Стихи

ворвется полонез, чтобы вином искриться,
чтоб знать и постигать,
томить и настигать.
Чтоб горечью полынной и томящей
ворваться в настоящее, и вот
стихи, как сердце в запыленный ящик,
и полночь древняя, и в синих звездах лед.
Когда-нибудь, когда года снегами
меж нами лягут,
в присмиревший зал
ворвется полонез.
И вдруг взмахнет крылами
над нами та старинная гроза.
Я вспомню все.
Я вспомню юность в славе.
Большую юность, что ушла в века.
Я вспомню все, когда коснется клавиш
твоя на миг застывшая рука.

1937

ПОСЛЕДНЕЕ

Не надо. Уходи. Не больно.
А сердце… Сердце — ерунда.
И не такой. Простой и вольной,
Большой запомню навсегда.
И не тебя, совсем не эту
Любил. И верил и сказал
Совсем не этой. Где на свете
Та, для которой я писал?
И пусть другой на 'Гере' якорь
Подняв, опустит в глубину.
Во сне приснишься — буду плакать,
Проснусь — опомнюсь, улыбнусь.
А если вновь потянет дымом
И трубы грозы пропоют,
Прочту стихи. Прощусь с любимой.
Пойду в Испанию мою.
И если пулей годы срежет,
Мне будет умирать смелей
За хлеб, за счастье и за нежность,
За нежность девушки моей.

1937

' Люди не замечают, когда кончается детство '

Люди не замечают, когда кончается
                                                          детство,
Им грустно, когда кончается юность,
Тоскливо, когда наступает старость,
И жутко, когда ожидают смерть.
Мне было жутко, когда кончилось
                                                      детство.
Мне тоскливо, что кончается юность,
Неужели я грустью встречу старость
И не замечу смерть?

1937

В СТАРОМ ДОМЕ НА АРБАТЕ

Песня
В старом доме на Арбате,
Где за сердце сердцем платят,
Где встречают не по платью —
По душе,
В старом доме на Арбате
Мы повстречалися, приятель,
Где веселье и хозяйка хороши.
              Веселая девчонка,
              Милая девчонка,
              Хорошая девчонка, —
Не вру.
Так пьем за юность тонкую,
Так пьем за радость звонкую,
За рыжую девчонку,