаль ных документах они подписывались после свободных лю дей. Они не могли ни покупать, ни продавать, ни завещать, ни жениться без разрешения своего господина: они были подчинены праву «мертвой руки» наравне с крепостными.
Динстманны одного и того же сеньора составляли замкнутое общество. Они носили платье одинакового цвета (цвета господина); они вступали в брак только с членами этого же общества; они не должны были сражаться друг против друга, должны были все свои споры передавать на рассмот рение домашнего суда господина, состоявшего из их това рищей и судившего на основании обычаев данного господс кого двора (Hofrecht), потому что они не имели права являться в суд свободных людей, где судили на основании законов страны (Landrecht).
Их положение сделалось наследственным; господин не мог снова обратить их детей в крепостных; он должен был держать их при своем дворе, давать им службу или сред ства к жизни.
Мало-помалу сеньор снимает служебные обязанности со своих динстманнов, которые становятся теперь исключи тельно рыцарями. Он дает каждому бенефиции, то есть пользование поместьем. Около конца XIII в. бенефиции смешиваются с феодами, и динстманны уподобляются вас салам. Динстманны короля принимают даже титул Freiherr (свободный господин), который переводят словом «барон». Но уже до тех пор динстманны, сгруппировавшиеся вокруг князей, создали при германских дворах рыцарское общество, привыкшее считаться с мельчайшими правилами приличия и вежливости. Это называли придворными нравами, курту азней (hofische Sitte). Самая оригинальная черта этих нравов есть уважение к дамам, супругам сеньоров, которое очень близко напоминает уважение слуги к госпоже, потому что оно не распространяется на простых женщин, жен динстманнов. Оно относится к рангу, а не к полу.
Сложность феодальных отношений. Первоначально отношения между рыцарями основывались на верности, взаимной преданности сеньора и его людей. Такие отношения могли существовать лишь в примитивном об ществе, которое складывалось из обособленных друг от друга групп, состоявших каждая из сеньора и его вассалов. Здесь было необходимо, чтобы каждый был лично предан своему сеньору и служил ему одному. Вассалитет был важнее всего.
Установление наследственности феодов расстроило эту систему. Верность уступила место договору. Вассал, сделавшись, благодаря феоду, материально независимым от сеньора, отдалился от него и начал смотреть на феод, как на существенную часть, а на вассальную службу, как на постороннее бремя, лежащее на феоде, бремя очень тягостное, которое он старался уменьшить, заменяя общую верность специальными услугами. Сделавшись наследственны ми, феоды стали переходить к посторонним людям, кото рые были равнодушны к сеньору и становились его вассала ми только для того, чтобы сохранить феод.
Тогда стали возможны случаи, когда один и тот же дворянин становился вассалом сразу нескольких сеньоров. Однако служить им всем одновременно он не мог, особен но если они вели друг с другом войну. Поэтому пришлось ввести ограничения: принимая феод, вассал оговаривал свои обязанности по отношению к своим прежним сеньорам; он клялся служить новому сеньору, «сохраняя, однако, вер ность таким-то» или служить «против всех, исключая та ких-то». Вместо абсолютной преданности появляется лишь условная. В XII в. отличают уже hommage lige, который обя зывал вассала служить без ограничений, от hommage plain,который вассал давал стоя и будучи вооруженным, и который обязывал его лишь к условной службе.
