пополнил свою армию молодыми людьми, купленными у горцев Кавказа и приученными к военной службе. На своих быстрых конях они составляли превосходный кавалерийский отряд. Их называли мамелюками (рабами).
Сирийские христиане убедили крестоносцев прежде всего напасть на Египет. Крестоносцы высадились перед Дамиеттой. Это был большой торговый город, расположенный на восточном берегу одного из рукавов Нила и защищенный тройным кольцом стен; на одном из островов нильского рукава стояла большая башня, от которой были протянуты к городу цепи, запирающие реку. Фризские моряки построили деревянное сооружение, которое они укрепили на мачтах двух кораблей, по нему крестоносцы проникли в башню; теперь они могли блокировать город, в котором скоро наступил голод. Осада была продолжительна. Эпидемия унесла, по преданию, шестую часть осаждающих. Султан пытался снабдить осажденных продовольствием, спуская пo течению реки трупы верблодов, желудки которых были на подмены съестными припасами; но христиане переловили их. Султан предложил крестоносцам, если они снимут осаду, возвратить им Животворящий крест и Иерусалимское королевство, но папский легат Пелагий, испанский священник, заставивший провозгласить себя главнокомандующим, отверг это предложение. Наконец, крестоносцы взяли Дамиетту внезапным нападением разграбили ее, набрали добычи на 400 тысяч золотых и поставили здесь епископа (ноябрь 1219 г.). В Дамиетте тотчас же утвердарись итальянцы и сделали изнее центр cвоей торговли с Египтом. Эта победа произвела большой шум в Европе.
Папа назвал Пелагия «вторым Иисусом Навином». На Востоке мусульмане разрушили стены Иерусалима и начали выселяться из него. Христиане готовились завоевать Египет. Но они действовали так медленно, что султан успел собрать армию и построить крепость, названную им Мансурой (Победоносной). Вся зима прошла в спорах о том, кому владеть Дамиеттой; весной к ним присоединилась новая крестоносная армия, прибывшая из Германии и жаждавшая воинских подвигов. На конец, в июле 1221 г. крестоносцы выступили в поход. Султан снова предложил им обменять Дамиетту на Иерусалимское королевство, но Пелагий опять отверг его предложение.
Христиане подступили к Мансуре, не приняв во внимание периодического разлива Нила, который вскоре превратил их лагерь в остров. Мусульмане отрезали им путь к отступлению; христиане, окруженные и лишенные припасов, были счастливы, когда султан согласился отпустить их при условии очищения ими Дамиетта.
Крестовый поход Фридриха II и его договор с египетским султаном были описаны выше. Один мусульманский летописец рассказывает, что однажды муэдзин с вышины минарета, находившегося близ лагеря Фридриха II, по мусульманскому обычаю призывал верующих ни молитву; султан из любезности к своему союзнику приказал сказать муэдзину, чтобы он замолчал, но император воспротивился этому. Эта терпимость более всего возбуждала христиан против Фридриха; его обвиняли в том, что он в глубине души мусульманин.
После отъезда Фридриха французские рыцари возмутились против его правителей. В течение ближайших 15 лет Иерусалимское королевство было полно войн и грабежей. Его спасло лишь то, что египетская монархия, охватывавшая Сирию и Месопотамию, снова разделилась между двумя соперничавшими князьями, В 1244 г. полчище туркменских всадников, призванных султаном Эюбом из Хорезма, взяло Иерусалим и истребило христианскую армию близ Газы.
Седьмой и восьмой крестовые походы. Иннокентий IV на Лионском соборе (1245) провозгласил четырехлетний мир и выступил с планом нового крестового похода для освобождения Иерусалима от неверных. Но Германия и Италия были поглощены борьбой между папой и императором. Два последних крестовых похода были совершены одним только Людовиком Святым, королем Франции; в них участвовали исключительно французы. Норвежский король Гакон, принявший крест сначала в 1237 г. и потом снова после падения Иерусалима, получил разрешение от папы исполнить свой обет путем борьбы с язычниками Северной Европы.
