— Мистер Кофилд ждет в конференц-зале «К», — заявила дама номер два, понизив голос, словно конференц-зал «К» был секретной комнатой во чреве Пентагона.
Болитара подвели к двери, ничем не примечательной, за исключением гигантской бронзовой «К». За считанные секунды Майрон пришел к заключению: перед ним заветный конференц-зал! Вот так «Приключения Шерлока Болитара»… Дверь открылась изнутри. Молодой человек с густой шевелюрой в стиле телеведущего Джорджа Стефанопулоса схватил руку гостя и с воодушевлением сжал:
— Привет, Майрон!
— Привет, Грегори! — Можно подумать, они сто лет друзья!
— Пожалуйста, заходи, хочу тебя кое с кем познакомить.
Спортивный агент вошел в зал. Большой стол из орехового дерева, дорогой; стулья с обивкой из темной кожи, судя по маленьким золотым кнопкам, тоже дорогие. Вокруг никого, лишь за дальним концом стола пожилой мужчина. Майрон тотчас его узнал, хотя они никогда раньше не встречались.
Сенатор Брэдли Кросс.
Грегори не удосужился представить их друг другу, он даже остаться не удосужился: скользнул за дверь и осторожно ее прикрыл.
Сенатор поднялся. Его черты совершенно не соответствовали сложившимся представлениям об аристократическом облике потомственных политиков. Говорят, люди похожи на своих домашних животных; в таком случае у сенатора Кросса должен был жить бассет. Лицо вытянутое, щеки обвислые. Прекрасно скроенный костюм не скрывал грушеобразную фигуру, которую у женщины назвали бы идеальной для материнства. Тонкие седые волосы слипались от статического электричества. Очки не скрывали кривоватой, но славной улыбки, да и лицо в целом можно было назвать славным, внушающим доверие. За такие лица избиратели отдают голоса.
Сенатор неспешно протянул руку.
— Простите за мелодраматизм, но мне показалось, что нам нужно встретиться.
Болитар осторожно пожал пухлую ладонь.
— Пожалуйста, садитесь. Устраивайтесь поудобнее. Выпьете что-нибудь?
— Нет, спасибо.
Мужчины молча смотрели друг другу в глаза. Майрон ждал, а сенатор, похоже, не знал, как начать. Он несколько раз кашлял в кулак; при каждом звуке обвислые щеки сотрясались.
— Догадываетесь, почему я хотел вас видеть? — спросил сенатор.
— Нет.
— Насколько мне известно, вы сильно интересуетесь моим сыном, точнее, его убийством.
— Где вы это слышали?
— Тут и там, повсюду. У меня есть источники. — Кросс наклонил голову, как делают бассеты, уловив странный звук. — Может, объясните почему?
— Валери Симпсон собиралась стать моим клиентом.
— Именно так мне говорили.
— Я расследую обстоятельства ее смерти.
— Считаете, между убийствами Валери и Александра существует связь?
Спортивный агент пожал плечами.
— Шесть лет назад в предместье Филадельфии моего сына зарезал уличный бандит. Валери в типично гангстерской манере застрелили во «Флашинг-Медоус». Где же связь?
— Возможно, нигде.
Откинувшись на спинку кресла, сенатор стал нервно хрустеть пальцами.
— Майрон, буду откровенен: я навел кое-какие справки о вас и вашем прошлом. Не детали выяснял, а только что вы за человек. Не хочу использовать связи, это вообще не в моем стиле. Терпеть не могу играть мускулами. — На губах снова заиграла кривоватая улыбка, но глаза увлажнились, а голос задрожал. — Сейчас я говорю с вами не как сенатор Соединенных Штатов, а как безутешный отец. Безутешный отец, который желает, чтобы его сын покоился с миром. Прошу вас, умоляю, остановите расследование!
В словах Брэдли Кросса звучала неподдельная боль. Ничего подобного Майрон не ожидал.
— Сэр, я не могу этого обещать.
Отец Александра интенсивно тер щеки ладонями.
— Представьте, двое молодых людей… — устало начал он. — Двое молодых людей, у которых вся жизнь впереди, практически обрученные… И что? Оба погибают от рук жестоких убийц с разницей в шесть лет. Совпадение просто невероятное, вам так не кажется?
Майрон кивнул.
— Вы начинаете изучать обстоятельства их смерти, ищете некое объяснение ужасной двойной трагедии, а находите несоответствия. Кусочки головоломки просто не сходятся.
— Точно.
— Несоответствия наводят на мысль, что убийства Валери и Александра взаимосвязаны.
— Вполне вероятно.
Воздев глаза к потолку, сенатор приложил к губам указательный палец.
— Поверите на слово, что к Валери Симпсон эти совпадения не имеют ни малейшего отношения?
— Нет, — покачал головой Майрон, — не могу.
Брэдли Кросс кивнул, скорее себе, чем Болитару.
— Так я и думал. У вас ведь нет детей?
— Нет.
— Впрочем, даже счастливые отцы и матери не в силах понять… Дело не только в боли. Смерть ребенка… разъедает изнутри, не дает забыться ни на секунду, дух перевести не позволяет. Моей жене до сих пор чуть ли не ежедневно колют транквилизаторы. Из нее будто всю душу выскребли, оставив жалкую оболочку.
— Сенатор, я не хотел причинять боль…
— Но ведь и останавливаться не желаете! Несмотря на все меры предосторожности, кто-нибудь обязательно услышит о вашем расследовании.
— Постараюсь быть очень деликатным.
— Сами понимаете: это нереально.
— Простите, но дать делу задний ход уже невозможно.
Сенатор снова кивнул своим мыслям.
— Похоже, вы не оставили мне выбора: придется рассказать, как все произошло. Может, это убедит вас бросить расследование?
Майрон ждал.
— Вы ведь адвокат, верно?
— Да.
— Член нью-йоркской коллегии?
— Да.
Брэдли Кросс полез в нагрудный карман пиджака. От малейшего движения желтоватая кожа на лице собиралась в складки. На стол легла чековая книжка.
— Хочу нанять вас в качестве адвоката. Пяти тысяч для предварительного гонорара достаточно?
— Не понимаю.
— Став моим адвокатом, вы приобретете право не разглашать полученную от меня информацию. Без моего разрешения вы даже на суде не сможете обнародовать то, что сейчас услышите.
— Для этого не стоит меня нанимать.
— Мне бы все-таки хотелось.
— Отлично, тогда снизим гонорар до ста долларов.
Брэдли Кросс выписал чек и вручил Майрону.
— Мой сын употреблял наркотики, — без всякой преамбулы заявил сенатор. — В основном кокаин. Героин тоже, но сесть на него не успел. Я знал: он чем-то балуется, однако надеялся, что скоро парень перебесится и возьмется за ум. Черт, я и сам марихуану курил, даже нюхать пробовал… — На блеклых губах
