«Она» – это та, которая пришла в детскую и повела его в сад смотреть динозавров.
– Она вошла в твою комнату?
Тристан кивнул.
– Одна?
Он озадаченно взглянул на меня.
– С ней никого не было?
– За дверью был.
– Кто-то из прислуги?
Он не знал. Все было очень таинственно.
– Это не должно повториться, – сказала я Виолетте.
– Не повторится.
– Но они могут попытаться еще раз.
– Им нужна была эта шкатулка, и они хотели воспользоваться твоей дружбой с капитаном Брентом.
– Пожалуйста, не напоминай мне.
– Прости. А с Тристаном все будет в порядке.
Няню потрясло случившиеся события больше, чем мы вначале думали. Она не переставала проклинать себя, что спала, когда увели Тристана.
– Прямо из-под носа, – бормотала она, качая головой и растерянно глядя по сторонам. – Ведь просто прилегла на минутку после обеда. Я всегда так делала.
Больше уже она не «ложилась на минутку». Ну а теперь вместо отдыха она пила чай, потому что, как она говорила, это ей очень помогает. Виолетта считала, что теперь послеобеденные часы, когда няня не спала, а пила чай, вспоминая тот страшный день, были для нее самыми тяжелыми.
Каждому из нас нравилось побыть с ней в этот час дня.
Через неделю после спасения Тристана я сидела с нянюшкой, слушала ее рассказ о нашем детстве. Обычно она рассказывала о том, какой своенравной была я и какой хорошей тихой девочкой – моя сестра. Все это я слышала уже не раз.
Вдруг она сказала:
– Что-то давно я не видела Симону. С ней ничего не случилось? Она как-то пила чай со мной и еще сказала, что я готовлю его лучше, чем кто-либо другой. Чуточку льстила. Но должна сказать, что чай ей понравился.
– Она часто приходит в Трегарленд по делам?
– Да, Джермины и Трегарленды стали единым целым благодаря нам. Думаю, все началось с твоей сестры и Джоуэна. Дорогая, я так хочу, чтобы он вернулся.
– Мы все этого хотим, няня.
– Надеюсь, этого никогда не потребуется, няня.
Послышался шум в соседней комнате – проснулся Тристан. Удовлетворенно улыбаясь, малыш смотрел на нас. Он знал, что ему ничто не угрожает и не будет угрожать, пока мы рядом с ним, подобно ангелам- хранителям.
Даже Чарли с Бертом стали следить за ним. Если они не находились в школе, то старались оказаться рядом с ним. У Чарли был очень таинственный вид. Он обрадовался, когда Гордон сказал ему, что он очень помог, рассказав о той моторной лодке в бухте. А когда Гордон намекнул, что очень важные люди выражают ему свою признательность, Чарли просто засиял от гордости.
И думается, он стал чувствовать себя частью нашей семьи, ведь больше у него никого не осталось. Наши трагедии были и его трагедиями, а наши радости – его радостями.
А Гордона он считал просто героем, и какое счастье было для него, когда ему поручали сделать что-то в имении.
Виолетта как-то сказала:
– Бедный Чарли, бедный Берт, война отобрала у них дом, родителей и все самое дорогое.
– И дала им Трегарленд и Гордона, – ответила я. – Чарли боготворит его. Гордон должен был бы млеть от тщеславия. Да кто бы не млел, если бы его вознесли на Олимп? А он делает вид, будто ничего не замечает.
– Ну, это для него типично.
Мы узнали, что исчезла Симона. Миссис Пенуир сказала, что Симона не появлялась дома уже несколько дней, а ей так ее не хватало. – Она такая милая девушка, вежливая. И любила поболтать. Мы часто с ней говорили. Она рассказывала мне о делах в усадьбе, на ферме, я же рассказывала о людях, которые живут в наших местах. И она никогда не уставала от моих историй. Вначале я и не подозревала, что ее нет. Она иногда приходила поздно, когда я уже спала, а уходила очень рано. Она всегда прибирала свою постель, прежде чем уйти. Я поговорила с Дэниелем Килликом, ведь она дружила с ним. Прекрасный молодой человек. Он также не видел ее. Мистер Ео приказал поискать, но никаких следов… – вздохнула миссис Пенуир.
Что случилось с Симоной? Какое-то проклятье тяготеет над этим местом. Сперва Тристан, теперь она.
Как всегда, пошли слухи. Говорили, что ее похитили. Почему? Кто будет за нее платить? Она совсем не Тристан Трегарленд с его богатыми родственниками. Люди не крадут бедных. Затем заговорили, что ее убили.
И подозрение пало на безобидного беднягу Дэниеля Киллика.
Затем Гордон все же узнал, что случилось. Один из наших раненых говорил с ней. Он был контужен и иногда на некоторое время терял память.
Когда пришло очередное просветление, он вспомнил, что Симона рассказывала ему, что у нее опасно заболел брат и ей срочно надо ехать к нему. Она написала мистеру Ео и миссис Пенуир и попросила его передать письма, но он забыл. Как-то случайно парень обнаружил их в кармане, сразу все вспомнил и передал письма мистеру Ео.
Тайна прояснилась.
Симона оставила свои вещи и обещала забрать их позже, когда брату станет легче.
– В такое время, как наше, – сказала нянюшка Крэбтри, – люди невольно выдумывают всякие ужасы. Я рада, что с девушкой все в порядке. И бедный Киллик! Чего только о нем не говорили. Теперь будут знать, что, прежде чем осуждать кого-то, надо вначале разобраться.
Но все оказалось неправдой.
Как-то Гордон отсутствовал весь день и вернулся домой только вечером. Он не стал ужинать, а прошел прямо в мою комнату и попросил пригласить Виолетту: он хотел кое-что рассказать нам.
Выглядел он мрачно:
– Я говорил с капитаном Брентом.
Я почувствовала, как сильнее забилось сердце. Я скучала по Джеймсу, тем более, что с Тристаном все утряслось.
– Он считает, что вам следует знать кое-что, поскольку эта история коснулась и вас. Дюбуа арестованы.
– Арестованы! – воскликнула я. – Да. Здесь они, оказалось, выполнял шпионскую миссию. Больше они не будут строить козни против нас. – Мы в ужасе уставились на него, а Гордон продолжал рассказ: – Знак что все случившееся покажется вам диким вымыслом, но идет война. Симона, конечно, никакая не сестра Жака, и прибыли они сюда, потому что Жак знаком с вами и рассчитывал на благоприятный прием. Вот почему он не сменил фамилию. В разведке уже знали его имя. Он пользовался им в Париже. Жака подозревали в убийстве Мансара.
– Жорж Мансар! – прошептала я. Гордон кивнул:
– Он агент секретной службы. Его раскрыли и убили.
– Как раз перед моим отъездом…
– Я знаю. Германия готовилась напасть на Западную Европу. Жак побывал здесь еще до войны с одним
