– Ну разумеется, – настаивал Борн. Теперь для него это была единственная линия поведения; только так можно было поддержать состояние оцепенения, охватившее Муту ибн Азиза и сделавшее его разговорчивым. – Уж мне-то это хорошо известно. Это я ее убил.
– Нет, не ты. – Мута ибн Азиз принялся нервно покусывать нижнюю губу. – Ты со своей напарницей находились слишком далеко, чтобы сделать прицельный выстрел. Это мы с моим братом Аббудом убили Сару.
Борн обернулся, однако у него на лице было написано откровенное недоверие.
– Это ты придумал.
Его слова задели Муту ибн Азиза.
– Зачем мне это?
– Давай вернемся в конец, хорошо? Ты продолжаешь копошиться в моем сознании. Ты сделал это, чтобы я попал в руки к Фади и его брату. – Борн нахмурился. – Мы с тобой уже встречались? Я тебя знаю? У тебя с твоим братом есть на меня какая-то личная обида?
– Нет, нет и еще раз нет. – Мута заметно нервничал, чего и добивался Борн. – Правда состоит в том… я не могу заставить себя произнести это…
Он отвернулся. Борн с нетерпением ждал продолжения. Приближался последний этап перелета к Миран-Шаху по маршруту, составленному Уолтером Дарвином. Серо-бурые горы, сложенные из вулканических пород – белого известняка, темного кремнистого известняка, зеленоватых глинистых сланцев, – казались голыми, пустынными, безжизненными. Борн внимательно изучал окрестности, всматриваясь в изрезанные склоны на юге и на западе, ища вход в пещеру, в узкие ущелья на востоке, ища бункеры, в угрюмые холмы на севере, изрезанные глубокими оврагами, заваленными камнями. Однако он не мог найти никаких признаков ядерного центра «Дуджи», никаких следов человеческой деятельности, ни даже сарая или полевого лагеря.
«Соверен» летел слишком быстро. Чуть сбавив скорость, Борн наконец увидел впереди взлетно- посадочную полосу. В отличие от той грунтовой дорожки, с которой он взлетел на Буюкаде, эта была бетонной. Однако по-прежнему никаких признаков присутствия человека, не говоря про современный научный комплекс. Быть может, он прилетел не туда? И это еще один из бесчисленных трюков Фади? Больше того, ловушка?
Теперь уже было слишком поздно беспокоиться. Шасси и закрылки выпущены. Скорость снизилась до посадочной.
– Ты заходишь слишком низко! – внезапно всполошился Мута ибн Азиз. – Ты коснешься полосы слишком рано. Набирай высоту! Во имя всего святого, набирай высоту!
Пролетев над одной восьмой частью взлетно-посадочной полосы, Борн направил «Соверен» вниз, и шасси коснулись бетона. Самолет покатился по дорожке. Борн заглушил двигатели и начал торможение. Только сейчас он заметил тени, высыпавшие справа.
Он успел подумать, что Мута ибн Азиз связался с Миран-Шахом и предупредил о том, кто находится на борту самолета, как вдруг правый борт со страшным грохотом проломился внутрь. «Соверен» задрожал и, словно раненый слон, повалился на колени, теряя переднее шасси. Борн, сидевший в пилотском кресле в дальней части кабины, отделался множеством мелких порезов, синяков и тем, что его затуманенный рассудок воспринял как легкое сотрясение мозга.
Инстинкт заставил его прогнать мрак, застилавший зрение, взять себя в руки и отстегнуть ремни. Шатаясь, он подошел к Муте ибн Азизу, хрустя подошвами по застывшей груде битого стекла. Воздух был наполнен мельчайшей стальной пылью, обломками плексигласа и опаленной пластмассы.
Увидев, что Мута еще дышит, Борн вытащил его из-под искореженных обломков, опаленных, обугленных, все еще горячих. Но, опустившись на корточки, он увидел зазубренный кусок стали размером с лезвие кинжала, торчащий из живота Муты.