Седьмой крестовый поход (1248) был почти копией пятого. Мы хорошо знаем его благодаря наивному рассказу Жуанвиля, который сопровождал короле. Людовик Святой торжественно отправился в Сен-Дениское аббатство, что бы взять орифламму, и выступил в поход как настоящий паломник, в платье темного цвета без меха, без украшений из драгоценных металлов, с железными шпорами. Его рыцари последовали его примеру. Он спустился по долине Роны и сел на корабль в недавно приобретенной им небольшой гавани Эгморте. Часть крестоносцев во время пути осталась в Лионе, где папа, по их настоянию, освободил их от обета. Те, которые решили продолжать поход, сели на корабли в разных портах, большей частью в Марселе. Все войско собралось на острове Кипре, где Людовик Святой целых два года заготовлял припасы. Крестоносцы провели здесь всю зиму, ссорясь с туземцами. Они решили напасть на султана Эюба не в завоеванной им Сирии, а непосредственно в Египте. Весной 1249 г. они переправились в Египет на 120 больших, 160 малых судах и вышли на берег близ Дамиеты. Мусульманский гарнизон, испугавшись, ночью вышел из города, и на другой день французы без битвы вступили в Дамиету (1249). Но разлив Нила заставил их провести здесь несколько месяцев без дела, и эта праздность имела пагубное влияние на армию.
Султан Эюб умер. Его вдова Шеджер-Эддур держала его смерть втайне, чтобы дать время своему сыну Туран-шаху, правителю Месопотамии, приехать в Египет. Эмир Факр Эддин руководил обороной и мелкими нападениями тревожил крестоносцев.
Между тем последние получили подкрепление; это были английские феодалы и брат Людовика Святого Альфонс, граф Пуатье, с армией. Вожди обсуждали вопрос, следует ли предварительно взять Александрию и укрепиться на всем побережье Египта или идти прямо на Каир, чтобы сразу сломить могущество султана. Роберт граф Артуа, брат короля, пылкий и легкомысленный, добился решения в пользу похода на Каир. Войско двигалось чрезвычайно медленно: 10 миль, от деляющие Дамиетту от Мансуры, оно шло целый месяц. Как и во время пятого крестового похода, христиане осадили Мансуру и стали лагерем на песчаной равнине среди каналов; они истратили 50 дней на постройку плотины, чтобы получить возможность перейти через канал, отделявший их от Мансуры, и трех деревянных башен, которые мусульмане сожгли греческим огнем.
Один бедуин предложил Людовику Святому показать ему брод через канал; часть войска осталась в лагере, осталь ные перешли брод. Впереди должны были идти тамплиеры, знакомые с тактикой мусульман, но Роберт граф Артуа упросил короля пустить его вперед, обещая не нападать на врагов преждевременно. Людовик уступил; но Роберт, лишь только увидел мусульман, тотчас же с боевым кличем бросился на них. Христиане перебили множество мусульман, в том числе и Факр-Эддина. Граф Артуа преследовал побежденных до Мансуры и в сопровождении своей свиты и тамплиеров, которые не желали покинуть его, ворвался в город. Мусульмане, сплоченные энергичным Бибарсом, забаррикадировали город, закрыли христианам путь к отступлению и перебили Роберта, 300 французских рыцарей, 80 тамплиеров и почти всех англичан. В то же время подошла их флотилия и уничтожила всю христианскую эскадру. Остаток армии был отброшен за канал. Сам Людовик едва не попал в плен (февраль 1250 г.).
Христиане пали духом; они были утомлены и страдали от жары, смрада трупов и дурного питания; караваны попадали в руки сарацин; был великий пост, и единственная пища крестоносцев заключалась в нильской рыбе. В лагере свирепствовала эпидемия, похожая на скорбут, от которой портились десны и кожа на ногах «покрывалась черными и бурыми пятнами наподобие старого сапога, пролежавшего в сундуке долгое время» (Жуанвиль).
Больные и истощенные крестоносцы не могли более держаться; Людовик Святой решил вести их обратно к Дамиетте. Они не успели разрушить мост позади себя; мамелюки погнались за ними и без сопротивления убивали ил и брали в плен. Людовик Святой мог бы спастись. Наконец, когда не мог держаться на ногах, он был взят в плен; армия рассеялась, и вся целиком попала в плен. Мамелюки привели своих пленников связанными в Мансуру в перебили их по чти всех, исключая лишь наиболее богатых (апрель 1250 г).
За освобождение короля и вельмож Туран-шах потребовал начала несколько городов в Палестине, угрожая Людовику Святому пыткой. В конце концов он удовольствовался Дамиеттой и выкупом в 800 тысяч золотых. Был заключен договор, но Бибарс и мамелюки, уже и ранее недовольные предпочтением, которое оказывал Туран-шах своим фаворитам, приведенным им из Месопотамии, составили заговор против него. Они убили султана вблизи кораблей, на которых находились христианские пленники; жизнь после дних несколько раз подвергалась опасности, прежде чем они были освобождены.
