сделаем две вещи: во-первых, вы оставите этот враждебный вид, который, как вы скоро поймете, нисколько не идет вам.
— А во-вторых?…
— Вы позволите мне лучше осветить это мрачное место, которое на некоторое время превратится для нас в кабинет для совещаний…
— Как вам угодно, — сказал герцог
Незнакомец вынул из кармана коробку спичек, и минуту спустя маленькая лампа ярко озарила подземелье.
— Теперь, когда это сделано, — продолжал незнакомец, — мы сядем и немедля приступим к разговору о том, что привел о меня…
Говорящий эти слова сухим и резким голосом казался стариком. Белые волосы покрывали его голову и спускались на низкий лоб, испещренный морщинами Что касается костюма, то он не отличался ничем особенным, только казалось странным, что руки незнакомца были обтянуты тонкими перчатками. Герцог уже полностью овладел собой.
— Итак, сударь, — сказал он, — вы объясните мне причину, побудившую вас устроить эту западню, жертвой которой…
Незнакомец пожал плечами.
— Какие громкие слова, — сказал он. — «Западня»!… Почему вы не сказали: убийство, пытка?… Это имело бы одинаковое основание. Я хотел бы знать, на что вы жалуетесь?…
— Но… — начал герцог, которого выводил из себя этот насмешливый тон.
— Но… но… вам, возможно, не нравится то, что я посетил вас, не будучи приглашенным?
— Милостивый государь,— гневно произнес де Белен,— я буду вынужден положить конец вашим насмешкам. Если вы пришли убить меня, то убивайте, но, по крайней мере, избавьте от оскорблений!
— Как вы любите громкие слова! Теперь, оказывается, я хочу вас убить, и вы решили это потому, что я положил вам руку на плечо!
— Положили!
— Ба! Что же делать, если эта рука немного тяжела?
— Перейдете ли вы к делу?
— Я перехожу…Во-первых, дорогой герцог, вы еще не спросили себя, каким образом отличный пистолет, собственноручно заряженный вами, не произвел на меня никакого впечатления.
— Я не верю в чудеса, — сказал де Белен.
— Вот! Вы становитесь разумным. Вы, значит, понимаете, что в дулах названного пистолета не было пуль, которыми вы его так заботливо зарядили!
— Весьма вероятно.
— Наверняка!
— А кто это сделал?
— Вы догадываетесь.
— Вы?
— Конечно!
— Но ведь пистолет лежал в моем кабинете…
— Украшенном восточными тканями.
— Вы знаете этот кабинет?
— Так же хорошо, как и это подземелье.
— Когда и каким путем вы проникли сюда?
— Таким, который привел меня сюда.
— И который, я надеюсь, вы укажете мне.
— Возможно. А пока, герцог, прошу вас изгнать из головы всякий страх… Смотрите на меня как на человека, желающего серьезно, очень серьезно переговорить с вами, но, опасаясь помехи, выбравшего такое место и время, где и когда никто не помешает ему… Я должен заметить, дорогой герцог, что я ваш сосед…
— В самом деле?
— Боже мой, да! Вот, возьмите мою карточку «Жермандре, покупка и продажа книг». Господин герцог, вероятно, заметил мою скромную лавку на улице Сены, дом № 22, как раз рядом с вашим. Могу ли я надеяться, что герцог не забудет меня, когда начнет собирать свою библиотеку?
Герцог не мог не улыбнуться. Было очевидно, что мнимый Жермандре нарочно болтал как сорока, прежде чем перейти к делу.
— Да, — сказал де Белен, — вероятно, для того, чтобы предложить это, вы и явились ко мне с такими предосторожностями?
— Действительно, мое величайшее желание — познакомиться с господином герцогом!
Де Белен подумал о том, не имеет ли он дело с сумасшедшим.
— Остается узнать, — продолжал Жермандре, — ограничатся ли наши сношения чисто библиографическими вопросами.
— А! Мы приближаемся к цели! — подумал де Белен.
Затем он сказал вслух:
— Ваши дела не ограничиваются одними книгами?
— Нет… не совсем… А что делать? Надо жить, а времена тяжелые…
— А! Есть и другие стрелы… у вашего лука!
— Да, несколько.
— И, без сомнения, вы не будете отмалчиваться, если я попрошу назвать их мне?
— Я ничего от вас не буду скрывать. Я занимаюсь еще предметами искусства, всевозможными древностями, а в особенности…
Он особо подчеркнул эти слова:
— Различными драгоценностями Востока.
Герцог сделал невольное движение.
— Да-да, именно Востока, — продолжал Жермандре добродушным тоном, — Я сумел найти известное количество клиентов, которые очень щедро платят мне за редкости из Анама, Сиама, Камбоджи…
— Камбоджи? — повторил де Белен, стараясь говорить твердым голосом.
— О! Не подумайте, что я имею в виду какие-нибудь стрелы или мечи, которые любой путешественник может приобрести на месте за несколько монет!
— Так что же?
— Я говорю о тех странных памятниках искусства, в настоящее время уже исчезнувшего, которые были открыты несколькими изыскателями, и представляющие для знатоков обильный источник для исторических и этнографических исследований.
Герцог ничего не ответил, а только молча склонил голову.
— Случай, — продолжал Жермандре, не обращая внимания на это молчание, — один только случай, поверьте, открыл мне, что господин герцог питает страсть к этого рода редкостям. Я хотел лично убедиться в справедливости моих догадок, и вот поэтому вы видите меня здесь.
— Итак, — медленно произнес герцог, — вы предполагаете, что я интересуюсь вещами, о которых вы говорите?
— Да, «интерес» — самое верное слово!
— А что подтверждает это?
— Ваше присутствие здесь.
— Конкретнее.
— Как! Я нахожу в погребе герцога де Белена, одного из представителей парижского высшего света, одетого в костюм рабочего, копающего заступом землю — и после этого я стал бы еще сомневаться?
— Кто вам сказал, что я ищу… эти бесполезные древности?
Жермандре взял фонарь и поднес к камню, вырытому де Беленом.
— Вот что ясно указывает мне на это! Я пойду далее, я скажу, что господин герцог очень удачлив в своих поисках, несмотря на досадливое восклицание, вырвавшееся у него в ту минуту, когда я прервал его