Склонившись над раненым, Борн отвесил ему несколько сильных пощечин. Веки Муты задрожали, глаза открылись, с трудом фокусируя взгляд.
– Я ничего не придумал, – слабым хриплым голосом произнес он. Изо рта на подбородок вытекла струйка крови, собравшаяся в маленькую лужицу в ложбинке на шее, темная, источающая запах меди.
– Ты умираешь, – сказал Борн. – Расскажи, что произошло с Сарой ибн Ашеф.
Лицо Муты медленно растянулось в усмешке.
– Значит, ты все же
– Говори! – крикнул Борн.
Схватив Муту ибн Азиза за шиворот, он приподнял его, полный решимости любой ценой вытрясти ответ. Но в это мгновение через пробоину в фюзеляже в салон ворвались террористы «Дуджи». Они оторвали Борна от посланника Фади, который хрипло закашлял, расставаясь с жизнью.
А дальше наступил самый настоящий хаос – мелькание тел, быстрая арабская речь, отрывистые приказания и еще более отрывистые ответы. Находящегося в полубессознательном состоянии Борна проволокли по залитому кровью полу и вытащили в засушливую безжизненную пустыню Миран-Шаха.
Книга четвертая
Глава 33
Сорайя Мор, стоя на углу Седьмой улицы в Северо-восточном секторе, под охраной вооруженного Тайрона, позвонила в штаб-квартиру ЦРУ – из телефона-автомата, а не с сотового.
Узнав ее голос, Питер Маркс перешел на шепот:
– Господи Иисусе, что ты натворила?
– Питер, я ни в чем не виновата, – с жаром ответила Сорайя.
– Тогда почему по всем отделам распространена директива, предписывающая каждому, кто тебя увидит, кто поговорит с тобой по телефону, кто вступит с тобой в какой-либо контакт, немедленно докладывать об этом лично заместителю директора Линдросу?
– Потому что Линдрос на самом деле вовсе не Линдрос.
– Кто же он тогда, двойник?
У Сорайи отлегло от сердца.
– Значит, ты уже все знаешь.
– Я знаю только то, что заместитель директора Линдрос созвал общее совещание и сказал, что ты окончательно спятила. Все дело в гибели Борна, правильно? Так или иначе, Линдрос предупредил, что ты выдвинула против него самые нелепые обвинения.
«О господи, – подумала Сорайя. – Предатель настроил против меня все управление».
Услышав в голосе Маркса неприкрытое подозрение, молодая женщина все равно стойко продолжала вести свою линию:
– Он вам солгал, Питер. Правда слишком сложна, чтобы пересказывать ее по телефону, но ты должен выслушать меня. Террористы собираются взорвать здание штаб-квартиры. – Она понимала, что со стороны ее запыхавшийся, полный отчаяния голос напоминает речь сумасшедшего. – Пожалуйста, умоляю, сходи к Старику и предупреди его, что это произойдет в течение ближайших двадцати четырех часов.
– Старик и Анна отправились в Белый дом на встречу с президентом. Как сказал заместитель директора Линдрос, они пробудут там довольно долго.
– В таком случае обратись к кому-нибудь из начальников отделов – а еще лучше ко
– Послушай, хватит бегать. Приезжай сюда. Тебе помогут.
– Я еще не сошла с ума, – ответила Сорайя, все больше чувствуя, что ее охватывает безумие.
Выйдя из лазарета, Катя повернулась к двум охранникам, изящным движением расстегивая две верхние пуговицы блузки. Лифчик она никогда не носила. У нее была красивая грудь, и она это знала.
Охранники играли в одну и ту же игру, правила которой Катя так и не могла уяснить. Разумеется, игра шла не на деньги, что запрещено законами ислама. Вероятно, ее целью было отточить до совершенства реакцию.
Мысленно отрешившись от своего нынешнего состояния, Катя сосредоточилась на своей прежней
